Смертельно безмолвна - 2
Шрифт:
подвесили к потолку распятым, словно Иисуса.
– Не может быть, – я растерянно округляю глаза, – ты серьезно?
– Да. Отец... он ничего не хотел мне говорить, но я подслушала разговор.
– Какой еще разговор?
– Какая разница? – Выплевывает Бетани, резко вздернув подбородок. – Черт, Мэтт, я не
идиотка, ты не идиот. Мы прекрасно понимаем, кто это сделал!
– Что? – Весь воздух выкатывается из меня. Я чувствую, как Хэйдан неожиданно мне на
плечо кладет руку, я
слетают с языка Пэмроу. – Что ты имеешь в виду?
– Там, на стене, кровью, Мэтт, именно кровью написано: Смерть не приходит одна.
– И что это, черт возьми, значит?
– Это значит, что она вернулась.
– Кто?
– Ари. Она здесь. И она приехала мстить.
– Ари убила директора Барнетта? Ты рехнулась? – Я стремительно отступаю назад и
покачиваю головой, будто бы ненормальный. – Чушь.
– Мэтт, пожалуйста, очнись! – Жалобно стонет Бетани, прижав пальцы к дрожащему
подбородку. – Кто еще мог это сделать, кто еще мог подобное написать?
– В этом городе полно психов.
– Психов, но не убийц.
– Ты не можешь знать точно, – я цепляюсь за последнюю соломинку, я хочу верить, я хочу
надеяться, – доказательств нет, это лишь догадки.
– Они пытали ее, помнишь? – Шепотом спрашивает Бетани и глядит на меня пустым,
прозрачным взглядом. – Мой отец и Барнетт подловили ее у школы, схватили, похитили...
– Ари бы не стала.
– Ари – нет. Но Ариадна Монфор...
– Ты никогда не видела Ариадну Монфор и понятия не имеешь, на что она способна, и что
ей нужно, поэтому прекрати обвинять ее просто так. Не надо.
– Просто так? – Вопрошает девушка, округлив темные глаза. – Да там мужик весит к потолку
подвешенный, обескровленный, изуродованный, будто над ним издевались сразу несколько
маниакальных кретинов.
– Сначала этот мужик ослепил ее, кинул в машину и привез в подвал к фанатикам. И только
потом его привязали к потолку и обескровили.
– Ого, защищаешь ее?
– Понимает, – неожиданно говорит Хэрри, на что Бетани округляет глаза еще шире.
– Понимает? Звучит не менее жутко. Однако, Мэтт, это лишь дает Ари мотив. Она не просто
так выбрала Барнетта жертвой, и я знаю, чувствую, следующий – мой отец.
Я выдыхаю. Тяжело и протяжно. Прохожусь ладонями по лицу, осматриваю людей и
мигающие лампы на машинах, а затем прижимаю пальцами глаза. Ариадна здесь. Я идиот, которому хочется верить, будто все это чушь, будто все это неправда.
Я поддаюсь эмоциям и потому проигрываю.
– Ладно, я должен позвонить.
Собираюсь отойти, как вдруг Бетани хватает меня за
смотрит довольно жалостливо, сочувствующе, а это злит и бьет еще сильнее.
– Что?
– Мне жаль.
– Да брось, Бетани. С чего вдруг тебе жаль? Ты ведь совсем не знала Ари.
– Не говори так.
– Но это правда. Вы были знакомы от силы пару недель, а общались пару дней.
– Это не значит, что мне наплевать на происходящее, ясно? – Девушка обижено губы
надувает, а я по привычке закатываю глаза. – Что? Почему ты мне не веришь? Неужели ты
думаешь, что я не успела привязаться к Блэк?
– Да, я именно так и думаю.
– Но почему? Почему ты...
– Потому что у меня даже в мыслях не укладывается, что это совершила Ари. Я себе этого
представить не могу, и я не верю, не верю до сих пор. А ты поверила. Вот и все.
Я покачиваю головой и ухожу, чтобы позвонить Монфор. Думаю, им нужно узнать о том, что
случилось. И я почти уверен, что информация им по душе не придется, пусть она и означает, что
Ариадна здесь, в Астерии, дома.
Мне отвечает Мэри-Линетт бодрым голосом:
– Монфор у телефона.
– Здравствуйте. Это я... Мэтт. – Сжимаю пальцами переносицу. – Говорить можете?
– Конечно. Что-то случилось?
– Ари вернулась.
Несколько секунд женщина хранит молчание, и я слышу только тяжелое дыхание и
шуршащие помехи. Однако затем Монфор спрашивает:
– Ты уверен?
– Я уже давно ни в чем не уверен.
– Где она?
– Сейчас я нахожусь на Трейкот-Стрит. Возле дома директора Барнетта. Он мертв.
– Директор? – Не понимая, восклицает женщина. – Директор умер?
– Его убили, но, знаете, скорее всего... – Я запинаюсь и беглым взглядом осматриваю людей,
мельтешащих перед глазами. Слова никак не срываются с языка. Это же дикость, у меня горло
сдавливает от одной только мысли, что Ари подвесила Барнетта к потолку. – Я думаю, что, скорее всего... скорее всего, это сделала Ари. Ари его убила.
Жду, что сейчас Мэри-Линетт бросит трубку или же скажет, что я спятил, но она не
принимается спорить. Она вздыхает, зовет Норин, а потом рабочим тоном интересуется:
– Нам стоит приехать?
Я удивлен подобной реакции и недоуменно вскидываю брови.
Неужели все вокруг, так или иначе, уже не верят в добрую сторону Ари?
– Знаете, нет. Я думаю, вам не стоит светиться. Но вы должны были узнать.
– Верно. Разузнай поподробнее, что к чему, а затем к нам возвращайся.
– Хорошо.
– Справишься?
– Без проблем.
Мэри-Линетт бросает трубку, а я застываю в нерешительности. Кажется, только мне до сих