Смирительная рубашка для гениев
Шрифт:
– Здравствуйте.
Я повернул голову. Рядом на кровати так же, как и я, поверх покрывала лежал мужчина в такой же, как у меня фланелевой пижаме и тоже, закинув руки за голову, смотрел в потолок. Я готов был поклясться, что когда ложился, кровать была пуста. Какое-то очень знакомое у этого человека лицо: густые седые волосы, тонкие черты лица, глубокий шрам пересекал правую щеку, и голубые пронзительные глаза смотрели уже не в потолок, а на меня, вернее в меня, во всяком случае, мне так казалось. По виду тип на больного не
– Здравствуйте, - ответил я.
– Бежать сегодня собираетесь?
– неожиданно спросил он.
Я хотел соврать: "Да нет, с чего вы взяли...", но почему-то неожиданно для себя ответил:
– Да собираюсь, - и уточнил, - после обеда.
– Не выйдет, - сказал сосед, неотрывно глядя на меня ясным взором.
– Вам отсюда выхода нет.
– Как нет?!
– жар ударил мне в лицо.
– Как нет?!
Меня отчего-то очень взволновали слова незнакомца, я даже сел на кровати и спустил ноги на линолеум - тапки оказались с другой стороны кровати, но это занимало меня меньше всего, плевать на тапки. Непонятно почему, но мне казалось - он знает, что говорит.
– Что вы, Аркадий Семенович, так разволновались? Вы и сами уходить не захотите, - он убрал руки из-за головы и привстал, опершись на локоть.
– И выгонять будут, не захотите...
– Да почему же не захочу?
– принимая его игривый тон, возразил я.
– Так уж прямо и выгонять будут. Да меня здесь никакими драгоценностями мира не удержать. А вы вообще кто? Я вас где-то уже видел... Может по телевизору?
– Я?!
– изумленно вскинул он брови, как будто был Филиппом Киркоровым.
– Аркадий!
– я обернулся, через палату, распихивая по пути умалишенных, шел Андрей.
– Ты куда пропал? Я думал, тебя каннибалы-дурики съели.
– Да нет, мы тут с соседом...
– я повернулся к собеседнику, - что за ерунда...
На кровати передо мной никого не было...
– Что за ерунда?..
Я бросил растерянный взгляд на Андрея, потом снова посмотрел на кровать. Обвел взглядом палату. Да не мог он так быстро улизнуть. Заглянул под кровать - никого.
– Что потерял то?
– Да вот же...
– я указал рукой на кровать, - Вот же... человек же был, вот только что.
Я вообще ничего не понимал.
– А-а!
– догадливо улыбнулся Андрей.
– Со шрамом?
Я кивнул.
– Ну, значит, понятно.
Он лег на свою кровать и стал качаться на пружинящей панцирной сетке. Вверх-вниз, вверх-вниз...
Я некоторое время следил за его телодвижениями.
– Мне все понятно, я в психиатрической больнице, - сказал, наконец, я с агрессией.
– Но куда он исчез? Я что уже с ума свихнулся?!
– Да не бери в голову, здесь, кроме меня, все сумасшедшие, - не переставая качаться, успокоил меня Андрей.
– Завтра Макс придет, расческу мне обещал принести. Он сегодня, кстати, утром приходил, когда ты спал.
Мне было нехорошо от этого постоянного скрипа кровати - взлета и падения, - но еще больше от того, что я не понимал, ничего не понимал...
– Хватит качаться!
– рассердился я.
– Объясни толком, что происходит?!
Хотя, что мне объяснить я и сам не понимал. И почему я вообще к человеку привязался, может быть, все это произошло только в моей голове. Андрей внезапно качаться перестал.
– Чего тебе объяснить? Ты в дурдоме, братан, в дурдоме! А тут все что угодно может происходить.
– Это не объяснение, - недовольно сказал я, но это "не объяснение" меня почему-то успокоило.
– Ну ладно, скажу, - Андрей сел на кровати, поставив ноги на пол, и приблизил ко мне лицо.
– Это глюка. На самом деле нет никакого человека со шрамом. Причем галлюцинация массовая и переходящая. Ее многие видят.
– А ты видел?
– Не-а!
– помотал головой Андрей.
– У меня другой диагноз: мания преследования. Вообще-то я нормальный. А объявляется она просто - когда хочет исчезает, когда хочет появляется. Глюки - существа свободные.
– Но куда? Здесь же некуда исчезать!
Я обвел глазами палату.
– Загадка природы. Врачи-ученые не один год над этим голову ломают, а ты хочешь за одну минуту понять. Они сначала у постели дежурили - ждали появления - уходили, не дождавшись, а он и появлялся. Пытались в другую палату под наблюдение перевести. А фига с два! Он на этом же месте оказывался. Иногда спит тут ночью, иногда среди сумасшедших бродит, общается с ними. Врачи плюнули и оставили все как есть, а пайку глюки санитары сжирают. Вон хари какие наели.
– Все равно ничего не понимаю. Это же против всех законов физики и природы, - я в недоумении пожал плечами.
– Он в другое измерение уходит, что ли?
– Может и в другое, а может и здесь остается, просто невидимым, и сидит тут с нами, - Андрей оглянулся, - слушает да смотрит. Теперь понял?
– Понял, конечно, - сказал я, ложась на кровать, закинув ногу на ногу, а руки за голову.
– Нормально тут у вас...
– чихнул и добавил: - В дурдоме.
– Почему "у вас"? У нас!
– Аркадий, вставай... обедать пошли, - Андрей тряс меня за плечо.
– Вставай.
Я сел на кровати, потянулся. Как давно мне не приходилось спать так сладко... разве что только в детстве. Уже второй раз мне вспоминалась чудная пора детства, когда позволено все, и за это грозило лишь наказание от мамы, а здесь можно все и за это ничего не будет. Явное преимущество перед детством.
В палате уже никого не было.
– Пойдем, а то хлеб расхватают.
Андрей направился к выходу.