Смугляночка для бандита
Шрифт:
– Так даже лучше, моя маленькая Смугляночка… - в моих ушах звенело, а в душе скреблись кошки. Я не понимала, почему так лучше? А как хуже… Нам нужно было расстаться, наверное, навсегда. Мы так мало были друг у друга. Но тот поцелуй – мой единственный поцелуй! Как много он значил для меня.
– Что ты такое говоришь, Рома! – практически кричала ему прямо на ухо. А он продолжал обнимать меня, не выпуская.
– Все неважно, Микки… Это сейчас неважно! – замотал головой он. – Помни, девочка, мое сердце всегда будет трепетать рядом с той, которую люблю, рядом с тобой… Я верю, что когда-нибудь
– Ах, Рома… - я была уверена, что он все это говорит только затем, чтобы успокоить меня. Я видела, как ему тяжело давалось каждое слово.
– Я люблю тебя, Смугляночка! – произнес он прежде, чем поцеловать. В тот момент я поняла, о чем он говорил мне… Рома тоже совсем маленький… Маленькая иголочка, которая заполнила все мое сердце… И которая болезненно ноет, потому что я не готова ее вытащить. Она здесь навсегда… навсегда…
– Я люблю тебя, Рома! – ответила ему, чувствуя невидимую связь наших сердец. Несмотря на сильную боль и отчаяние, что-то теплилось в районе груди. Наверное, надежда… Я верила, что когда-нибудь мы будем вместе, мы будем счастливы…
Ах, если бы я знала, что это был всего лишь самообман. Если бы я знала, что все сказанные Ромой слова – наглая ложь. Нет, горькая правда совсем не лучше сладкой лжи… Особенно, когда она сваливается на твою голову так неожиданно и так больно, что кажется, ты теряешь связь с реальностью…
Глава 14.
– Микаела, пора… - окликнула меня мать, требуя взглядом сесть в машину.
– Пора! – погладив носиком Ромину щетину, с горечью выдохнула я. Ехать не хотелось… Повод был плохой, да и расставание с Ромой именно в этот момент казалось таким неправильным и ненужным.
Сердце сжималось, когда я отдалялась от парня, в которого влюбилась… Влюбилась впервые… На тот момент я еще не знала, что я – самый настоящий однолюб. Я знала одно – мне больно. Рома неподвижно стоял на месте с каменным лицом. Сердце кричало: «Догони!». Я мечтала еще хотя бы об одном прикосновении, зная, что от этого горечь разлуки не уменьшится.
Но Рома продолжал стоять на месте, не слыша безмолвной мольбы моего сердца.
Обняла напоследок бабулю, потом села на заднее сиденье автомобиля, захлопнув за собой дверь. Через тонированное стекло с любовью смотрела на Рому, пытаясь запомнить каждую его черту… Но понимала, что сделать этого невозможно. Потому что каждая клетка его тела уникальна, и у меня не было времени, чтобы изучить его досконально.
Дрожащими пальцами изобразила маленькое сердечко, которое обрамляло почти весь силуэт Ромы, расположенный в нескольких метрах от меня. Это сердечко символизировало мое собственное сердце… Сердце, которое я уже давно отдала этому парню.
– Прощай! – стоном прошептали мои губы, а глаза не нарочно увлажнились солеными капельками. «Прощай» - ответили мне глаза Ромы, хоть я была уверена, что парень не может меня видеть сквозь тонированное стекло.
Машина тронулась с места, и с каждой секундой Рома становился все дальше и дальше, пока окончательно не скрылся из виду.
Я
Поэтому я не могла смириться, что моя первая любовь закончилась, так и не начавшись. Казалось, мое тело абстрагировалось от окружающей действительности. Казалось, я не здесь, казалось, все не со мной… Кругом была тишина, и только невыносимый стук в висках напоминал мне о том, что я все еще жива.
Вдруг в эту тишину ворвался громкий тарахтящий звук, который я никогда и ни с чем не спутаю. Я уже слышала его – это гудел Ромкин мотоцикл. С надеждой обернулась назад… Это был он… С нескрываемой радостью я улыбнулась, помахав ему через заднее стекло, забыв, что меня все равно не видно.
Но с огромным волнением смотрела на Ромин мотоцикл, не понимая, как тот сумел разогнаться до такой огромной скорости. Меня охватил огромный страх, появилось какое-то неприятное предчувствие. Я очень боялась, как бы с Ромой не случилось чего-то плохого.
– Отец, останови, пожалуйста! – попросила я на испанском. Мои руки приятно покалывало от дрожи и сладкого предвкушения очередного касания любимого. Я смогу обнять его… Он тоже не может так легко меня отпустить. Он правда меня любит!
В тот момент я радовалась, как идиотка, не понимая, что отец почему-то не тормозит. Нахмурив брови и слегка повысив голос, я потребовала…
– Отец, останови машину!
– Микаела, сядь на место и пристегнись! – с неким волнением потребовала мать.
– Пффф! – обиженно фыркнула я. – И не подумаю… Отец, останови эту чертову машину! – дернула папу за плечо…
Это последнее, что я помню из того ужасного дня. Наступила жуткая темнота, но вместе с тем какая-то необычная легкость в теле. Я провалилась куда-то и находилась там достаточно долгое время.
Уже позже я узнаю, что пролежала в коме 3 дня, что мое тело находилось на границе между жизнью и смертью, что я… Я единственная выжившая в этой страшной аварии. Аварии, которая переломила всю мою жизнь, разделила ее на до и после.
В тот день я выжила… Но одна часть меня, та беззаботная счастливая девочка Микки, погибла вместе с моими родителями. Я повзрослела в один миг… И я узнала, насколько может быть тяжелой и суровой реальность.
Когда я открыла глаза, первое, что я увидела – яркий свет, который ослеплял. Неприятный запах спирта и медикаментов ударил в нос. Сильная боль в ногах, голове, во всем теле. Я дышала через аппарат, и невозможность сделать самостоятельный вдох ввела меня в панику. Я пыталась избавиться от него, не понимая, что происходит.
А потом я увидела людей в белом. Они бегали вокруг меня, какая-то женщина набирала лекарство в шприц, потом меня укололи. Успокоилась я практически моментально.
И только потом я стала понимать – я ничего не слышала. И если бы не успокоительный препарат в моей крови, меня вновь охватила бы паника… Серьезная…