Смертельный лабиринт
Шрифт:
Климов, как бы потеряв к ней интерес, отвернулся и стал смотреть на дверь кабинета, где Грязнов продолжал «мучить» бедную Алину Александровну. И та демонстрировала ему свою полную покорность, ибо прекрасно понимала, что генерал от нее не отвяжется. И что он чего-то ждет. Но — чего?..
Давно уже наступил ранний зимний вечер. За шикарными «евроокнами» зажегся оранжевый свет ночных фонарей, и Ирина опустила жалюзи. И тотчас деловой, стремительной походкой через приемную прошел Ашот и, взглянув на Климова, качнул головой в сторону кабинета:
— Там? — и, дождавшись ответного кивка, вошел в кабинет.
Через минуту он так же стремительно вышел и сказал уже Климову:
— Мы закончили. Изымаем.
— Нашли чего-нибудь? — не удержался Сергей.
— Само собой, — подмигнул ему Васян и ушел.
Из кабинета вышла Аринина, устало покачивая головой. Неприязненно покосилась на Климова и сказала секретарше:
— Ирочка, у нас сегодня сумасшедший день. Господин генерал разрешил нам наконец распустить сотрудников по домам. А вот нам с тобой и с охранником придется еще немного задержаться, пока они не оформят изъятие. Не возражаешь? Это теперь уже недолго…
Через открытую дверь в коридоре были видны уходившие сотрудники агентства. Они заглядывали в приемную, словно «отмечались» у секретарши, встречались глазами с безнадежно разводившей руками Ириной Владимировной и презрительно посматривали на сонного следователя, вольготно развалившегося на стуле.
А сама секретарша тем временем, достав из своего стола толстую папку с подшитыми документами, внимательно их листала. Потом сама себе сказала: «Ага», закрыла папку и спрятала ее в ящик. И вовремя. Из кабинета вышли Аринина с Грязновым. Она испытующе посмотрела на дремлющего на стуле Климова, который на реплику Вячеслава Ивановича очень натурально «проснулся» и улыбнулся застенчиво:
— Прошу меня простить… разморило. Слушаю, Вячеслав Иванович?
— Все. Заканчиваем, — недовольно пробурчал генерал. — Проследи, чтоб они аккуратно, с ящиками-то. С документацией. А вас, Алина Александровна, я предупреждаю, что ваше присутствие в Москве в ближайшие дни крайне необходимо. Я не хочу обижать вас, забирая подписку о невыезде, но считайте, что мы фактически условились об этом. Мне достаточно устной с вами договоренности.
— Я обещаю.
— Очень хорошо. Можете быть свободны. Но если объявится ваш заместитель, я убедительно прошу вас немедленно сообщить мне об этом. Мой телефон я вам оставил. Также прошу и вас, Ирина Владимировна, вот моя визитка…
— Я тоже обещаю.
— Ну что ж, тогда, я полагаю, вашей секретарши, Алина Александровна, и охранника вполне достаточно, чтобы нас проводили и закрыли, как говорится, двери.
— Ирочка, я вас прошу, — Аринина обеими руками сжала виски, — а то у меня просто раскалывается уже голова от этих… событий.
— Не беспокойтесь, Алина Александровна! — с готовностью отозвалась Ирина. — Я вам домой немедленно перезвоню, поезжайте, отдохните. У этих же господ, — с явно проглядывающей неприязнью добавила она, — с джентльменством не все в порядке.
— Бросьте, Ириша, — поморщилась Аринина, — они свое дело делают. Им нас не понять…
— Ну почему? — тупо возразил Климов и воинственно встопорщил усы.
— Оставь, Сергей, — покровительственно и примирительно махнул рукой Грязнов. — Это у нас с тобой такое каждый божий день, а у них-то впервые… можно понять… Тогда, Ирина Владимировна, пожалуйте с нами. Всего хорошего, Алина Александровна.
— Да уж… хорошего… — с иронией бросила та и вернулась в свой кабинет. — Ира, запри все потом.
— Будет сделано.
Люди Васяна уже начали выносить на улицу картонные опечатанные ящики с компьютерной техникой. Сам майор командовал:
— Осторожно, нам же возвращать еще придется!
— Конечно, дорогой! — усмехнулся Грязнов.
Стоя в коридоре, Ирина увидела уходящую Аринину и кивнула ей, а когда дверь за ней закрылась, быстро сказала Климову:
— Постой здесь, чтоб никого.
А сама быстро ушла в бухгалтерию, откуда компьютеры были уже увезены, опустила плотные жалюзи и открыла один из шкафов. Посмотрела, нашла нужную папку-скоросшиватель, пролистала страницы и, наконец, ткнула пальцем:
— Вот, Слава, быстрей!
Грязнов нацепил очки и прочитал документ. Это были две квитанции на оплату арендованных помещений в течение года, уже нового, загодя сделано. И это правильно. Одно из них находилось в Сокольниках, на Оленьем Валу, дом 3, и называлось Центральным учебно-спортивным комбинатом «ЗАО Спартак», а второе — в Мытищах, на Силикатной улице, 41, было обозначено как «Стрелковый клуб Динамо».
— Записал?
— Так точно, — улыбнулся Грязнов. — Умница, спасибо. Но квитанции эти я, пожалуй, все-таки изыму, чтоб у тебя неприятностей не было. Как догадалась?
— Ему спасибо скажи. — Ирина кивнула на Климова. — Ну пошли отсюда.
— Ишь ты, — хмыкнул Грязнов, — прямо подметки на ходу рвет! Молоток… Но почему Саня не звонит? Сколько можно ждать?..
Глава седьмая ВЫХОД ИЗ ЛАБИРИНТА
1
Ночь в ожидании прибытия Рутыча Турецкий провел спокойно, парня, по его сведениям из Москвы, обложили прочно, теперь только не сорваться, не засветиться раньше времени.
Не спалось. Оперативники во главе с Копытиным и Галей Романовой готовы были занять свои места в момент прибытия московского поезда. Турецкий решил не лишать их самостоятельности, тем более что у обоих руководителей опергруппы глаза горели азартом. Сам же Турецкий несколько раз возвращался к распечаткам телефонных переговоров.
Зная, насколько бывают опытные адвокаты въедливы и изобретательны, Александр Борисович анализировал эти тексты разговоров Рутыча с Воробьевыми и ни на минуту не забывал о том, что каждое сказанное ими слово может быть впоследствии истолковано в таком смысле, который нормальному человеку и в голову не придет. Во сне не приснится. Следовательно, одни эти разговоры, какую бы криминальную подоплеку они в себе ни содержали, еще ничего не давали следствию. Как и, скажем, признания самих подозреваемых. Откажутся ведь в последний момент! Заявят, что следствие на них оказывало давление, — и точка! Нужны были неопровержимые доказательства. А вот чтобы добыть их, вполне годились уже те сведения, которые можно было почерпнуть из телефонных разговоров.