Смерти вопреки
Шрифт:
Никита опустился на ступеньку, закрыл левой ладонью сухое воспаленное лицо, снова застонал. Роман сполз вдоль стены и плюхнулся рядом, боясь нарушить думы военного. Явно нехорошие. И горестные.
– КПК мне свой, живо-о!
– Что? – Роман вздрогнул, выпучив глаза на разведчика.
– Наладонник свой давай быстрей. У меня херовые предчувствия! – выдавил майор, протянув руку.
– Так мой КПК у вас, офицер, – промямлил Роман, теребя окантовку своей куртки.
Никита спохватился, вывернул из-за спины рюкзак, поискал в нем и достал «наладонник». Потыкал пальцем сенсорный экран, бросая из-под бровей напряженные взгляды на появляющиеся значки электронного устройства и всплывающие сообщения от разных абонентов. Строгое и печальное лицо его озарялось синеватым табло КПК, что придавало ему схожесть с зомби.
– Мля-я-я! Да что же это за…что ж за… Во-о-т еп-п! – замычал майор внезапно, запрокинув голову назад и ударившись затылком о поручень лестницы. – Почему-у такая-я невезуха-а? Едрить в…
Спецназовец разразился таким матом, что Роман сморщился и зажмурил глаза, будто, ожидая удара. Ему дико захотелось оказаться в теплой кроватке на даче под Звенигородом, с головой под одеялом, в берушах и с таблеткой успокоительного за щекой. Забыть все то, что с ним уже произошло в Зоне. Забыть и вообще не знать.
– Первое мая две тысячи семнадцатого года, – уже вслух прочитал Никита с экрана КПК, продолжая шептать бранные слова и морщиться, словно от лимона, – да что тут творится в этой Зоне, твою мать?! Забодали эти временные скачки да перелеты с места на место! Это че, уже год прошел, как мы в Зоне? Мы же…мля…мои пацаны там…установка эта гребанная! Как же так…
– Уже год как мы тут?.. – позволил себе промолвить Роман, от недоумения забыв про все постороннее. – Так мы что, получается, перенеслись во времени и пространстве? Вы серьезно, офицер? Мы попали в будущее? Вот это номер!
– Ага. Я уже начинаю привыкать к таким фокусам Зоны. Едрить их в печенку! Та-а-к. Давай-ка обмозгуем все. Но сначала убедимся воочию. Нужны факты. А они… – майор уставился на Романа, прищурил один глаз, будто целился, – они уже подтверждают происшедшее. Вот еп. Вот Мешков!
Никита вскочил, ойкнул от боли в ногах, но отметил про себя, что она стала намного меньше беспокоить, нежели полчаса назад. Ноги с невероятной скоростью шли на поправку, излечивались. То ли от «янтаря», то ли от времени и воздействия волшебных сил самой Зоны. Как-никак целый год пролетел в виртуальном скачке между измерений!
Он махнул рукой Роману и, передернув затвор штурмовой винтовки, стал спешно подниматься наверх по лестнице, туда, откуда они только что пришли. Вскоре оба снова очутились в большом сером помещении с двумя лежащими телами. Только одно шевелилось, пытаясь подняться или хотя бы сдвинуться, но безуспешно. Второе, бывшего ученого, оставалось неподвижным. Никита бросился именно к нему, присел, стал изучать внимательнейшим образом, щупать, перебирать складки изрядно поношенной одежды.
– Какой год? – вдруг спросил Черный Сталкер, уставившись на майора узкими зрачками на уродливой физиономии.
– Да уж не тот, в котором мы схлестнулись с тобой, – сухо, без эмоций констатировал Никита, даже не оборачиваясь к киборгу.
– Я так и знал!
– Ха. Что ты еще знал, чего не знаю я?
– Освободи меня, майор. И вы оба не пожалеете об этом. Обещаю.
– Ишь, как залепетал. Да уж куда там пожалеем, если трупами вмиг станем! Не-е, Робокоп, не пойдет. И вообще, помолчи, дай подумать. Не часто такое бывает… Роман? – майор повернулся к обескураженному последними новостями ученому. – На ум что-нибудь пришло? Есть какие-то соображения? Да очнись ты. И так ясно, что мы оказались годом позже и снова в Бункере под Станцией. Меня больше сейчас интересует вопрос «почему?». И как такое могло случиться? А дальше, видимо, будем искать ответы на вопрос, как отсюда выбраться. Без питья, спецкостюмов, толкового оружия и точной инфы. Хотя…у нас же есть связь. КПК. Ну-ка, давай, е-мое, читай все свои сообщения, тут их много наприходило…за год. Читай вслух. И не дай бог тебе стереть хоть одно или скрыть от меня. Положу рядом с этим зомбаком. Ясно? То-то же. Ну что скажешь?
– Я…я пока еще не знаю, как… как оказались вы здесь, но я, судя по всему, попал в аномалию. Трудно сказать…э-э…в какую и почему…гм…так все получилось…но…
– …Епрст. Слушай сюда, профессор! Не нужно здесь вякать и бякать, мне нужны четкие ответы, полный расклад, научное объяснение всему происшедшему. И без лишнего поноса, ясно?
– Да.
– Не тороплю, подумай, взвесь все. А пока соберем инфу, отправим запрос нашим, узнаем, где они, что и как. Должны быть живы! Должны-ы. И Рогожин же здесь. Блин-н! Сейчас найдем его, перетрем все. Хотя… – Никита взглянул на мертвого Мешкова, обрывок веревки на шее, порванный рот с предсмертным оскалом и гнилые сломанные зубы, – сомневаюсь уже, что командир жив. Вот засада-а!
– Майор.
– Уймись уже там, а? – цыкнул на Черного Сталкера разведчик, понуро разглядывая ноги и обувку зомби. – А ведь это берцы полковника, твою мать! М-м-м.
Роман побоялся вздохнуть, увидев, как майор скукожился от страдания и душевной боли. Теперь и он понял, что какой-то военный, видимо, командир этого майора, оставшийся здесь, в Бункере, тоже закончил жизнь. И, может статься, закончил ее так же плохо, как и этот лежащий зомби.
– Послушай меня, майор! Прошу, – снова начал «черный».
– Заткни рыло, урод! И так тошно, еще ты тут вякать будешь. Так это из-за тебя, паскуда, я оказался здесь! И Тротил, мой друг, погиб. И Рогожин. Если бы не… Команди-и-р!
Никита встрепенулся, закинул винтовку на плечо, подхватил посох и, хлопнув по плечу Романа, ринулся из помещения наружу, к лестнице. Киборг что-то говорил им вслед, но безрезультатно. Через минуту оба стояли в пустом Бункере возле полусобранной установки и непонимающе хлопали глазами. Никита дернулся к воротам шлюза, скоротечно проверил их герметичность, задвижки, прислушался. Затем рванул к аквариуму лаборантской комнаты. Пусто. Подошел к столу, на котором когда-то лежал Рогожин, а теперь валялись старые использованные бинты и примочки, покрытые слоем пыли. Равнодушным взором окинул соседние столы и приборы, осколки стекла, рваные тряпки, обрывки проводов и проволоки, пустые гильзы от пистолета. Одну из них поднял, понюхал, уронил. Оглядел помещение по верху. Ничего. Да и кто мог быть там, в грязных паутинных углах Бункера?! Хотя «пузырь» на третьем этаже все-таки торчал именно в верхнем углу зала. М-да.
– Здесь давно никого нет. Судя по следам на пыльном полу, только Мешков шоркался. Ну, хоть установку собрал, и то ладно. Тебе Роман совсем немного тут поковыряться. Принимайся за дело, – сообщил майор, уставившись на ученого.
– Как это…в смысле, офицер? У меня ни инструментов, ни запчастей, ни инструкции по эксплуатации изделия. Как я…
– …Может, тебе еще и гарантийный талон принести на эту пушку, е-мое? Нету ничего! Понял? А пока разбирайся методом «тыка». Изучай, попытайся понять принцип действия, подогнать детали, наметить недостающие, привести в пусковое состояние. Че, мне тебя учить? – перебил растерянного Романа разведчик. – И харэ меня называть «офицером». Либо майором, либо командиром. А то слух режет…после моих пацанов, моей группы.