Смерть приходит не оттуда

Савина Софья

– Системы связи в норме. Подобную ситуацию я уже исключил.

– Ты был с Арсением в медицинском отсеке?

– Да. Он принимает препарат феварин, по нанзначению биосканера.

– Результат?

– Отсутствует.

В аварийном шаттле воцарилось молчание. В течении нескольких минут все находящиеся внутри переглядывались между собой. Наконец Лисанов снова заговорил.

– Что скажешь, Винс? – спросил он, пытливыми глазами осматривая лицо военного и ожидая получить от него решение своей проблемы.

– Я думаю вот что: проблема Арсения не может повлиять

на ход полета, – отвечал мужчина, – Думаю, нас это не касается, тут виновата Россия Космическая и ее врачи, что проверяли добровольца перед полетом. Пожалуй, они что-то упустили, раз такое начало происходить. Определенно, я не разу не сталкивался с подобным, пока нахожусь в космосе: галлюцинации не преследовали ни меня, ни моих коллег, коих на Антенне насчитывается около тысячи. Проблема Арсения началась еще на Земле, а космос лишь усугубил ее.

– Так что же делать? – сухо переспросил Лисанов, совершенно неудовлетворенный ответом Винса.

– Сожалею, но мне нечем помочь. – добавил Винс, вставая и приготавливаясь надеть скафандр, – У тебя нет проблем с шаттлом, с запасами еды и воды, так что полет не может быть отменен ни для всей команды, ни конкретно для Арсения. Ты знаешь инструкцию и должен понимать, а я думаю прекрасно понимаешь, ведь я хорошо знаю тебя – что для России Космической полет должен состояться по плану. Я не могу как-либо препятствовать этому.

– Хорошо. Я тебя понял, – Лисанов встал, и пожал руку Винсу. В этот момент холодный взгляд военного стал намного добрее и он улыбнулся так, что добровольцам сразу стало понятно: капитан и военный хорошо друг друга знают, и пожалуй, их можно назвать товарищами.

– Я надеюсь, у тебя все пройдет успешно, – сказал Винс, прощаясь с Лисановым, – Удачи.

После этого военный покинул аварийный шаттл, устремившись обратно на Антенну, которая успела стать его вторым домом, и без которой он уже не представлял свою жизнь.

– И как мне быть? – лицо Арсения выглядело напряженным и взволнованным. Добровольцы все еще оставались на аварийном шаттле, где они могли обсуждать свои проблемы, не опасаясь что их могут услышать.

– Я предполагал что услышу подобное от Винса. Однако, раз он говорит, что сделать ничего нельзя, то так и есть. Уж поверьте мне, он не стал бы нас обманывать. Так что будем готовиться к прыжку, тем более до него осталось, – с этими словами капитан взглянул на электронный циферблат своих наручных часов, после чего удивленно вскрикнул, – Немедленно на шаттл! Я совсем заболтался с вами, уже пора готовиться к прыжку.

Добровольцы А2 вернулись с аварийного шаттла в недры корабля. Лисанов торопился, ведь до прыжка оставалось чуть менее часа. А дальше ждет

Белая дыра

Последние приготовления перед полетом ожидали А1 и А2. Антенна делилась с ними своими запасами воды: два мощных шланга подавали жидкость в шаттлы, выполняя свое дело – последнюю заправку перед прыжком в неизвестность. В ядре Антенны, ее сердце, центре управления собрались работники станции. Они спешно диагностировали реактор, которому через считанные минуты придется открыть портал в ад. Иван Агапов, создатель искусственной червоточины, собственнолично следил за ходом подготовки, и когда до запуска оставались последние секунды, связался с Винсом. Винс в тот момент находился в другой части Антенны, контролируя трансляцию на Землю, и никак не мог присутствовать в центре управления.

– Готовность сто процентов, – коротко заявил Агапов по связи.

– Запускаю трансляцию, – ответил Винс и тут же по его команде камеры в центрах управления А1 и А2 заработали. Жители Земли с нетерпением наблюдали за четырнадцатью отважными добровольцами, находящимися на борту космических шаттлов. Они, во главе со своими пилотами собрались в центре управления, вновь заняли свои места, обозначенные порядковыми номерами, и ожидали старта. Первым пересечет червоточину А1. Затем, Антенна выджет тридцать минут, и вслед за первым шаттлом в неизвестность отправится второй. И как только оба корабля минуют горизонт событий, главная миссия человечества по исследованию космоса окажется завершена.

Дернувшись вперед, А1 пролетел под телом Антенны – и завис в невесомости, аккурат под реактором, в котором закрутилась звездная пыль, подобно мощному торнадо, из которого брызжут вспышки света. Фейерверк через камеры наблюдали на Земле и А1, А2 пока не представлял себе как выглядит то работающее нечто, что рожает червоточину. Оставалось десять минут.

– А что-то пролетало через червоточину до нас? – спросила Кира, обращаясь к пилоту Кожевникову, который в тот момент старательно набирал какую-то комбинацию на панели управления.

– Да, конечно, – резво ответил он, – Червоточину испытывали, и не раз. Через нее успели пропустить в космическое путешествие огромное количество мусора.

– Мусора? – удивились некоторые из добровольцев, которые не знали об этом до сего момента.

– На самом деле червоточина – отличное средство для избавления от мусора, – Кожевников развернулся на кресле лицом к добровольцам, – Нам известно, что невероятное количество мусора загрязняло наши моря, океаны и атмосферу. Еще давно, четыреста с лишним лет назад, при первом доскональном обследовании дна Марианской впадины ученые нашли там обертку от шоколадки. И это было столько лет назад! Можете представить себе масштаб современных загрязнений, если бы не червоточина? Да она спасает нас!

– И никому неизвестно, что случилось с мусором по ту сторону?

– Никому.

– Может, стоило прикрепить к нему звуковой датчик, который оповестил бы нас? – поинтересовался Давид.

– Хороший вопрос. Однако это бесполезно. Мы не знаем, куда ведет червоточина, но предполагаем что в другую галактику. Поэтому звук от туда может идти миллионы лет, если не бесконечность. К тому же, к моменту прибытия на Землю, если таковое возможно, он будет значительно искажен.

– Да… Отлично! – задумчиво продолжила Лиза, – Зачит нас вышвырнут, как какой-то мешок с отходам! Всю жизнь мечтала о подобной судьбе!