Смерти нет. Другая дверь Бога
Шрифт:
Пусть в этом переживании не проявится никаких влияний, которые не свидетельствовали бы в пользу славы Твоей пред детьми Твоими. Пусть этот свет сострадания Твоего будет единственным, что приходит ко мне сейчас. Помня об обещаниях Твоих, я буду искать и просить защиты у Тебя. 774–3.
В заключении я собираюсь рассказать вам свое личное переживание встречи со Светом.
Прежде всего, смерть, как и само рождение, — это рождение в другой опыт. Мы умираем здесь и рождаемся там. Это дверь, другая дверь Бога.
Эдгар Кейси выразил это в считывании, которое он провел для самого себя и для Мортон Блументаль 17 марта 1927 года в Вирджинии-Бич:
Да, мы убеждаемся в том, что во всем мире нет ничего, что предлагало бы столько же возможностей, сколько предлагает само рождение человека на материальный план. 5756–4.
У нас есть двое сыновей. Когда Салли в первый раз забеременела, д-р Уолли Тэйлор, брат Салли (врач), сказал нам, что роды будут тяжелыми. Мы получили считывание от Эдгара Кейси, который тоже подтвердил, что роды будут тяжелыми. Мы прислушивались к считываниям, выполняли советы специалистов и делали все, что велел делать ее брат и что рекомендовали считывания. Мы все молились.
Но, несмотря на все наши усердия, начавшиеся роды продолжались очень много часов. Они действительно были очень тяжелыми. Салли почти умирала, и ребенок почти умирал. (Но он не умер. Наш Чарльз-Томас с нами.)
Началась война. Я уехал за границу, отец с матерью умерли, и когда я вернулся к Салли, она захотела второго ребенка. Я тоже хотел.
Мы усердно молились об этом. Она была готова снова попытаться пройти через этот ужасный опыт. Ей сказали, что роды могут опять оказаться тяжелыми, а могут быть легче. Но проблема, представляющая опасность, все равно осталась.
Отец уже умер, и мы не могли получить считывание. Но мы делали все, что было рекомендовано в первый раз. Мы нашли другого специалиста, поскольку первый к тому времени тоже умер. Брат Салли, который был врачом, оставался с нами и давал свои советы. Мы готовились к рождению второго ребенка и усердно молились. Но время родов приближалось, и я беспокоился все больше и больше.
Однажды вечером я пришел с лекции, зашел в комнату своей жены и сел на край кровати. Она спала, а я молился.
Я бодрствовал. И хотя мне казалось, что я сплю, я бодрствовал как никогда: надеюсь, вы поймете мое состояние. Во время моей молитвы на нас снизошел Свет: этот сияющий свет появился в углу комнаты.
Это была небольшая комната, и свет заполнял весь угол. И в нем я узрел лица матери и отца. Они были живы и полны энергии. Отец разговаривал со мной не словами, но в моем уме. Он улыбнулся и сказал: «Хью-Линн, ты не должен беспокоиться. Все должно быть хорошо. Мы собираемся показать тебе, на что способна Любовь».
Он улыбался, и мама улыбалась. Они двигались в этом Свете, и когда этот свет коснулся меня, я потерял сознание, точнее, то, что я подразумевал под сознанием. Я потерял его полностью. Но я сознавал присутствие отца и матери, их сущность и свою сущность. И мы, все вместе пребывали в состоянии блаженства, в состоянии чрезвычайного подъема и ощущения невероятной красоты, — в блаженстве, если можно так это выразить. Это единственное слово, которое подошло бы для описания того состояния. У нас не было другого языка, кроме языка любви. Затем мы, все трое, вошли вместе с этим светом в тело Салли и тело ребенка, которому предстояло родиться. Это блаженство усиливалось, пока, наконец, не стало почти невыносимым. Оно накатывало на меня, как волны на берег. Я не мог устоять перед этим ощущением, то есть, настолько растворился в нем, что от меня ничего не осталось. Я был за пределами своего тела. Я был в другом теле. А в теле ребенка была сама Жизнь. В нем была сущность всех нас пятерых, вместе взятых, и казалось, что все мы — одно существо.
Затем я почувствовал, как меня кто-то тянет, и вышел из тела Салли. Я снова сидел на кровати, свет был в углу и отец с мамой в нем.
Я рыдал. Я не мог говорить. Я не мог вымолвить ни слова. Отец ухмылялся мне. Это была не улыбка, но ухмылка, широкий оскал зубов. И он сказал:
— Ты видишь, что способна сотворить Любовь?
А мама улыбнулась и произнесла:
— Все будет хорошо. У вас будет мальчик, и все будет хорошо.
Салли проснулась, повернулась ко мне, схватила мою руку и крепко сжала ее. Прежде чем я смог вымолвить хоть слово, она произнесла:
— Хью-Линн, все будет хорошо. Мне приснился чудесный сон о твоих родителях. У меня будет сын. Все будет хорошо.
И все прошло хорошо. Роды были на удивление легкими. Мы едва успели доехать до больницы. Роды принимала акушерка-практикантка. Это были очень легкие роды.
Некоторые из вас спрашивают, был ли у меня контакт с Эдгаром Кейси после его смерти? Теперь вы знаете ответ.
Существует другой план сознания. И любовь, больше чем что-либо иное, соединяет края этой пропасти, точно так же, как она соединяет колоссальные расстояния здесь, на земле, которые мы иногда сами прокладываем друг между другом.
ГЛАВА 22
НЕПРЕРЫВНОСТЬ ЖИЗНИ
[Эта лекция была прочитана Эдгаром Кейси в феврале 1934 года.]
Во-первых, давайте поймем, что мы будем иметь в виду, употребляя определенные термины. Не будучи ученым, я не могу говорить на научном языке. У меня нет специального образования и я не владею научной терминологией. Я могу говорить, основываясь лишь на своем опыте и наблюдении, или на том, что я прочел.
Что мы подразумеваем под «жизнью», когда используем понятие «непрерывность жизни»? Мы имеем в виду отрезок времени от рождения до смерти? Не предпочтительнее ли говорить о жизни как об осознании бытия?
С такой предпосылкой я подхожу к вопросу, который задавался на протяжении веков. Это — один из древнейших вопросов, над которыми размышлял человек. Если человек умирает, то будет ли он жить снова? Что такое смерть? Что следует за ней? Все эти вопросы звучат на одной ноте. Мы должны ответить на каждый из них внутри нашего собственного «я». Но я убежден в следующем:
Я убежден, что, когда Бог вдохнул в человека дыхание жизни, человек стал ЖИВОЙ ДУШОЮ, индивидуальной душой, если хотите. Дух Божий живет, как в былинке, так и в человеке! Душа человека индивидуальна и она продолжает жить!
В самой первой книге Библии мы читаем о том, что человеку было запрещено вкушать плоды с определенного дерева в Райском Саду. Вкусив этот плод, он стал сознавать свое бытие, и это был грех, Поскольку ему было запрещено это делать.
Затем Бог уговорил человека покинуть Сад, чтобы человек не вкусил плодов с древа жизни и не зажил вечно. Что это значило? Именно это? И был ли Сатана прав, когда говорил: «Не умрете, если вкусите сей плод»? Что послужило для человека причиной его физической смерти? Ошибка! Вкушение того, что было человеку запрещено. Принесло ли это смерть душе? Нет! Это принесло смерть плотскому телу!