SMS
Шрифт:
Я так давно одна сражаюсь со всеми в мире ветряными мельницами, чувствуя себя устрицей, с которой содрали раковину и безжалостно истыкали всякими вилками и щипцами. Тут поневоле задумаешься о мужчине, как о Мужчине. Сильном, умном, способном брать на себя решения и … все такое. А чтобы это не было оскорбительно для меня – как современной, умной, сильной и успешной женщины – нужна Любовь, которая все поднимает за пределы Прощения.
В общем, если иные и растрачивают по жизни юношеский максимализм, то я, очевидно, напротив, непомерно его нарастила. Сказка нужна, если честно. Может и неприемлемая, но волшебная. Про Женщину и Мужчину.
Постепенно в редакции собирались коллеги. За своим компьютером тихо, как мышка, трудился Костя. Юрий Леонидович, явившись где-то в два, с полчаса рассказывал кому-то по телефону о сложностях с техосмотром его древнего опеля. Где-то в середине дня я выходила закусить в кафе на втором этаже. Но в целом день казался на диво коротким.
– Леночка! Золотце!
Рыжие усы Попова лихо торчали на круглом лице постаревшего, но только не душой, гусара. Счастливая улыбка делала его похожим на весело закипающий медный чайник:
– Давай к нам на огонек! День варенья!
Я с недоумением уставилась на монитор: надо же! Восемь закрытых файлов. Это якобы я отредактировала восемь статей! Каким образом?
– Неужели .. Который час, Паша?
– Скоро пять! – радостно сообщил Попов, быстренько катясь ко мне между столами, – Раскидала свои нетленки? Мы же предупреждали, что сегодня нужно освободиться пораньше.
– Я практически свободна, – откликнулась я излишне бодро, извлекая из ящика стола заранее приготовленный для юбиляра подарок. Сегодня Груздеву пятьдесят пять. Выпивать не хотелось, но придется. Чуть-чуть. Я ведь «свой парень».
– Представляешь, и шеф почтит, – важно сообщил Попов, подпрыгивая рядом, когда мы шли по коридору.
Да мне все равно. Я только улыбнулась.
В большом офисе журнала «Круиз» столы были сдвинуты на середину и уже заставлены разнообразной нехитрой снедью из ближайшего супермаркета. Коллеги оживленно готовились оторваться на всю катушку.
Последнее время я не очень любила буйные корпоративные торжества, но это мои проблемы, не так ли? Гриша – системный администратор – включил музыкальный центр, и стены вздрогнули от какой-то попсы. Ладно, будем веселиться.
Терехов появился около семи. За ним неоднократно отправлялись и сам юбиляр, и неугомонный Попов. И появился он неприлично трезвым и бледным на фоне разгоряченных физиономий журналистской братии.
Думаю, я тоже цвела как революционный стяг. Но он не обратил на меня никакого внимания.
Нет, вы только посмотрите, прямо примадонна. Снисходительная, демократичная. Впрочем, возможно, я зря язвлю. Не удержалась, – его так смешно обступили со всех сторон, впору автографы раздавать. Попов пытался блистать своим знаменитым остроумием и заслужил одобрительную улыбку, но приблизиться к боссу как хотелось, ему не удалось. Ближе всех к Терехову крутилась администратор, ну помните, как ее? Полина? Кстати, она выглядела такой … кокетливой. Право, люди – все люди, даже если иногда это кажется нам странным.
– Уфффф. – Попов аккуратно разместился на маленьком вертлявом стульчике рядом со мной, вытирая со лба крупные капли пота. – Окно бы открыть, но боюсь, продует кого. Кстати, у меня свежие разведданные.
– Докладывай, – я пригубила минералки. Действительно было жарко.
Попов наклонился поближе к моему уху, смешно вытянув шею, которая, надо думать, у него все-таки была:
– Вадим Петрович – не простой наемник. Он – совладелец компании.
У меня отвисла челюсть. Как я могла такое пропустить?
– Не может быть!
– А вот и может. Он выкупил долю и пришел лично поруководить, чтобы контора не просто цвела, но и плоды приносила. Догоняешь? Полагаю, большие перемены грядут.
Я взглянула через стол, где сидел Терехов, напоминая медведя, потревожившего улей. Только в данном случае облепившие его пчелы сами умоляли откушать весь их медок, к чертовой матери.
По-прежнему лидировала девица администратор.
– Слушай, Паш, ты не в курсе, как зовут эту биксу?
– Которую? – Попов снова обратил свое внимание на закуску, и сейчас искал глазами, что можно приспособить под тарелку.
– Администратора, ну эту, в красном костюме.
– А, сейчас вспомню, хотя на кой тебе это … Представляешь, мышь дрессированная, пасти меня повадилась: ах опоздали – ах, опоздали. И не только меня, но все равно обидно.
– Так как ее зовут?
– Элина Станиславовна, вот!
– Да ты что? – я искренне возмутилась, – Ты эту крысу по имени-отчеству величаешь?
– Ну, можно ЭлС – для краткости. А ты, между тем, глазки-то открой, милая, – Паша невинно заморгал своими заметно помутневшими от излияний, но все равно умными, хитрющими голубыми глазками, – Девчушка, хоть я не возражаю против твоей характеристики, а таки правильная – по нынешним понятиям, конечно.
– Что ты хочешь сказать?
– Да ты глянь-то!
Я глянула, и мы с Тереховым встретились глазами. Ничего.
Попов сочувственно вздохнул:
– Она – девушка привлекательная. Вадим Петрович – рабосовладелец наш – со всех сторон привлекателен. Разумеешь?
– Да ну!
– Смею уверить, влияния у Элины Станиславовны уже теперь достаточно.
– Надо же.
– Елена Сергеевна, – раздался над ухом деликатный голос и, подняв голову, я увидела Костю. – Все уже ушли. Мне закрывать редакцию?
– Да, принеси мне ключ. Я тоже пойду с минуты на минуту.
– Кстати, – снова заворковал Попов, когда Костя удалился, – парень по тебе сохнет. И еще я хотел спросить: что у тебя-то с шефом? Между вами постоянно искрит. Это опасно.
– Ничего такого, старый сплетник, – улыбнулась я, – просто мы с ним уже когда-то работали и не сошлись характерами. Не нравится он мне.
– Ах вот так, да? Ну так это оч-чень опасно, Леночка. Ты же знаешь, чем эта искра кончается, когда мужчина и женщина друг другу «не нравятся». Верняк. И к гадалке не ходи. Теперь понятно, почему Элина Станиславовна – крыса.