Смертельный рейв

Уиллоу Мартин

— Отца с матерью? — отозвалась эхом пожилая женщина, поправляя трясущимся пальцем очки на переносице.

— Никак не могу до них достучаться.

— Мы с вами знакомы, юная леди?

— Я Виолет. Помните меня?

— Виолет с Уиллоу-роуд? — приглядываясь к внешности собеседницы, осторожно предположила старушка.

— Нет, Виолет, которая жила здесь раньше, — указала на ближайший дом та.

— Дочка Лидэллов? — наконец-то догадалась миссис Элиот.

— Так и есть, — кивнула девушка и улыбнулась.

— Точно, Виолет! Узнаю! Ты давно к нам вернулась?

— Только что приехала.

— Значит, ты ещё ничего не знаешь… — раздался тяжёлый вздох.

— Чего не знаю?

— Прошло

больше полугода с тех пор, как умерла Долорес, а недавно вслед за ней отправился и твой отец.

Судьба нанесла Виолет очередной сокрушительный удар.

— Как это случилось? — едва шевеля губами, спросила она.

— После того, как ты пропала, Долорес целыми днями ходила по улицам и искала тебя. Многие тогда сочли, что твоя мать рехнулась от горя. Её положили в больницу, но лечение оказалось неэффективным. С каждым днём ей становилось только хуже. А однажды санитары обнаружили, что она перерезала себе вены украденным во время обеда столовым ножом.

— Господи… — прошептала внезапно осиротевшая Виолет, прикрыв рукой рот. — А что стало с отцом?

— Какой-то негодяй ворвался к нему в дом и избил до полусмерти. Когда приехала полиция, он, как заведённая механическая игрушка, твердил одну и ту же фразу, — миссис Элиот постаралась изобразить, как именно говорил мужчина. Она широко распахнула глаза и уставилась в пустое пространство. — Прости меня. Прости меня. Прости меня. Некоторые поговаривали, что при этом он повторял твоё имя.

Цепь замкнулась. О Руди Монморенси Рэй мог узнать из единственного источника, которым и послужил её отец.

— А удалось ли поймать того, кто это сделал? — задала вопрос девушка, хотя уже и так прекрасно знала, что убийца до сих пор на свободе.

— К сожалению, нет. Никого не нашли. Подожди-ка, вот я старая ворона! Совсем забыла предложить тебе горячего чаю!

— Спасибо, миссис Элиот. Как-нибудь в другой раз.

— Может быть, всё-таки выпьешь чашечку?

— Лучше я пойду, — вежливо отказалась Виолет.

* * *

Судя по всему, после смерти матери отец окончательно опустился. Едва девушка вошла в дом (запасной ключ от двери по-прежнему хранился в ржавой железной банке, которая стояла на верхней полке в сарае), как ей в нос тут же ударил неприятный кислый запах. Повсюду в комнатах лежала нестиранная одежда, а углы были заняты выстроившимися в ряд бутылками из-под дешёвого шотландского виски. Виолет случайно задела ногой одну из них, и та, опрокинувшись со звоном, покатилась под кровать, где и нашла себе новое прибежище.

Виолет открыла детскую и обнаружила, что полка с книгами опустела. Наверное, отец отнёс их по дешёвке в букинистический магазин, чтобы пополнить коллекцию опустошённых сосудов из-под алкоголя. Странно, но вещи в шкафу почему-то остались нетронутыми. Девушка сняла с вешалки своё старое школьное платье и прикинула его на себя, посмотревшись в зеркало. Она провела ладонью по холодной стеклянной поверхности, чтобы очистить от пыли небольшой участок отражения. Из другого мира на неё внимательно смотрела знакомая, но такая недостижимо далёкая девочка с голубыми глазами. Виолет отложила наряд в сторону, присела на край деревянной кровати и расплакалась. Казалось, что слезам не будет конца и края. Их накопилось слишком много, и теперь они безостановочно текли по щекам несчастной девушки. Никого не оказалось рядом, чтобы нежно обнять её за плечи и поддержать в трудную минуту.

В голове творился настоящий хаос. Разрозненные мысли сшибались и разлетались в разные стороны, словно обломки корабля, угодившего в невообразимый шторм. Как бы ей сейчас хотелось находиться под таблеткой в каком-нибудь клубе и безостановочно

танцевать, танцевать, танцевать. Но «билеты в страну чудес» закончились.

Мать нашла другой выход. Выбрала самый короткий маршрут до конечной остановки.

* * *

Виолет угнетало чувство вины, и она приступила к наведению порядка в доме, чтобы не сойти с ума от мрачных размышлений. Девушка установила на столе маленький магнитофон, включила кассету с записью рейв-композиций различных исполнителей, после чего взялась убирать мусор, скопленный отцом с такой тщательностью, словно это были несметные богатства. Ей понадобилось около десятка чёрных целлофановых мешков, чтобы очистить комнаты и вынести всё на улицу. Потом она навела в ведре тёплой воды, добавила моющего средства и начала отмывать затоптанные полы.

В процессе уборки Виолет наткнулась на старую коробку с семейными реликвиями. По большей части здесь находились предметы, не представлявшие для других людей никакой ценности: письма, несколько чёрно-белых фотографий, старый билет, записная книжка, вырезка из местной газеты с упоминанием имени и фамилии Виолет и ещё кое-какие мелочи.

Письма принадлежали её деду. Мать рассказывала, что они приходили бабушке с войны. Пожелтевшая бумага хранила какой-то особенный запах — запах самого времени. На фотографиях, по словам отца с матерью, были запечатлены их предки, которых девушка никогда не знала. У билета тоже существовала своя история. Согласно преданию, родители познакомились после киносеанса. По чистой случайности билет на тот фильм залежался в отцовском кармане. А в записной книжке (везде почерк Долорес) содержались занятные сведения о том, когда Виолет впервые начала ходить, какие слова произносила в два года, а также таблица роста и веса по месяцам. В газете шла речь о конкурсе детских рисунков. Тогда Виолет заняла третье место.

Покончив с беспорядком, девушка приняла душ и сразу же взялась за приготовление ужина. Ни минуты отдыха, лишь бы не оставаться наедине с угнетающими воспоминаниями.

Но стоило ей взяться за разделку птицы, как грудь тут же сковало тошнотворным чувством.

«…она перерезала себе вены украденным во время обеда столовым ножом», — неожиданно прозвучали в голове слова миссис Элиот.

Перед мысленным взором возникла картина того, как мать тайком проносит в больничную палату орудие самоубийства, как сидит на кровати и прикладывает холодную сталь к запястью, усиливает нажим, ощущает жжение от пореза.

Девушка уставилась на собственную левую руку с гладкой белой кожей. Достаточно совершить решительное движение, и всё закончится. После выходки Руди Монморенси её неоднократно соблазняла подобная идея, но розовые таблетки спасли ей жизнь, подарив возможность сбежать от реальности в страну чудес. Если бы только она могла сейчас воспользоваться маленькой «E»…

Нет, хватит! Сколько уже можно прятаться от себя? В пожаре погибли люди, и она имеет к трагедии такое же отношение, как и Рэй. Пусть это и было сделано его руками, но — исключительно ради неё.

Лезвие осторожно прикоснулось к коже, как бы намечая самое уязвимое место. Главное, преодолеть инстинкт самосохранения, откинуть в сторону страх перед болью.

Она закрыла глаза и приготовилась совершить прыжок из света в темноту. Из колонок магнитофона доносилась «Thank God It's Friday» в исполнении Timecode. Как нельзя кстати, чтобы свести счёты с жизнью.

* * *

На этот раз ей не хватило решимости.

* * *