Смертельное путешествие

Райх Кэти

Хватит. Прочти письмо, которое принесла Руби. Там наверняка благодарность за лекцию и пространные речи о том, как великолепно она была прочитана.

Я не ошиблась. Помимо того, в конверте оказалась вырезка из студенческой газеты с фотографией, на которой были изображены я и Саймон Мидкиф. Сказать, что я выглядела зажатой, – все равно что назвать Оливию Ойл слегка худощавой [109] .

Зато Саймон Мидкиф явно был в ударе. Всматриваясь в его лицо, я гадала, что было у него на уме в тот день. Прислали

его что-то выведать или он явился по собственной инициативе? Мы, антропологи, нередко посещаем лекции друг друга. Не Саймон ли отправил мне факсом список кодовых имен? Если да, то с какой стати он вдруг решил выдать свою причастность к этому делу?

109

Оливия Ойл – персонаж популярного комикса про моряка Попая, невероятно худая девушка.

Мои размышления прервал заливистый лай.

Бедняга Бойд. Единственное живое существо в целом мире, которое неизменно мне предано, а я бессовестно забросила его. Глянула на часы – двадцать минут девятого. Как раз успеем прогуляться до девяти. Пока не приедет Кроу.

Я заперла ноутбук и дипломат в шкаф – на случай, если Илаю вздумается повторить выходку. Потом набросила куртку, схватила фонарик и поводок и направилась вниз.

Ночь уже вступила в свои права, рассыпав по небу мириады звезд, но луна еще не взошла. Фонари на крыльце едва разгоняли темноту. Я двинулась через лужайку, и в сознании тотчас завертелся вихрь вопросов.

Что, если за мной следят?

Например, Илай Юный Мститель?

Что, если тот звонок – вовсе не чей-то дурацкий розыгрыш?

«Не преувеличивай, – уверила я себя. – Сегодня воскресенье, едва прошел Хеллоуин, вот детишки до сих пор и резвятся. Ты же оставила сообщения для Макмагона и Кроу».

А если они их не прочли?

Шериф приедет через сорок минут.

А тот, кто за мной следит, вполне вероятно, уже здесь.

«Да что с тобой может случиться в компании пса весом в семьдесят фунтов»?

Пес весом в семьдесят фунтов снова разразился лаем, и последние несколько шагов до загона я преодолела по-спринтерски. Услышав шаги, он поставил передние лапы на сетку вольера и поднялся на задние.

Узнав меня, Бойд пришел в неистовство. Оттолкнулся передними лапами от сетки, отскочил, метнулся вперед, взвился свечкой и снова оттолкнулся от сетки. Повторил цикл несколько раз – точь-в-точь хомяк, самозабвенно мчащийся в колесе, – потом снова встал на задние лапы, запрокинул морду и принялся непрерывно лаять.

Приговаривая всякую ерунду, которую обычно твердят собакам, я потрепала Бойда по ушам и пристегнула поводок. Пес с такой силой рванул к калитке, что едва не поволок меня за собой.

– Прогуляемся только до границы участка, – предупредила я, приставив палец к его носу.

Он склонил голову набок, повращал бровями и коротко гавкнул. Едва я подняла засов, собака прыжком вылетела из вольера и стала носиться кругами, едва не сбивая меня с ног.

– Завидую твоей энергии, Бойд.

Вышеупомянутый облизал

мне лицо, когда я нагнулась, чтобы выпутать его лапы из поводка, а затем мы двинулись вверх по дороге. Свет фонарей у крыльца едва достигал края лужайки, и шагов через десять я включила фонарик. Бойд замер как вкопанный и зарычал.

– Это фонарик, дружок.

Протянув руку, я потрепала пса по загривку. Бойд завертел головой, лизнул мою руку, затем отпрыгнул назад, поплясал и прижался к моим ногам.

Я уже собиралась двинуться дальше, когда почувствовала, что пес напрягся всем телом. Он опустил голову, ритм его дыхания изменился, и в горле заклокотало тихое рычание. На мое прикосновение не отозвался.

– В чем дело, дружок?

Рычание.

– Опять мертвая белка? Этого только не хватало!

Я наклонилась, чтобы погладить пса, – и почувствовала, что шерсть у него на загривке встала дыбом. Плохой признак. Дернула поводок.

– Пошли, дружок, возвращаемся.

Пес не шелохнулся.

– Бойд!

Рычание стало басовитей и яростней.

Я направила свет фонарика туда, куда уставился Бойд. Луч прополз по стволам деревьев и бесследно растворился в мертвой зоне темноты, что клубилась между ними.

Я сильнее дернула поводок. Бойд резко крутнулся влево и залаял. Я повела лучом в том направлении.

– Псина, это уже не смешно.

И тут мои глаза различили в темноте смутный силуэт. Или это обман, игра теней? За долю секунды, когда я глянула на Бойда, непонятное видение исчезло. Или его вовсе не было?

– Кто здесь? – Мой голос дрогнул от страха.

Тишина, только стрекот сверчков и кваканье лягушек.

Дерево, поваленное ветром, придавило своей тяжестью пока еще стоящего соседа, и тот стонет, поскрипывает на ветру.

Внезапно я уловила за спиной движение. Шаги. Сухой шорох листьев.

Бойд развернулся, клацнул зубами, рванувшись вперед, насколько позволял поводок.

– Кто здесь? – повторила я.

Из-за деревьев выступил силуэт, чуть более плотный, чем окружающая темнота. Пес зарычал, до предела натягивая поводок. Темная фигура двинулась к нам.

– Кто вы?

Ответа не было.

Я сгребла в одну руку фонарик и поводок, другой выудила мобильник. Прежде чем успела нажать автодозвон, мобильник выскользнул из дрожащих пальцев.

– Не подходи! – почти взвизгнула я.

Подняв фонарик к плечу, попыталась удобнее перехватить поводок, чтобы подобрать мобильник. Почуяв слабину, Бойд вырвался и бросился вперед, скаля зубы и неистово рыча.

За долю секунды темный силуэт изменил форму. Рука, прежде согнутая, выпрямилась.

Бойд прыгнул.

Вспышка. Оглушительный грохот.

Пес дернулся, не долетев до врага, рухнул на землю, заскулил и стих.

– Бойд!

По лицу текли слезы. Я хотела сказать Бойду, что не брошу его в беде, что все будет хорошо… но меня сковал страх, и я не в силах была выговорить ни единого слова.

Темный силуэт стремительно метнулся ко мне. Я повернулась, собираясь бежать. Сильные руки вцепились в меня. Я извернулась, вырвалась. Тень сгустилась и превратилась в человека.