Смертельно прекрасна
Шрифт:
– Тебя это так удивляет, но Мэтт ведь не всегда был Иисусом. Он любил развлечься.
– И как это понимать?
– Так и понимать. Ты его совсем не знаешь, думаешь, он милый парень. – Логан тихо усмехается и пожимает плечами. – Ты ошибаешься. Во всяком случае, раньше с ним было гораздо веселее. Сейчас он настолько погряз в учебе, что, наверно, сошел с ума.
– И почему он…, – я запинаюсь, когда замечаю, как две машины внезапно газуют и срываются с места. Что они делают? Слежу за ними взглядом и неожиданно понимаю, что едут они прямиком в стену! Подаюсь вперед и охаю. –
До преграды остаются сущие метры, а толпа вокруг довольно улыбается, словно нет ничего странного в двух суицидальных подростках, решивших вместе покончить с собой.
– Логан, что они творят! – Восклицаю я. – Они же разобьются!
– Тише, успокойся. Это игра, Ари.
– Игра? – Я хмурюсь, когда машины тормозят за несколько метров до стены. Колеса оставляют черные следы, но приглядевшись, я замечаю десятки похожих следов, будто бы подобное безумие происходит здесь довольно часто. Ничего не понимаю. – У них не все в порядке с головой, верно? Что это вообще было?
– Мы так развлекаемся. Проверяем нервы на прочность. Кто первый затормозит, тот проиграл. Я как-то раз выиграл кучу денег. Серьезно, ставки были отличные.
Перевожу взгляд на парня, а он гордо лыбится.
– Ставки? Логан, – покачиваю головой и протяжно выдыхаю, – вы в своем уме?
– Это весело!
– Весело умереть, потому что, напившись, ты вдруг решил выиграть в тупом споре?
Чендлер размышляет несколько секунд, а затем пожимает плечами.
– Ну да.
Отлично. Я пришла точно по адресу. Т ут безумцев гораздо больше, чем у меня дома.
– Ну, еще у нас есть развлечение для детей…, – язвит он, потянув меня к толпе ребят, и кивает в сторону гигантской бочки. Рядом с ней стоит огромная мишень с едва заметной красной точкой в центре. – Это для тех, кто хочет рискнуть, но боится умереть.
– А есть те, кто не боится?
– Есть.
– Ах, психи , ты про них, – я улыбаюсь, – тогда ясно. И что это за бочка?
– Мишень соединена с механизмом, которым прикреплен к стулу. Гляди, он прямо в воздухе, над ледяной водой, что парни целый день наливали ведрами.
– И все это для того, чтобы…
– Когда неудачники промахиваются, жертва сидит себе спокойно на стуле и зевает. А если ты попадаешь точно в цель, человек валится со стула прямо в холодную водичку.
– Мда, – я скептически хмурю лоб, – развлечения у вас невероятные. И в чем риск?
– Не боишься промокнуть? – Мурчит Логан, а я возмущенно закатываю глаза.
– О, Господи. Да вы никогда в жизни не попадете в мишень! Тут все пьяные до такой степени, что даже на ногах стоять ровно не могут. Если я сяду на стул, то засну от скуки.
– Считаешь?
– Конечно. Даже на трезвую голову попасть в центр трудно.
– Тогда давай поспорим на десятку , что я попаду с третьего раза.
– Десятку? – Я фыркаю и стягиваю с плеч куртку. – Как минимум двадцатка! Потому что ты пообещал мне веселье, а я чую, что усну, пока ты будешь натягивать тетиву.
Плетусь к ненадежной, огромной конструкции и слышу, как Логан смеется. Наверно, я позабавила его, раз он так нежно улыбается. Или это просто флирт?
– Это точно вода? Может, вы решили перевести все пиво, что у вас было?
– Мы что – идиоты? – В осклицает парень, а я пожимаю плечами.
– Ну, знаешь ли. Вы играете в такие игры, как: кто умрет первым. Поэтому …
Усаживаюсь на стул и неуклюже сплетаю на коленях пальцы.
Вокруг собирается толпа. Люди рьяно свистят, похлопывают Чендлера по спине, а я вдруг думаю, что все это ловушка, и сейчас парень попытается пронзить мою голову, а не мишень. Однако уже через пару секунд Логан выпускает первую стрелу, и она ударяется о самый край мишени, испустив неприятное дребезжание. Я наиграно выдыхаю.
– Это будет еще скучнее, чем я ожидала.
– У меня три попытки! – Оправдывается парень и вновь натягивает тетиву.
Наверно, упасть в ледяную воду паршиво, но я даже не волнуюсь. Почему-то я знаю, что Чендлер не попадет в цель. Это было бы чудом ! А я колдовать не собираюсь. Так что я мирно жду, когда он выпустит стрелу, и улыбаюсь шире, едва он вновь промахивается.
– Я просто давно не стрелял , – взвывает он, нервно улыбаясь ребятам из команды, а я почти благоговейно наблюдаю за его муками. Нельзя быть настолько самовлюбленным. Я почти уверена, что когда он третий раз промажет, мне придется соскребать его гордость с остывшего асфальта. И то вряд ли удастся склеить все осколки его разбитого сердца.
Язвить долго у меня не получается.
Внезапно происходит нечто невероятное. Я четко вижу стрелу в руках парня, я вижу, что он не успевает ее выпустить. А еще я слышу глухой стук… Стул подо мной мгновенно проваливается, и я не успеваю опомниться, как валюсь вниз, испустив судорожный крик.
Ледяная вода окутывает меня, будто колючее одеяло, и я порывисто выпрыгиваю на поверхность, распахнув от ужаса глаза. Что это было? Ох. Ни черта не понимаю!
Тело дрожит, сердце дрожит! Я растерянно пялюсь на Чендлера, но замечаю лишь не очень-то отличающуюся ошеломленную мину, и тогда, выгнув шею, я вижу его: великого, мать его, средневекового рыцаря, у которого всегда под рукой идиотские стрелы.
Мэтт стоит гораздо дальше Логана, но что ему стоит поразить мишень? Парень меня прожигает самодовольным взглядом, а я ощущаю, как холодная вода нагревается от моей лютой, безумной злости. Ох, черт возьми, беги парень. Уноси ноги.
Я стискиваю зубы, а Чендлер восклицает:
– Мэттью Нортон?
– Был им утром. – Отвечает Мэтт, медленно приближаясь к нам. Мои зубы стучат от холода, а он продолжает улыбаться, будто бы это доставляет ему удовольствие. Я столько раз пыталась рассмешить его, а оказалось, что нужно лишь поссориться. Класс ! – Как тебе водичка, Ари? – Он еще и издевается. Порывисто приподнимаюсь и вываливаюсь наружу, едва не рухнув прямо на асфальт, но затем выпрямляюсь. Пусть не думает, что мне жутко хочется прыгнуть в костер, чтобы не только согреться, но и сгореть заживо.