Смерти вопреки
Шрифт:
– Правильно. Только без Вениамина Константиновича мы не знаем, как эту аппаратуру выключить. Вот в чем вопрос. Пра! Ты его так и не нашел?
– Никак нет, командир. Как сквозь землю провалился!
– А если он с нами в этот шар не попал, оставшись там, в лаборатории? – опять подал голос Виталик.
– Нет. Он в пузырь влетел первым! Я лично видел это, – отозвался Кицелюк. – И оттуда я последним сюда попал, когда с этой образиной схватился. Ссс… чтоб ей сдохнуть еще раз… – сержант шумно вздохнул. – В зале точно никого не оставалось.
– Так, все. Не падать духом! Все ко мне! Пра – на охране. Смотри по сторонам внимательно. Степан, проверь у всех костюмы на повреждения. Если что, заклеиваем поверхностно – не до этого сейчас. Скребок… Тьфу ты… Не идет тебе этот позывной! Больше на кличку похож… Вот ты мне скажи, как доктор доктору… О! Точно! Придумал. Будешь «Док». Годится?
– Да мне все равно, командир, – Виталик улыбнулся, орудуя бинтами. – Я ж говорю, хоть горшком назовите. Но Док, наверное, будет лучше…
– Ну вот, лучше. А говоришь, все равно. Все, решили, отныне будешь Док! Так что там со мной? Сильно меня этот ми-ми… тьфу, эта образина зацепила?
Скобленко замялся на мгновение, но его поддержал Кицелюк:
– Да не робей! Говори как есть. Младенцев среди нас нет. Все мужики.
– Открытый перелом, командир, – Виталик опустил голову. – Для вправки его нужно хирургическое вмешательство, поэтому я пока наложил тугую повязку и вколол пару препаратов…
– Понятно. А я еще думаю – чего это мне так похорошело! – Шелестов заулыбался. Препаратики-то из АИ?
– Ну да…
– Норм, парни. Главное, к этим препаратикам не привыкнуть, а то у нас в Афгане некоторые подсаживались. А когда ничего не было, траву курили. Там этого добра с лихвой… Только ты мне сильнее руку к торсу примотай, чтобы не шевелилась совсем. А стрелять я и одной правой могу.
Внезапно в кармане старшего лейтенанта раздался мелодичный звук курантов и жужжание, заставившее его вздрогнуть.
– Что это? – не понял Виталик.
– Это? Хм… Да вот сам пока не знаю. Но, думаю, что в ближайшее время разберусь.
Шелестов для удобства повертел головой и покачался из стороны в сторону.
– Так что делаем, командир? А то ведь пузырик этот не вечен… Там Синцов аппаратуру очередью основательно зацепил. Останемся потом здесь навсегда, а мне еще соседу долг надо отдать, пока он не эвакуировался…
– Много?
– Чего? Долга?
– Ну да.
– Так четвертак, не шутка!
Кицелюк старался держать себя в руках, но в голосе его проскальзывало явное волнение, руки дрожали. Это было заметно по тому, как он старался подклеить рукав на куртке старшего лейтенанта – заплатка никак не желала разглаживаться, то одним, то другим краем собираясь в складки. В конце концов он плюнул и с силой прижал склеенное место к своему колену. Понимая состояние подчиненного, которого знал уже не первый год, Шелестов примирительно заключил:
– Отдашь. Хм… Если не успеешь отдать в прошлом, то в будущем отдашь точно. С процентами! Я тебе даже на проценты отстегну, хочешь?
– Спасибо, утешили…
Скобленко уже завершил перевязку и принялся помогать командиру с одеванием. Тот, в свою очередь, морщась от неприятных ощущений, изменил тон:
– Все, шутки закончились! Принимаю решение: инженера Синцова искать не будем. На столь обширной территории это совершенно бессмысленно. Возможно, нам еще повезло, что мы все вместе оказались в одном месте. Вдруг возможно рассеивание по разным точкам? Может, таких пузырей образуется несколько? Кто знает… Это не наша задача, вот пусть ученые с этим разбираются. Они кашу заварили, им и расхлебывать! В крайнем случае, после прибытия в расположение и доклада о произошедшем можно попытаться вернуться сюда вновь. С организацией самих поисков. Или как назвать перенос в будущее, если уже в нем один раз был? Возвращение? Значит, придется вернуться!
– А рука, командир? – уточнил Скобленко.
– А, черт! Точно. Рука… Ну, значит, вернетесь без меня, с другим офицером. А сейчас всем по новой порции антирада, и собираемся в путь. Нет больше раненых? Вот и замечательно! – Шелестов встал с помощью Кицелюка на ноги и осмотрелся. – Вот еще что, парни… Нам надо как-то доказать начальству, что мы потеряли вверенного ученого не по своей халатности, а в особо сложной обстановке. Поэтому предлагаю следующее: вот этого ммм… трупяка, что меня чуток покалечил, забираем с собой в виде вещественных доказательств. Степан, справитесь с Пра?
– Так точно, командир!
– Вот и ладушки. А Док поможет мне, если сильно прижмет. Страшно прыгать в эту светящуюся сферу, да? Ничего, это как с парашютом: первый раз не понимаешь, что к чему, второй – страшно, а в третий – уже как по маслу! Наложил в штаны и – в свободное падение. Готовы? Одно скажу напоследок. Вы, парни, молодцы! Держались все достойно. А теперь – домой!
Центральный зал лаборатории за прошедшее время нисколько не изменился. Тошнотворный мускусный запах крысиных трупов, перемешанный с вонью крови и испражнений. Мерцающий полупрозрачный пузырь, вернувшийся к прежнему размеру, но начавший вдруг пульсировать и плавно изгибаться в разные стороны. Трещащие разряды замыканий в недрах аппаратуры и усилившееся гудение главной консоли. Правда, к этому добавилось еще и мигание ламп освещения.
Оглянувшись несколько раз в надежде все же увидеть пропавшего Синцова живым и здоровым, Шелестов вздохнул и дал команду всем выйти из помещения в коридор. Сам же потоптался неловко у пульта управления, гадая, с чего начать, и, наконец, решил действовать наугад, протянув к кнопкам здоровую руку, держащую ППШ. Но делать ему ничего не пришлось. Резкий разряд в пробитой пулями панели, похоже, завершил длительную работу экспериментального оборудования. Свет под потолком мигнул несколько раз, и воцарилась тьма, в которой еще несколько мгновений, подобно лампочке елочной гирлянды, постепенно затухая, начал уменьшаться в размерах временной пузырь, а потом схлопнулся и исчез окончательно. Наступившая тишина оглушила, заставив всех замереть на месте.
– Эге! Степа, подсвети!
Яркий луч фонаря прорезал окутавший комнату мрак, высветив одинокую фигуру офицера, закрывающую лицо рукой. Почти одновременно с этим второй луч прошелся вдоль уходящего в темноту коридора. Набравшийся впечатлений Вовка Баранов не забывал о своих обязанностях, сразу взявшись прикрывать группу с тыла.
– Да меня-то не слепи! – Шелестов двинулся к выходу, облегченно констатировав: – Как же вовремя мы вернулись. Еще бы чуть-чуть…
– Извиняюсь, командир. Никак не привыкну, что не все такого же роста, как я.