Смертельное путешествие
Шрифт:
«Господи, да ты ведешь себя как героиня второсортного фильма! Позвонил какой-то чокнутый – и тут же бросаешься звать на помощь героя с железными мускулами».
Заметив на обочине оленя, я глянула на спидометр. Восемьдесят миль в час. Сбросила скорость и продолжила читать нотацию самой себе.
«Никто не выскочил из-за угла, не схватил тебя за ногу, высунувшись из-под машины».
Это правда, но ведь тот факс прислал совсем не чокнутый! Кто бы это ни был, он точно знал, что факс получу именно
Проезжая через Брайсон-Сити, я то и дело посматривала в зеркало заднего вида. Хеллоуинское убранство выглядело теперь не столько празднично, сколько зловеще, искусственные скелеты и надгробия казались жуткими напоминаниями об ужасных событиях, которые совсем недавно развернулись в этих местах. Я вцепилась в руль, и в голове мелькнула мысль: что, если души убитых, которых мы вывезли из лесного дома, сейчас бродят по земле в поисках правосудия?
Что, если их убийцы сейчас рыщут по земле, охотясь на меня?
Доехав до «Дома на холме», я заглушила мотор и всмотрелась в дорогу, по которой только что поднялась. Ни единого пятнышка приближающихся снизу фар.
Я завернула скальпель в салфетку из ресторана «Вендис», сунула его в карман куртки и застегнула молнию. Завтра верну в морг. Затем забрала из машины вещи и, как спринтер, рванула к крыльцу.
Дом был тих, как церковь по четвергам. Ни единой живой души в гостиной и кухне, никто не встретился по пути на второй этаж. За дверями номеров Райана и Макмагона не было слышно ни шороха, ни храпа.
Я едва успела снять куртку, когда вздрогнула от негромкого стука в дверь.
– Кто там?
– Это я, Руби.
Лицо у нее было бледное, напряженное, волосы лоснились почище глянцевых страниц «Вог».
Когда я открыла дверь, хозяйка подала мне конверт:
– Это вам. Сегодня прислали.
Я мельком глянула на обратный адрес. Университет Теннесси, факультет антропологии.
– Спасибо.
Хотела уже закрыть дверь, но Руби остановила меня, подняв руку.
– Вам нужно кое-что узнать. Я обязана рассказать.
– Руби, я очень устала.
– Разгром в вашем номере устроил вовсе не взломщик. Это был Илай.
– Ваш племянник?
– Он мне вовсе не племянник.
Она запнулась, помолчала.
– В Евангелии от Матфея сказано, что, если «кто разведется с женою своею»…
– Зачем Илаю понадобилось рыться в моих вещах? – Я была сейчас не в самом подходящем настроении для бесед о Библии.
– Муж бросил меня ради другой женщины. У нее с Инеком родился сын.
– Илай?
Руби кивнула.
– Я желала им всяческого зла. Желала, чтобы они сгорели в аду. Думала – «если глаз твой соблазняет тебя, вырви его». Вырвала их из своей жизни.
Со двора донесся приглушенный лай Бойда.
– Когда
Руби глубоко вздохнула.
– Мать Илая умерла шесть лет назад. Мальчик остался один, и я взяла его к себе.
Она опустила глаза, но тут же прямо взглянула на меня.
– «И враги человеку – домашние его». Илай меня ненавидит. Ему доставляет удовольствие изводить меня. Он знает, что я горжусь этим домом. Знает, что вы мне нравитесь. Он просто хотел досадить мне.
– Может быть, он просто хочет внимания.
«Посмотри на мальчика», – подумала я, но вслух этого не сказала.
– Может быть.
– Уверена, он со временем образумится. И не беспокойтесь о моих вещах. Ничего не пропало. – Я сменила тему. – В доме еще кто-нибудь есть?
Руби покачала головой:
– Мистер Макмагон вроде бы поехал в Шарлотт. Мистера Райана я сегодня весь день не видела. Все остальные выехали.
И снова я услышала лай.
– Бойд доставлял беспокойство?
– Пес сегодня просто несносен. Его следовало бы поучить. – Руби оправила юбку. – Я отправляюсь в церковь. Принести вам ужин, прежде чем уеду?
– Да, будьте добры.
Жареная свинина и пудинг из сладкого картофеля успокоили меня. Панический страх, побудивший очертя голову мчаться в подступающей темноте, сейчас уступил место гнетущему чувству одиночества.
Я припомнила, как звонила Питу, как услышала в трубке женский голос, и поневоле задумалась – отчего звук этого голоса был для меня словно удар под дых? Да, я распознала в нем ту блаженную сонливость, которая наступает после бурного секса, – но что в этом такого? И я, и Пит – взрослые, самостоятельные люди. Я ушла от него. Он волен встречаться с кем пожелает.
Не осуждайте, и будете счастливы.
Интересно, какие чувства я на самом деле испытываю к Райану? Он, конечно, скотина, но, по крайней мере, скотина обаятельная, хотя мне и не по вкусу его пристрастие к табаку. Он умен, остроумен, забавен. А еще потрясающе красив, но при этом совершенно не сознает, как воздействует его внешность на женщин. И неравнодушен к людям.
Ко многим.
Например, к Даниэль.
Так почему же я начала набирать номер Райана одним из первых? Просто потому, что он был поблизости, или оттого, что он для меня больше чем товарищ по работе, потому что он – тот, к кому я могла бы обратиться за помощью или утешением?
Я вспомнила Примроуз, и вновь меня охватило раскаяние. Я втянула ее в эту историю, и теперь она мертва. Ее убили из-за меня. Тяжесть вины была нестерпима, и я точно знала, что это чувство останется со мной на всю жизнь.