Смертельные друзья
Шрифт:
– Тогда, может быть, к моей маме? Если я попрошу, она не откажет. Сделает вид, что мы ее ужасно стесним, но раз уж делать нечего, позволит приехать. Кэзи она обожает.
Отличная идея. Мать Салли живет на окраине Нью-Фореста, в деревенском доме, окруженном рощицей. Кэзи любит туда ездить. Там можно кормить сахаром пони с руки, и это примиряет ее даже с тем, что бабушка помешана на чистоте и хороших манерах. «Лесная бабушка» – ее любимица.
Дама с собакой ожесточенно жестикулировала, а я упорно делал вид, что не замечаю
– Салли, если ты сделаешь это для меня – в последний раз, – давай встретимся в Хитроу в три в паркинге на третьем терминале. На этаже В. Собери вещи, оттуда вы должны прямиком отправиться к маме. И никому не говори, куда едешь. Ты поняла?
– Кит, – сказала Салли, – вчера, когда ты уговаривал меня довериться тебе, я сказала, что это в последний раз. А теперь ты просишь о том же самом. Ладно. Но теперь это самый распоследний раз. Я не шучу. Ты водишь меня за нос, а я как дурочка тебе верю. А потом жалею.
– Понял тебя. Так ты будешь в аэропорту?
Она мялась с ответом. Господи, ну скажи же «да». Если Салли не заберет Кэзи, мы не сможем вылететь в Гонконг. А если мне не удастся разоблачить Эрскина Грира, то мне конец.
– Буду. Но должна сказать тебе, Кит. Эти два дня напомнили мне о том, почему мы с тобой разъехались, и о том, что было сумасшествием вообще выходить за тебя замуж.
Мы домчались до Лондона за полтора часа, и я остановил машину у дома Сузи за углом на Лупус-стрит. Паспорт у меня всегда в кармане, а Сузи надо было забрать свой дома. Ну и кое-что из одежды.
Мы с Кэзи ждали ее в машине и пели песню про крокодила и рыбку. Я уже выучил все слова. Кэзи особенно нравится строчка про то, как крокодил сжимает челюсти – тут она хватает меня зубками за руку.
Сузи вернулась с дорожной сумкой. Вид у нее был встревоженный.
– Надо делать ноги, – бросила она, садясь рядом со мной. – Полиция сюда тоже нагрянула. Нас искали. Час назад.
– Невероятно. Похоже, им больше некого ловить во всей стране.
– Наверное, Говард Тренч навел. Жаждет получить «БМВ». Он думает, я твоя сообщница. Джемма, моя соседка, была дома, у нее выходной. Ей велели сообщить, если мы объявимся, но она этого не сделает.
– Молодец Джемма!
– Она правда нам здорово помогла. Полицейские допытывались, куда мы могли деться, и Джемма сказала, что я всегда мечтала посетить виноградники долины Луары. Вот, мол, туда, наверное, и отправилась на краденой машине.
– Гениально. Будем надеяться, что в ближайшую пару недель Баррет и Кроу отдохнут на юге Франции.
И тут меня пронзила страшная мысль. Как я мог забыть? Паспортный контроль! Наши имена уже могли сообщить иммиграционной службе. Может, это в полиции автоматически делается? И как только мы появимся в аэропорту, нас сцапают.
– Очень даже может быть, – согласилась со мной Сузи. – Но, судя по разговору с Джеммой, мне кажется, до этого еще не дошло. Скорее всего пара
– В любом случае альтернативы нет. Надо рискнуть. Все равно ехать нам больше некуда.
Салли ждала нас в паркинге с каменным лицом. Она взглянула на Сузи и отказалась говорить с нами обоими. Она обращалась исключительно к Кэзи, спрашивала, весело ли ей было, и удивлялась, что ей не поменяли джемпер. Я по опыту знаю, что, когда на Салли находит такое настроение, лучше ее не трогать.
Я залепетал что-то насчет тайны, но Салли меня одернула.
– Хватит, слышала уже. Нечего по двадцать раз повторять одно и то же, я не идиотка. Может, ты меня такой себе и представляешь, но нечего подчеркивать. Кстати, мама говорит, что ей крайне неудобно принимать нас именно сейчас, к ней должны прийти из химчистки, чистить ковер, и еще назначено собрание общества «Добрый сосед». – Она резко сменила тон. – Кэзи, тебе ведь хочется поехать к бабушке? Она так рада, что ты едешь погостить. Она уже и постельку твою приготовила. А завтра вы пойдете кормить пони.
Как только они отъехали, мы с Сузи взяли тележку и направились к кассе. Я купил билеты и ахнул, услышав цену. Бизнес-класс обходится очень дорого, если платишь из своего кармана. При таких расходах я в пару недель разорюсь.
Перед регистрацией мы решили сделать вид, что путешествуем отдельно и вообще незнакомы. «Пока не взмоем в небо – лучше держаться подальше друг от друга. Мы чужие. Ладно?»
Сузи встала в очередь впереди меня человека за три. Выглядела она абсолютно безмятежно. Ей дали посадочный талон, и она, не глядя на меня, двинулась в зал отлета.
Теперь подошел мой черед. Я протянул девушке за стойкой паспорт и билет. Девушка в серо-лиловой униформе компании мельком взглянула на то и другое и нажала на кнопку компьютера.
– Последнее место у прохода, мистер Престон.
– Все места заняты?
– Абсолютно все, сэр.
И она протянула мне паспорт и талон.
В зале отлетов я поймал глазами Сузи. Она стояла перед контролем безопасности. Вот она поставила на транспортер сумку и прошла через металлодетектор. Оставалось пройти паспортный контроль. Тогда все будет ясно.
Когда она приблизилась к будкам иммиграционной службы, я покрылся липким потом. Она выбрала молодого человека, лет двадцати пяти. Правильно. Старикан и юная особая в соседних будках выглядели более суровыми.
Сузи подала ему паспорт. Он, почти не взглянув на него, кивнул, разрешая пройти.
Я облегченно вздохнул, но теперь подходила моя очередь. И тут могла оказаться засада.
Я тоже выбрал симпатичного парня. Протянул ему раскрытый паспорт и, едва убавив шаг, двигался мимо. Это известный трюк: если идешь с независимым видом, тебя не останавливают.