Смерть ради смерти
Шрифт:
– Люся, а может такое быть, чтобы дело лежало у следователя месяцами без всяких продлений?
– Теперь все может быть. На следствии такой бардак творится – уму непостижимо. Никому ни до чего дела нет. Никто никого не проверяет и не контролирует. Все под честное слово, а то и вообще без него. Ты мне не ответил, откуда такой пристальный интерес к проблемам предварительного следствия.
– Понимаешь, Люсенька, я столкнулся с тем, что у следователя украли четыре уголовных дела, а он молчит, как воды в рот набрал. Пока его к стенке не приперли, он никому и не сказал, что у него дела украдены. Вот я и пытаюсь разобраться, как такое может быть.
– Да элементарно,
– Ну, правильно, – согласился Коротков.
– Прокурор их не требует, потому что ему наплевать. Сам следователь перед оперативниками делает вид, что все в порядке, они работают, он с умным видом кивает, дает им новые поручения, а сам потихонечку новую папочку заводит, протоколы по памяти восстанавливает, потом вызовет под каким-нибудь благовидным предлогом основных свидетелей и потерпевшего, допросит их, подписи на те протокольчики скопирует – и вся недолга. Если в деле были фотографии с места происшествия – так они и у экспертов есть, всегда можно попросить отпечатать снимки еще раз, мало ли для чего. Допустим, для следственного эксперимента. Мол, первые фотографии в дело вклеены, папка тяжелая, не тащить же ее с собой. Конечно, есть документы, которые продублировать невозможно, но, Юра, я тебя уверяю, опытный следователь почти для любой краденой бумажки легенду придумает, чтобы получить дубликат. Тем более сейчас и легенда-то не особо нужна, я же повторяю, никому ни до чего дела нет, никто никого не проверяет. А уж если преступление раскрыто и сыщики рядом с ним не крутятся, то можно просто забыть о нем, как о вчерашнем сне. Какие дела-то украли?
– Покушение на кражу джинсов из магазина, хулиганка, бытовое убийство с самоубийством и разбой. Пожалуй, ты права, старушка…
– Конечно, я права! – подхватила Людмила. – При покушении на кражу из магазина нет реального потерпевшего, ущерб возмещен, кто пойдет трясти следователя, чтобы он наказал виновного? Никто. При хулиганке был потерпевший?
– Нет. Морду никому не набили.
– Вот видишь. Преступник есть, потерпевшего нет, жаловаться некому. Сам хулиган, как ты понимаешь, тоже не побежит к следователю с криком: «Давайте наказывайте меня скорее!» После самоубийства дело об убийстве закрывается за смертью виновного. Остается разбой. Там что?
– Почти ничего. Дело совсем свежее, к моменту кражи его дня три как возбудили. Сыщики работают вовсю.
– Ну вот, а следователь плоды своего трехдневного труда продублировал и спит себе спокойненько. Коротков, перестань есть мороженое, на тебя смотреть холодно.
Он посмотрел на часы.
– Пора обедать, ты не находишь? У меня уже голодные спазмы начинаются. Пойдем съедим по шашлыку.
Они подошли к тому месту, где летом Юра с Настей ели вкусный сочный шашлык. Но на месте шашлычной оказались какие-то симпатичные павильончики, надписи на которых оповещали гостей выставки, что здесь находится индийский ресторан.
– Рискнем? – предложил Коротков.
– Боязно, – неуверенно ответила она. – А вдруг это несъедобно?
– Ну интересно же, – настаивал Юра. – Пойдем.
Они вошли внутрь и сели за столик. К ним тут же подскочил смуглый официант-индус с меню.
– Добро пожаловать, – вежливо произнес он на ломаном русском языке. – Что будете кушать?
Выбирать блюда оказалось трудно, названия были незнакомые и никак не отвечали на главный вопрос: из чего ЭТО сделано? Наконец они остановились на чем-то под названием «спринг роллз» и цыпленке с апельсинами.
Юра заметил, что Людмила, разговаривая с ним, как-то странно посматривает ему за спину.
– Ты чего? – поинтересовался он, перехватив ее взгляд.
– У тебя за спиной, за столиком, сидит пара. Мне кажется, что женщину я откуда-то знаю, но не могу вспомнить, кого она мне напоминает.
– Что за женщина? – спросил он не оборачиваясь.
– Блондинка в зеленой шубе. По-моему, француженка.
– Это наша Аська, – ответил Коротков, отрезая аккуратный кусочек от хрустящего блинчика с овощной начинкой и отправляя его в рот.
– Она говорит по-французски, – возмущенно возразила Люда.
– А это она какого-то испанца развлекает, – невозмутимо пояснил он, старательно жуя «спринг роллз».
– Коротков, ты хочешь, чтобы у меня ум за разум зашел? Эта блондинка – Каменская? По-французски с испанцем?
– А ты присмотрись повнимательней, – посоветовал он, делая большой глоток из пластикового стакана с банановым коктейлем.
Людмила некоторое время молчала, то и дело бросая быстрые косые взгляды на женщину за соседним столиком и на ее спутника. Потом уставилась на Юру.
– Коротков, ты гнусный, аморальный, лживый тип. Ты назначил ей встречу здесь? У вас опять работа? Какого черта ты меня выдернул из дома? Для прикрытия?
Он поперхнулся и закашлялся.
– Ой, Люська… Да ну тебя, нельзя же столько вопросов одновременно обрушивать на человека, когда он ест. Ты хочешь, чтобы я подавился и умер? Да, я назначил ей здесь встречу. И подумал, что уж коли у меня есть возможность оторваться в воскресенье от дома и семьи, то я буду полным дураком, если не попробую повидаться с тобой. Ты вспомни, где и как мы встречаемся. На полчаса, на сорок минут, на чужой хате, все бегом, наспех. А разговариваем только по телефону, потому что когда встречаемся, у нас на разговоры времени нет. Люся, я же не сексуальный бандит, мне поговорить с тобой хочется, в глаза посмотреть, на лицо полюбоваться, за руку подержать. Это что, непонятно? Ты меня за это упрекаешь?
– Извини, – примирительно улыбнулась Людмила. – Но было бы лучше, если бы ты сказал мне это заранее.
– Почему?
– Да ведь ты мне почти в любви объяснился, с тобой такого за два с половиной года ни разу не было. А знаешь, как приятно это слышать? У меня бы уже целых три часа настроение было хорошее после таких слов.
– А что, обязательно надо объясняться?
– Обязательно.
– Ну Люся, мы же и так вместе, зачем слова-то нужны?
– Дурак ты, Коротков, – беззлобно засмеялась она. – Что мы теперь делаем? Ждем, когда она нас узнает, или подходим первыми?
– Вообще-то я хотел, чтобы ты ее узнала. Я же к ней спиной сижу, вроде как не вижу. Даже и не знаю, как лучше, – засомневался он. – Может, подождать, пока она сама нас окликнет?
– Это мы до завтра прождем, – уверенно сказала Людмила. – Она на нас даже и не смотрит, так увлеклась своим испанцем. Может, она влюбилась?
– Нет, – качнул он головой, – она за Чистякова замуж собралась.
– Да ну? Мир перевернулся. Тогда начнем благословясь!
Через несколько минут все четверо сидели за одним столиком и оживленно беседовали. Людмила ловко отвлекала внимание заморского гостя на себя, задавая ему множество вопросов и воодушевленно комментируя его ответы. В конце концов испанец полностью переключился на новую знакомую, начал объясняться с ней на плохом английском, но зато без помощи Насти, выполнявшей функцию переводчика.