Смертельный танец шамана
Шрифт:
– К нам обратилась госпожа Евгения Сосланд, – принялся вводить нас в курс дела Горбанюк. Для Пью Джефферсона он пригласил переводчика, и тот сейчас тоже стрекотал, соперничая со средствами коммуникаций. – Ее сын владеет антикварной лавкой в центре Западного Берлина. И вот с некоторых пор туда повадился некий господин Х. Причем является он, очевидно, по ночам, когда в лавке никого нет, поливает антиквариат из аюрозолевых красителей и исчезает. Замки и сигнализация для него не помеха.
– И ничего с собой не берет? – вырвалось
– Пока, вроде бы, нет, но краска, хоть и легко смываемая, все же наносит определенный ущерб предметам старины. Покрытые лаком иконы и всевозможные статуютки – еще куда ни шло. Но с живописью, рисунками, графикой, предметами ткачества приходится потом здорово повозиться.
– М-м-м… А на чем же все-таки он специализируется, на антиквариате или произведениях искусства? – Как-то неудобно было центр тяжести разговора переносить на себя, но я чувствовал, что от Джаича подобного вопроса не дождешься. Впрочем, допускаю, что в данном случае это практического значения и не имело.
– Не думаю, чтобы в его коллекцию входили какие-нибудь замечательные полотна или что-то в этом роде. Так что, скорее, это все же антиквариат. Хотя определенную цену он, конечно, имеет. И отнюдь не малую. Впрочем, я – не искусствовед. По образованию я – юрист.
– Это хорошо, – подал голос Джаич, – это то, что нам вполне может пригодиться.
Забыл упомянуть, что на протяжении всего путешествия Джаич не вынимал изо рта жевательной резинки, без устали вонзаясь в нее зубами и время от времени пуская пузыри, которые лопались с громким звуком. Думаю, к его челюстям можно было с успехом подключить генератор энергии и снабжать, к примеру, питанием всю аппаратуру нашего берлинского представительства.
– Надеюсь, что до этого не дойдет, – осторожно проговорил Горбанюк. – Задачка-то несложная: застукать на месте и уличить хулигана. К тому же я – юрисконсульт, специализируюсь на международном деловом праве, а не на уголовном.
– Ну вот, уже заплакал, – вызывающе бросил Джаич.
Мысленно я ему зааплодировал. Ради решения несложной задачки нас бы вряд ли сюда прислали.
Видимо, Горбанюка смутило столь откровенное хамство.
– Все же кое-какие советы я дать могу, – с чувством собственного достоинства проговорил он. – Как уже упоминалось, официальным заказчиком является Сосланд, Евгения, мать хозяина лавки. Рекомендую взять у нее .. вы записывайте, – требовательно произнес он.
– Крайский, это по твоей части, – повернулся ко мне Джаич. Как-то незаметно ему удалось перехватить инициативу в разговоре.
Я вынул из кармана ручку и записную книжку и приготовился фиксировать каждое слово. Пью Джефферсон сделал то же самое.
– Рекомендую заручиться официально заверенной у нотариуса доверенностью на право действовать от имени заказчицы и в ее интересах по данному делу, – словно робот принялся извергать Горбанюк. – Рекомендую обратить внимание на следующие положения:
– слежка
– наведение справок о каком-либо физическом лице равно как и сбор информации о нем является вторжением в личную жизнь данного физического лица и карается по закону›
– подслушивание телефонных разговоров какого-либо физического лица является вторжением в личную жизнь данного физического лица и карается по закону›
– фотографирование без согласия…›
– перлюстрации…
Затем последовали вещи, очевидно, относящиеся к более серьезным статьям германского уголовного права: шантаж, угроза насилием, насилие…
– А находиться на одном гектаре с подозреваемым физическим лицом тоже вторжение в его драгоценную личную жизнь? – поинтересовался Джаич. – И чем это карается? Электрическим стулом?
– Напрасно иронизируете, – отозвался Горбанюк. – Все это действительно может иметь самые серьезные последствия. Хотя Германия – не Америка. Смертной казни здесь нет.
– Я уже испытываю громадное облегчение, – съязвил Джаич. – А кто составит текст доверенности?
– О'кэй, мы составим. Сразу на русском и немецком языках.
– Когда?
– Может быть, завтра.
– Не "может быть", а именно завтра это и надлежит сделать. По-моему, последними словами Джаич перегнул палку. Все же
Горбанюк играл с нами в одной команде. Все же, по-видимому, он был неплохим парнем. Угостил нас кока-колой, хотели мы этого или нет. И, наконец, не он был повинен в массовом исходе спортсменов из страны.
– Осмелюсь напомнить, – вновь заговорил, поджав губы, Горбанюк, – что передо мной и моими коллегами поставлены несколько иные задачи. Каждый должен заниматься своим делом. Вы
– ловить хулигана, которому почему-то возомнилось, что он – художник-абстракционист. Мы – заключать новые контракты для нашей фирмы и следить за выполнением старых.
– Разумеется, – неожиданно легко согласился Джаич. – Но это ведь не исключает возможности сотрудничества. Или вы отказываетесь сотрудничать?
– Я этого не говорил, – запротестовал Горбанюк. – Я готов сотрудничать, но при условии соблюдения субординации и правил хорошего тона.
– Само собой, – кивнул Джаич. – Как вас по батюшке?
– Игорь Артемьевич.
– Уважаемый Игорь Артемьевич, голубчик… – Как вам нравится этот хамелеон? – Мы испытываем настоятельную потребность в том, чтобы все наши просьбы прорабатывались вашим ведомством как можно более оперативно. Это не прихоть, этого требует специфика нашей работы.
– Конечно, я понимаю, – с энтузиазмом закивал в ответ Горбанюк. – Я ведь сказал, что текст доверенности вы сможете получить уже завтра.
– Вот и славно! И еще одна мелочь. Видите ли, я не исключаю, что на определенном этапе следствия нам может понадобиться оружие.