Смерть в театре (сборник)
Шрифт:
— Может быть,— сказал инспектор. Они уже въезжали в ворота.— А может быть, здесь никто и не живет.
— Глупости! Это было бы скверной шуткой судьбы. А кроме того,— сказал окончательно развеселившийся Эллери,— наш толстомордый друг в «бьюике» откуда-то приехал, верно ведь? Посмотри, вот следы шин... Какого дьявола у этих людей не горит свет?
Они подъехали к дому, почти скрытому темнотой. Мрачная масса здания закрывала звезды своими печальными очертаниями. Фары «дьюзенберга» уперлись в каменные ступени, ведущие к деревянной террасе. Боковая фара, управляемая инспектором,
Террасу окружала каменистая, покрытая кустами территория. Всего несколько ярдов отделяло дом от леса.
— Это довольно невежливо,— сказал инспектор, выключая боковую фару,— конечно, при условии, что кто-нибудь живет здесь. Но у меня на этот счет есть сомнения. Двери на террасу заперты, на всех окнах опущены шторы. Есть ли свет в верхнем этаже?
Дом был двухэтажный, с покатой крышей. Ни в одном окне света не было. Засохшие лозы виноградника покрывали деревянные стены.
— Нет,— сказал Эллери с ноткой разочарования в голосе.— Но, с другой стороны, мне кажется невозможным, чтобы дом был необитаем. Это было бы ударом, от которого я никогда не смог бы оправиться, особенно после наших сегодняшних приключений.
— Н-да-а,— протянул инспектор.— Но если кто-нибудь живет здесь, какого же черта они нас не слышат? Видит Бог, твоя тарахтелка наделала достаточно шуму, взбираясь сюда. Ну-ка, нажми на сигнал.
Эллери нажал. Клаксон «дьюзенберга» обладал исключительно неприятным звуком, о котором вполне можно сказать, что он способен поднять мертвых. Клаксон умолк, и оба Квина, подавшись вперед и максимально напрягая слух, прислушались. Никакого ответа. Дом безмолвствовал.
— Я думаю...— проговорил Эллери с сомнением и остановился.— Ты ничего не слышал?
— Я слышал, как проклятый кузнечик зовет свою подругу,— проворчал в ответ старик.— Вот все, что я слышал. Ну, что же мы будем делать дальше? Ведь ты — мозг нашей семьи. Посмотрим, как ты сумеешь вывернуться из этой истории.
— Не зуди. Каюсь, я сегодня не проявил обычной гениальности. Боже, я так голоден, что могу съесть целое семейство «сруллида» или хотя бы одного представителя этого семейства.
— Что?
— Кузнечика,— объяснил Эллери.— Между прочим, это единственный научный термин, который я помню из своих занятий энтомологией. Не могу сказать, чтобы это мне помогало в данное время. Я всегда говорил, что высшее образование не может принести абсолютно никакой пользы, если попадешь в затруднительное положение.
Инспектор фыркнул и, дрожа от холода, плотно закутался в свое пальто.
В окружающей их темноте было что-то зловещее, что заставляло даже его, повидавшего всякого, внутренне содрогаться. Он пытался побороть это неприятное для него чувство мыслями о сне и пище, закрыл глаза и вздохнул. Эллери покопался в багажнике автомобиля, нашел электрический фонарик и направился по дорожке к дому. Поднявшись на каменные ступеньки, он прогремел по деревянному настилу террасы и осветил фонариком входную дверь. Это была массивная и неприветливая дверь. Даже молоток — кусок отбитого камня в форме наконечника индейской стрелы — выглядел неприветливо.
Тем не менее Эллери поднял его и начал яростно молотить по дубовым панелям.
— Это,— сказал он мрачно,— начинает напоминать мне кошмар. Пройти через очищение огнем, выйти из него и не получить положенного вознаграждения за страдания? Кроме того, после всех наших испытаний я был бы рад даже гостеприимству Дракулы. Боже мой, обстановка действительно напоминает мне замок этого вампира в горах Венгрии.
Он продолжал колотить в дверь до тех пор, пока у него не заболели руки. Но все безрезультатно.
— Ну, брось,— простонал инспектор.— Какая польза, что ты, как дурак, отбиваешь себе руки? Пошли отсюда. «Холодный дом»... Ну, идем.
— Куда мы пойдем?
— А черт его знает куда! Придется идти обратно поджаривать бока, по крайней мере, внизу теплее.
— Я не пойду,— отрезал Эллери.— Я вытащу из багажника плед и устроюсь тут. Если ты, отец, достаточно благоразумен, то присоединиться ко мне.
Звук голоса далеко разнесся в чистом горном воздухе. Ему ответили только крики влюбленного кузнечика.
Вдруг без всякого предупреждения дверь дома открылась, и терраса осветилась прямоугольником света.
В проеме двери, озаренная светом сзади, чернела человеческая фигура.
Глава 2
«Нечто»
Видение возникло так внезапно, что Эллери инстинктивно отступил, крепче сжимая электрический фонарик. Он слышал, как инспектор внизу заохал от приятной неожиданности этого чудесного появления дорогого самаритянина в тот момент, когда последние надежды угасли. По гравию проскрипели усталые шаги инспектора.
Фигура человека четко выделялась на фоне ярко освещенной передней, в которой Эллери мог разглядеть только лампу, ковер, довольно большую гравюру, угол стола и открытую дверь направо.
— Добрый вечер,— сказал Эллери, прокашливаясь.
— Что вам нужно? — неприятно прозвучал в темноте ночи голос видения. Голос был старческий, озлобленный, ворчливый, скрипучий на верхних нотах и грубо-враждебный на низких. Эллери прищурился. Из-за сильного света, падающего из передней и ослепляющего его, он видел лишь силуэт человека, обрамленного золотым светом сзади. Он напоминал фигуру, сделанную из светящихся неоновых трубок, фигуру, плохо свинченную, с длинными болтающимися руками и редкими волосами, торчащими на макушке, словно опаленные перья.
— Добрый вечер,— послышался голос инспектора, подошедшего к Эллери.— Простите, что мы беспокоим вас в такое позднее время. Но у нас случилось...— Он внимательно всматривался в обстановку передней.— Понимаете, мы тут попали в переделку...
— Ну, ну,— рявкнул человек,— ну и что?
Квины посмотрели друг на друга в недоумении. Не очень-то теплая встреча.
— Дело в том,— начал Эллери, криво улыбаясь,— что мы вынуждены были подняться сюда — я полагаю, это ваша дорога? — по причинам, от нас не зависящим. Мы думали, что сможем получить...