Смертельный яд
Шрифт:
У него был такой огорченный вид, что во взгляде Харриет мелькнуло сочувствие.
— Извините… Но в моем положении чувствуешь себя довольно скверно. Было столько гадостей.
— Понимаю, — ответил лорд Питер. — Я сглупил.
— Нет. Наверное, это я сглупила. Но почему?
— Почему? Ну… Да потому, что вы мне нравитесь. Вот и все. Мне действительно хочется, чтобы вы стали моей женой. Не могу сказать, почему. Тут нет никаких правил, знаете ли.
— Да, конечно. Тогда это очень мило с вашей стороны.
— Надеюсь, вы надо мной не смеетесь, знаю, что выгляжу глупо, но тут я ничего
— Но вы ведь не захотели бы, чтобы ваша жена писала книги!
— Захотел бы: это было бы очень занятно. Гораздо интереснее, чем обычная жена, которую интересуют только наряды и знакомые. Хотя, конечно, наряды и знакомые тоже не мешают — в умеренных количествах. Не хочу, чтобы у вас создалось впечатление, будто я против нарядов.
— А как насчет старинных парков и фамильного серебра?
— О, вас они не должны беспокоить. Этим занимается мой брат. Я собираю первоиздания и инкунабулы, что, конечно, несколько занудно, но вам необязательно разделять мои пристрастия, если, конечно, у вас не будет такого желания.
— Я не это имела в виду. Что скажет на это ваша семья?
— О, в расчет принимается только мнение моей матери, а по ее первому впечатлению вы ей очень понравились.
— Так вы устроили мне смотрины?
— Нет! Дьявольщина, сегодня я все время говорю что-то не то! В первый день заседаний я был просто потрясен, и кинулся к матушке, она у меня просто прелесть, все понимает, и сказал: «Послушай! Я нашел ту самую, единственную, а она втянута в чудовищный процесс, так что ради Бога пойдем со мной, мне нужна твоя моральная поддержка!» Вы просто не представляете себе, насколько ужасно это было.
— Это и правда звучит довольно гадко. Извините, что я говорила так жестко. Да, кстати — вы не забыли, что у меня был любовник?
— Нет, конечно. Если уж на то пошло, то у меня тоже была любовница. По правде говоря, и не одна. Ну и что, с кем не бывает? И, между прочим, я нравлюсь женщинам и могу представить вам неплохие отзывы. Только сейчас я в очень невыгодном положении. Трудно убеждать женщину, когда сидишь на разных концах длинного стола, да еще под неусыпным взором охраны.
— Я готова поверить вам на слово. Но, «как ни чаруют эти свободные прогулки по саду ярких образов», разве мы не отвратили наш ум от другого предмета, почти столь же важного? Представляется весьма вероятным…
— А раз вы можете цитировать «Кай Ланг», то мы наверняка прекрасно поладим.
— Да, но скорее всего мне не представится возможности участвовать в этом эксперименте.
— Не будьте так чертовски пессимистичны, — возмутился Вимси. — Я ведь уже объяснил вам, что на этот раз дело буду расследовать я. Можно подумать, что вы в меня совершенно не верите.
— Но скольких невинных людей уже осуждали несправедливо.
— Совершенно верно: просто потому, что рядом не оказывалось меня.
— Я об этом как-то не подумала.
— Так подумайте теперь. Жизнь покажется вам интересной и полной радужных надежд. Возможно, это даже поможет
— Нет, — ответила Харриет Вэйн ласково и немного печально. — Нет, отвращения вы мне не внушаете.
— Я не напоминаю вам слизняка и не вызываю тошноты?
— Боже упаси!
— Как я рад! На другие небольшие изменения я готов согласиться: зачесать гриву на пробор, отрастить усы или выбросить монокль, если вы сочтете это необходимым.
— Не надо, — сказала мисс Вэйн, — пожалуйста, не меняйте ничего.
— Вы это серьезно? — Вимси немного покраснел. — Но, надеюсь, это не надо понимать так, что мне не стоит и стараться. Я буду каждый раз являться в новом костюме, чтобы дать вам возможность рассмотреть меня со всех сторон. Бантер, камердинер, проследит за этим. У него прекрасный вкус в том, что касается галстуков, носок и тому подобного. Ну, наверное, мне надо идти. Вы… э-э… вы подумаете об этом, если у вас найдется свободная минутка, хорошо? Никакой спешки нет. Только обязательно скажите мне прямо, если поймете, что ни за что на свете не сможете согласиться на мое предложение. Я не пытаюсь шантажом заставить вас выйти за меня. Вы должны знать, что я все равно буду расследовать ваше дело из чистого любопытства, что бы ни случилось.
— Вы очень добры…
— Нет-нет, нисколько. Это — мое хобби. То есть — не делать людям предложения, а расследовать преступления. Ну, до скорого. И я навещу вас снова, если позволите.
— Я прикажу швейцару пускать вас незамедлительно, — серьезно пообещала заключенная. — Вы всегда застанете меня дома.
Вимси не шел, а летел по грязной улочке, чувствуя почти головокружение от восторга. «Похоже, у меня все-таки получится… Конечно, ей сейчас худо… И неудивительно — после этого мерзавца… Но отвращения она не испытывает… Кожа у нее цвета меда… Ей следует носить красное… и старинные гранаты… и много колец, немного старомодных… Я мог бы постараться заставить ее забыть… И чувство юмора у нее есть… Умная… скучать не придется… Будешь просыпаться утром, зная, что впереди целый день, полный приятных неожиданностей… А потом можно вернуться домой и лечь в постель… и это тоже будет здорово… А пока она будет писать, я мог бы уходить и заниматься своими делами, так что нам обоим не было бы скучно… Интересно, прав ли Бантер насчет этого костюма… Мне всегда кажется, что он чуть темноват, но покрой удачный…»
Он приостановился у витрины, чтобы незаметно посмотреть на свое отражение. Взгляд его упал на большое красочное объявление:
«ВЫГОДНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ:
БОЛЬШАЯ РАСПРОДАЖА
ТОЛЬКО ОДИН МЕСЯЦ»
— О, Боже! — проговорил он, внезапно отрезвев. — Один месяц… четыре недели… тридцать один день. Времени совсем мало. А я еще не знаю, с чего начинать.
Глава 5