Смерть по объявлению
Шрифт:
— Это он. На этот раз Кенсингтон. Иди на улицу и поймай такси, пока я здесь разберусь.
— Не будет ли подземкой быстрее?
— Решили такси, черт побери, пусть это будет такси, — пробурчал сержант Ламли. Пока Иглс ловил машину, сержант воспользовался возможностью доесть свою порцию, считая, что таким способом отомстил Иглсу за свое поражение в религиозном споре. Это улучшило его настроение, и все же он согласился спуститься в метро; они достаточно быстро добрались до станции «Южный Кенсингтон», а оттуда поспешили к месту, которое указал Гектор Панчеон. Оказалось, что он привел их ко входу в Национальный исторический
Гектора Панчеона в вестибюле не оказалось. Констебль Иглс предположил, что тот, не дождавшись, продолжил свое наблюдение.
Сержант Ламли с недовольным видом еще раз осмотрел помещение и заметил:
— Я не могу с этим ничего поделать. Я дал ему указание позвонить и сообщить, куда он направится, или дать знать о своих планах в Ярд. Я пойду прогуляюсь, а вы следите за выходом, может быть, он появится с кем-нибудь. Если они выйдут, сам отправляйся за неизвестным, попросив Панчеона остаться здесь и дождаться меня. Только не допусти, чтобы преследуемый заметил, как ты общаешься с корреспондентом, и если увидишь, что я сам последую за ним, — иди за мной, но держись вне поля зрения, понятно?
Иглс ответил, что все понял, подошел к стенду с колибри и принялся разглядывать его с большим интересом, в то время как сержант Ламли тяжело поднимался по ступеням, изображая из себя бедного родственника из провинции, смотрящего на город и городскую жизнь круглыми глазами, которые восхищаются увиденными достопримечательностями.
Констебль пробыл в вестибюле около десяти минут и, продолжая с увлечением интересоваться представленными экспонатами, заметил человеческую фигуру, отражавшуюся в стекле. Это заставило его украдкой обернуться, чтобы лестница оказалась в поле его зрения. Дородный мужчина в плаще и цилиндре медленно спускался вниз, одна рука была глубоко засунута в карман плаща. Иглс обратил внимание, не следует ли за ним кто-нибудь, но ни Гектора Панчеона, ни сержанта Ламли на ступенях не было. На мгновение констебль заколебался, раздумывая, что же делать дальше. И тут его внимание привлек левый карман плаща Джентльмена, из которого торчал свернутый номер «Морнинг стар».
Не было ничего необычного в том, что мужчина отдавал свое предпочтение именно этому лондонскому изданию. По статистике, эта газета была очень популярна среди читателей, и этот человек мог оказаться одним из них. Тем не менее констебль Иглс решил рискнуть. Он торопливо нацарапал несколько слов на оборотной стороне конверта, что случайно лежал у него в кармане брюк, и подошел к швейцару.
— Если вы увидите моего друга, который пришел со мной, передайте ему, пожалуйста, вот эту записку и скажите, что я больше не мог ждать. Я должен заняться своей работой.
Швейцар кивнул, давая свое согласие выполнить просьбу.
Боковым зрением Иглс увидел, как джентльмен в плаще вышел через дверь-вертушку. Он последовал за ним.
А в это время наверху, на площадке черной лестницы, перегороженной досками, на самой верхней из которых красовалась надпись «Входа нет», сержант Ламли склонился над безжизненной фигурой Гектора Панчеона. Репортер тяжело дышал, на его виске был ужасный кровоподтек.
— Так и знал, что вы, любители, провалите все дело, — с горечью проговорил сержант Ламли. — Я надеюсь, что хотя бы у этого Иглса голова на нужном месте. Но здесь вы. Я не могу
Мужчина в плаще спокойно шел по улице по направлению к станции метро. Он не оглядывался. В нескольких ярдах от него, не теряя ни на секунду бдительности, двигался констебль Иглс. Он не сводил глаз со своей добычи. Ни преследователь, ни его спутник не заметили незнакомца, который появился словно из ниоткуда и следовал не спеша, немного позади констебля. Никто из прохожих даже не обратил внимания на маленькую процессию, когда она пересекла Кромвель-Роуд и вышла на открытое пространство возле станции метро.
Мужчина в плаще посмотрел в сторону стоянки такси, но не двигался к машинам, возможно, передумал. Только сейчас он впервые оглянулся назад. Он увидел констебля, покупающего газету, и в этом не было ничего тревожащего. Другого человека он не мог увидеть, потому что тот еще находился вне его поля зрения, но Иглс мог бы его заметить, если бы посмотрел в нужную сторону. Джентльмен в плаще двинулся ко входу на станцию. Иглс, якобы увлекшийся газетным заголовком «Налоги на продукты», вошел вслед за ним и также приобрел билет до Чаринг-Кросс.
Преследуемый и полицейский почти одновременно вошли в двери лифта, но джентльмен прошел к дальнему выходу.
В кабине было уже около полудюжины людей, в основном женщины, и, как раз когда дверь закрывалась, торопливо вошел еще один человек. Мужчина прошел мимо Иглса и занял центральное место среди группы женщин. На дне шахты все вышли, мужчина довольно торопливо протиснулся мимо джентльмена в плаще, прокладывая себе путь к платформе, где как раз показался движущийся поезд.
Что случилось после, констебль Иглс не совсем ясно понял, хотя в свете последующих событий явно увидел одну или две вещи, которые не были очевидны для него в тот момент. Его немного насторожило, что мужчина, тот, что последним забежал в лифт, стоит близко к краю платформы, сжимая в руках тонкую трость. Мимо него прошел джентльмен в плаще; затем неожиданно остановился и зашатался. Иглс увидел, как мужчина с тростью втянул руку и схватил другого за кисть, двое зашатались вместе, стоя на самом краю платформы; затем послышался крик женщины. Мужчины упали под колеса приближающегося поезда.
Посреди женских криков констебль локтями энергично прокладывал себе путь.
— Эй! — воскликнул он. — Я офицер полиции. Посторонитесь, пожалуйста.
Пассажиры расступились, за исключением проводника и другого человека, который вытаскивал что-то, зажатое между поездом и платформой. Показалась рука, потом голова, а затем израненное и окровавленное тело мужчины с тростью. Тело положили на платформу.
— Где другой?
— Скончался, бедняга.
— Этот мертвый?
— Да.
— Нет, он не мертв.
— О, Бетти, я сейчас упаду в обморок.
— Он в порядке, посмотрите! Он открывает глаза.
— Да, но как насчет другого?
— Перестаньте толкаться!
— Здесь, внизу, рельсы под напряжением.
— Где доктор? Пошлите за доктором.
— Держитесь подальше. Отступите, пожалуйста.
— Почему не отключат электричество?
— Отключили. Тот парень побежал сделать это.
— Как они вытащат его, не убрав поезд?
— За исключением того, что он превратился в маленькие кусочки, бедняга.