Смотрящий по России
Шрифт:
Эта была всего лишь одна из череды серьезных неприятностей, которые обрушились на Азата в последнее время. А не далее как два дня назад был застрелен Рамиль, один из его московских казначеев. С гибелью Рамиля обрывались серьезные связи. А связи — одна из главных составляющих всякого солидного дела. Связи не налаживаются за один день, а нарабатываются на протяжении многих месяцев, если не годами! Именно через Рамиля осуществлялась переброска наличности в Западную Европу — он всегда мог обеспечить «зеленый коридор» даже при самом жестком досмотре. Пройдет немало времени, прежде чем новый человек сумеет обзавестись связями и заработает должный авторитет. Самое странное в убийстве Рамиля было то, что свои последние минуты он тоже провел в обществе женщины. На столе в его квартире стояла бутылка
Азат с гневом думал о том, какой страшной казни он подверг бы девку, если б их пути однажды пересеклись. Разумеется, сначала бросил бы на общак (пускай джигиты повеселятся!), а когда у нее внутри все будет растерто до кровавых пузырей, тогда можно будет резать ее на куски. Хотя нет, делать этого не стоит, все-таки она красивая женщина. Может, просто зарыть ее живьем? В таком случае ее прекрасное тело останется в целостности.
Но самое скверное заключалось даже не в этом. Самое скверное то, что в противостоянии с Варягом его не поддержали земляки. Ладно, если бы это были представители других тейпов. Нет, это были люди, связанные с ним кровным родством. Тактично, очень тщательно подбирая слова, Азату объяснили, что он пытается вторгнуться на чужую территорию, где уже давно поделен каждый метр земли, выработаны правила ведения дел и установлены соответствующие договоренности, которые устраивают большинство. Говорили о том, что нужно достаточно долго прожить в Москве, чтобы уловить все эти тонкости. Он же, в силу своего недолгого пребывания здесь, понять их не сумел.
Кроме того, его претензий могут не понять славянские бригады, с которыми в последнее время складываются неплохие отношения и даже завязались общие дела, приносящие весьма серьезные дивиденды. А некоторые из прежних сторонников Азата, узнав о его размолвке с законными ворами, теперь избегали его общества, стараясь держаться от недавнего компаньона на значительном расстоянии. Был даже момент, когда его отношения с сородичами достигли критической точки, и только благоразумие обеих сторон не позволило переступить опасную черту. Именно после этого момента Азат ощутил себя в полнейшей изоляции. Ему пришлось потратить немало усилий, чтобы наметившееся отчуждение было преодолено. Но прежней сердечности в отношениях с земляками уже не наблюдалось.
Еще один чувствительный удар он получил совсем недавно, когда один из его доверенных людей, отвечавший за связь с западноевропейским землячеством, неожиданно перекинулся под «крышу» вора в законе Аркаиля, выходца с Северного Кавказа. Аркаиль был в большом почете у славянских группировок. Собственно, они и дали ему корону. За подобные «скачки» надо спрашивать очень сурово, а потому Азат терпеливо дожидался случая, чтобы собственноручно выпустить из изменника потроха.
Азат взял небольшую фотографию, на которой был запечатлен счастливый Руслан. Снимок сделал один из его приятелей всего за несколько часов до его гибели. Сияющее лицо Руслана было в фокусе, а те, кто находился рядом с ним, получились неясными размазанными силуэтами. Немного позади Руслана сидела эта самая белокурая красотка. Но даже по нечеткому снимку можно было сделать вывод, что она была необычайно хороша. Так что ничего удивительного в том, что Руслан запал на нее, — этот парень всегда западал на все самое яркое. Теперь, посещая рестораны, Азат ловил себя на том, что всматривается во всех красивых женщин, надеясь среди них отыскать спутницу Руслана. Несколько раз он заезжал в тот самый ресторан, в котором был запечатлен счастливый Руслан. Но девушку с фотографии так и не повстречал. Не узнавали ее и официанты — что немудрено, мимо халдеев проходит такое огромное количество клиентов, что запомнить каждого из них не представляется возможным. За последние четыре дня он посетил восемь элитных борделей, намереваясь встретить прелестницу в таком заведении, попутно при
Азат почувствовал, что за последние недели он сильно устал. Сложно сказать, что послужило главной причиной усталости — бессмысленные поиски девицы, неприятности с земляками, а может быть, и то и другое, но настал момент, когда следовало отключиться от всех проблем. Подумав, Азат решил заехать в «Балчуг». В этот ресторан он наведывался довольно часто, но в последние десять дней не было возможности заскочить туда даже для того, чтобы съесть тарелку любимого харчо. В этом ресторане раньше он частенько назначал встречи, где решались текущие организационные вопросы. Об этой его привычке знал довольно-таки широкий круг людей, а потому сюда частенько приходили земляки в надежде, что своим авторитетом он сумеет разрешить какие-то спорные вопросы в их делах.
Азат пришел в ресторан около одиннадцати часов вечера — самое время, когда здесь разворачивается веселье. Он был не один, а в сопровождении трех молодых джигитов, дальних родственников. Парни спустились с гор прямо на многошумные улицы мегаполиса. Москва еще не успела наложить на них свой отпечаток, а потому выглядели они идеальными бойцами и прекрасно подходили для всякого рода черновой работы. Собственно, не так много им было и нужно: угол в Москве да деньжат на первое время. И все это Азат им давал. Так что на родственника полагалось молиться.
Ходоков в этот день было немного, разговор все больше шел о мелочах, но вот две последние встречи были серьезными. Представители таджикского землячества просили его выступить посредником в их споре с азербайджанцами, торгующими на рынках, чтобы он повлиял на азербайджанцев и те уступили таджикам торговые точки в Южном округе. Смоленские предприниматели просили выколотить с их должников кругленькую сумму за хороший процент. После некоторого раздумья Азат решил уважить и тех и других. Авторитет, конечно, дело хорошее, но кроме него подобные дела всегда сулят неплохие деньжата. А от «капусты», которая сама падала в руки, отказываться большой грех. Аллах не велит!
Пообещав уладить все вопросы, Азат удовлетворенно откинулся на спинку стула и закурил. В этот момент он увидел в углу зала красивую шатенку. Было очень странно, что он не заметил ее, едва только вошел. Такие девицы умеют приковывать мужское внимание будто магнитом. За столиком женщина сидела одна, без спутника, но на проститутку не походила. Может, кого-то поджидает? Не исключен и такой вариант — выдался свободный вечерок, вот она и решила провести его в одиночестве, попивая сладенькое винцо. Странное дело, но к девушке никто не клеился, может, это происходило потому, что мужчин отпугивал ее холодный, слегка надменный взгляд, которым она встречала всякого, кто осмеливался приблизиться к ее столику.
Азат поманил к себе официанта и, когда тот расторопно подскочил к нему, негромко поинтересовался:
— Кто она такая? Прежде ее здесь не было.
Угодливо наклонившись, халдей доложил:
— Она здесь впервые.
— У тебя глаз наметанный. Может, залетная, пришла сниматься? Что скажешь?
Официант отрицательно покачал головой:
— Непохоже. Шлюх видно с первого взгляда. — Несмело дернув плечом, предположил: — Наверно, решила провести время в одиночестве, покушать вкусно, музыку живую послушать. Тут к ней попробовали подойти, но она всех отшила.
— Вот что, — загорелись глаза Азата, — принеси ей бутылку хорошего шампанского. Скажешь, что от меня.
— Будет сделано, — кивнул халдей и немедленно удалился.
Юные джигиты натянуто заулыбались. Каждая женщина в короткой юбке представлялась им легкой добычей — взял ее за руку, да и тащи, невзирая на ее протестующие крики, в ближайшие кусты. Так что проявление дипломатии — излишняя трата времени и может восприниматься только как некоторое чудачество большого человека. Глядя на смешинки в глазах молодых людей, Азат улыбался: дети — они и в Москве дети.