Смерть ради смерти
Шрифт:
– Рассказывай, – вполголоса сказала Настя, убедившись, что гость увлечен разговором с Людой и не будет считать себя негостеприимно брошенным.
– Про хулигана Свиридова я тебе уже рассказал. Что касается разбойного нападения на сбербанк, то там глухо, как в танке. В материалах дела были показания свидетелей, но словесные описания преступников не удались: все были в масках. С места происшествия изъяты кое-какие следы, но все образцы, вещдоки и прочее в момент кражи были у экспертов, они как раз готовили заключение. Если хотели украсть именно это дело, то кража какая-то бессмысленная. Там совсем ничего не было.
– Знаешь, чего я понять не могу? – задумчиво проговорила Настя. – Дело о разбое – свежее, к моменту кражи – трехдневное. Дело о хулиганстве всего неделю пролежало у следователя. Самоубийство Войтовича – тоже дней шесть-восемь. Но дело Димы Красникова лежало у Бакланова с 12 сентября. Ты подумай только, с 12 сентября! К моменту, когда его украли, оно находилось в производстве три с половиной месяца. Это при том, что мальчишка был взят с поличным в момент кражи и расследовать там вообще нечего. Я даже не понимаю, почему Бакланов его в камеру отправил. С какой стати, спрашивается? И потом, чтобы держать у себя дело больше двух месяцев, Бакланов должен был сходить к прокурору и попросить продлить срок следствия. Чем он аргументировал свою просьбу? Почему прокурор продлил ему срок?
– Я уже у Люськи спрашивал, она все-таки бывший следователь, да и в своем НИИ занимается предварительным следствием. Она мне все на пальцах объяснила. Аська, не ищи подводных камней, это самый обыкновенный, хотя и крупномасштабный бардак. Повторяю по буквам: Борис, Анна, Руслан, Дмитрий, Анжелика и Король. Бакланов мог вообще ни к какому прокурору не ходить, никто бы и не спохватился, что у него дело черт знает сколько в шкафу валяется. А мог сходить с липовым документом и, не показывая дела, получить продление под честное слово. А мог просто позвонить и сказать, дескать, Иван Иваныч, мне бы срок продлить, да я так безумно занят, так закрутился, никак до вас не добегу. А тот ему отвечает, мол, ладно, будешь мимо пробегать – заглядывай, все вопросы заодно и решим. Но чаще всего просто засовывают дело в шкаф, и оно там протухает потихоньку без всякого прокурорского соизволения.
– Но почему? – удивилась Настя. – Почему не закончить такое плевое дело и не передать его в суд? Зачем нужно запихивать его в шкаф?
– Ой, Настасья, ну ты прямо идеалистка какая-то! Следователь сколько зарабатывает? Правильно, немного. А работы у него сколько? Опять правильно, много. Хочет он иметь больше денег, а если не получается – то хотя бы больше свободного времени? Снова правильно, хочет. Ну и как ты думаешь, станет он убиваться на работе, чтобы закончить какое-нибудь, как ты выражаешься, плевое дело? Правильно ты думаешь, Анастасия, не станет он убиваться. Он лучше скажет, что поехал в прокуратуру, а сам побежит домой ремонтом квартиры заниматься. Объявит, что он «на выезде», а сам – бегом в какую-нибудь фирму консультацию давать, за доллары, между прочим. Или просто выжидает, когда юридически безграмотный преступник или его такие же невежественные родители взятку ему дадут, чтобы он дело прекратил по какому-нибудь подходящему основанию. Они же не знают, что теперь товарищеских судов нет, на поруки не отпускают, комиссии по делам несовершеннолетних тоже приказали долго жить. Он деньги возьмет, а потом скажет, что сделал все возможное, но прокурор-злюка постановление не утвердил. Не все же такие, как ты. Это для тебя интересней работы ничего в жизни нет. А у подавляющего большинства наших коллег работа – обуза, которую надо бы поскорее сбросить с рук и заняться чем-нибудь более полезным для кармана. Понятно?
– Теоретически – да, а практически – нет, – честно ответила Настя. – Я не хочу этого понимать, потому что это оскорбительно. Для меня пример – Костя Ольшанский. У него две девчонки растут, разве ему деньги не нужны? Но он же пашет как вол, не за страх, а за совесть. Неужели я должна относиться к нему как к смешному исключению из отвратительного правила? Не хочу и не буду.
– Ну ладно, не кипи, успокойся. Не все следователи – халтурщики, большинство действительно нормально работает. Я просто пытался объяснить тебе, почему Бакланов…
– Я поняла, спасибо. Ты не знаешь, Доценко сведения о вызовах «неотложки» собрал?
– По-моему, еще собирает. Я его сегодня в конторе видел, он с какими-то километровыми списками ковырялся. Слушай, этот твой идальго у меня Люсю не уведет? Что-то он больно нежно на нее смотрит.
– Ну и пусть смотрит, чего ты дергаешься. Посмотрит немножко и уедет в свою Испанщину, от тебя не убудет.
– Он женат? – поинтересовался Юра.
– Откуда я знаю? – пожала плечами Настя. – Мне и в голову не пришло спросить его об этом. Какая разница?
– Интересно.
– Юрка, не валяй дурака. Пусть женщина пофлиртует с красивым богатым мужчиной, это полезно.
– Для чего полезно?
– Для поддержания формы. Женщина должна иметь возможность побыть женщиной хотя бы полчаса в месяц. Ты даешь ей такую возможность?
– Ну… Я… – растерялся Коротков. – Я стараюсь.
– Ну и он старается. Не возникай.
На улице уже совсем стемнело. Они вчетвером дошли до выхода, а там расстались. Юра с Людмилой пошли к метро, им хотелось еще побыть вдвоем, и они отказались от Настиного предложения подвезти их на машине.
– У вас очень привлекательная подруга, – заметил гость, забираясь в машину. – Но кажется, у нее слишком ревнивый муж. Он так злобно на меня смотрел. Я надеюсь, я его ничем не обидел?
– Разумеется, нет, – успокоила его Настя. – Особенно если учесть, что он ей не муж.
– О, тогда все понятно! – всплеснул руками испанец. – Мне тоже это показалось странным, ведь мужья редко бывают столь ревнивы, как ваш Юрий. Заочно приношу ему свои извинения.
– Я передам, – улыбнулась Настя, выруливая на проспект.
5
Инна Литвинова устало бросила сумки на кухне и огляделась. На столе стояли две немытые чашки и пустая бутылка из-под джина, на тарелке засыхали остатки бутербродов с салями и свежими огурцами. Опять Юля кого-то приводила, опять, наверное, напилась и улетела на гулянку. Господи, только бы вернулась! Инна готова была прощать ей все, что угодно, только бы девушка ее не бросила. Пусть приводит гостей, пусть уходит с ними, только пусть возвращается!
Больше всего Инна боялась, что Юля влюбится в мужчину. Юля была равнодушна к женскому телу, не испытывая к нему ни тяги, ни отвращения, но, волею судьбы встретившись на пути Инны Литвиновой, решила устроить свою жизнь временно в роли ее партнерши. Она тянула из Инны деньги, пользовалась ее квартирой, позволяла себя кормить, поить и обслуживать, но в обмен на это честно старалась в постели, хотя особой радости ей это не доставляло. Но чего не сделаешь, когда твоя семья из шести человек живет в коммуналке, отец – запойный алкоголик, а один из братьев страдает болезнью Дауна. И вечное безденежье…
Инна знала об этом, как знала и то, что рано или поздно Юля уйдет. Но пусть это будет попозже! Нужны деньги, очень много денег, только этим можно будет хоть на какое-то время удержать возле себя эту белокожую рыжую сучку с бесстыжими светло-зелеными глазами и таким обольстительным телом…
Глава 5
1
В жизни Анастасии Каменской, определенно, началась полоса плохого настроения. Еще в субботу начав злиться из-за того, что придется потратить целое воскресенье на маминого приятеля, в понедельник она явилась на работу хмурая. И тут же ее подстерегла еще одна неприятность.