Смута
Шрифт:
Мы двинулись в сторону городского кремля, чьи стены казались ещё более неприступными, чем древние стены Орлаёна. Пропустили нас внутрь практически без проблем, хоть и пришлось немного поконфликтовать с кремлёвской охраной, поскольку меня не хотели пропускать с пистолем. Пришлось нам с Глебом совместными силами убеждать охрану, тыкая им в лица грамотой. Только после того, как они с нескольких ракурсов рассмотрели царскую печать, то только тогда охрана разрешила нам пробраться в столичную крепость. Впрочем, их можно было понять, ведь они охраняли жизнь и покой первого человека государства.
Когда мы оказались внутри, то пришлось остановиться. Глеб вытянул из-за пояса чёрную широкую и плотную ленту, которую протянул мне. Объяснять мне ничего не пришлось и я сам повязал ленту себе на глаза. Причем, ленту повязал я ответственно, чтобы ко мне не было вопросов. Ткань была и вправду очень плотной, отчего ни один луч не проникал на мои глаза. Разоружать Глеб меня не стал, оставив на поясе кобуру и мою саблю. Взяв меня мягко за локоть, он повёл меня вперёд, предупреждая о каждой ступени, встречном человеке и пороге на нашем пути. Вёл меня он долго, постоянно поворачивая, поднимая и спускаясь, отчего я полностью запутался, ведь пытался на всякий случай запомнить маршрут возможного отступления. Наверняка именно этого Глеб и добивался, а потому ничему удивляться не приходилось. В конце концов, после двух десятков минут плутания, меня остановили и наконец стянули повязку с глаз.
Я оказался в богато украшенных палатах. Со всех сторон виднелись украшения из драгоценных металлов, некоторые из них совсем не были характеры для сурской культуры и скорее всего были трофеями. Помимо драгоценностей, что меня удивляло, так это тканые обои на стенах комнаты, поклеенные из больших кусков бархата, да сшитых настолько искусно, что было сложно найти швы. Учитывая высоту помещения, бывшей не меньше пяти метров, площади помещения в добрых сто, а то и больше квадратных метров, да цены на бархат, то за отделку этой палаты одними обоями можно было купить целую флотилию кораблей классом как мой «Чёрный Зверь». Полы помещения выложены дорогой доской из красного дерева, что росло только в далёком государстве Куштар, стоящим на берегу Моря Месяца, прямого доступа к которому у Сурии не было. Всё это великолепие освещало несколько приделанных к потолку канделябров из чистейших благородных металлов, добываемых на лучших рудниках Сурии.
– Дорого богато… - невольно выдохнул я, оглядев царские палаты.
– Мой отец искренне любил богатство. Этого по его приказу построены палаты. Я бы нашёл куда лучшее применение столь большим деньгам.
Ответивший мне голос принадлежал царю. Он восседал на богато украшенном троне из золота, установленном на полутораметровом пьедестале. На этот раз на его голове больше не было золотого обруча, да и угольно-чёрная борода также лишилась украшений. Единственное, что осталось из его предыдущего наряда, так это тяжёлый перстень с изображением стоящих напротив друг друга медведя и соболя. Балахон царь сменил на мужское платье из красной ткани, запахиваемое при помощи десятка петлиц, в которые были продеты овальные бронзовые пуговицы. Оружия при себе он практически не имел, ограничившись всего лишь одним кинжалом, которым он взрезал спину боярина.
– Деньги всегда есть куда деть, государь. – улыбнулся я царю.
– Согласен, но праздные разговоры стоит отложить на будущее. Моё имя ты знаешь, но своё же не назвал.
– Прошу прощения, царь. Меня зовут Вадим. Просто Вадим.
– У тебя имя сурское, но лицо чужака. Как так? К тому же, на твоём боку висят ножны с необычной саблей. Я знавал несколько ларингийцев, прибывших в мою страну для торговли. Никто из них не носил сабель, предпочитая использовать в бою прямые мечи.
– Такое имя мне даровали родители, но я ни разу их не видел в сознательном возрасте и не могу спросить почему так произошло. – решил соврать я, - Что же касается моей сабли, то это трофей, добытый мною в честном и сложном бою. Как оказалось, мне куда как удобнее биться подобными клинками.
– Хорошо, Вадим. Я вернулся в город, из-за того, что Глеб сообщил мне, дескать у тебя есть особенно сильное оружие, секретом которого ты готов со мной поделиться. Это так?
– Да. Позвольте продемонстрировать.
Я потянулся к кобуре и тут же почувствовал на своей спине с десяток глаз, принадлежавших телохранителям монарха. Даже Глеб было всего в полутора шагах от меня и точно не даст мне совершить выстрел, но мне не хотелось излишне нервировать и так находящуюся на взводе охрану царя, а потому мои действия были излишне медленными. Я вытащил пистоль из кобуры и подошёл к царю, протягивая оружие рукоятью вперёд.
– Это пистоль. Изобретение одного светлого ума из Сабаддии. Это не самое убойное оружие из моего арсенала, но даже оно способного с одного выстрела разить наповал даже одоспешенных воинов.
– Олег, Вадим говорит правду? – рассматривая оружие в своих руках спросил государь.
– Да, мой царь. Я самолично сделал двадцать выстрелов и готов подтвердить каждое его слово.
– И как же оружие сабаддийца оказалось в твоих руках? Ты его украл?
– Никак нет. Я оказался в нужное время в нужном месте и помог ему, после чего обеспечил все доступные на тот момент условия для его научных изысканий. Потому мне и выпала удача пользоваться оружием, которое способно перевернуть всю военную науку.
– В письме я прочитал, что у тебя есть некие «пушки», способные разить целые десятки и сотни воинов. Что это такое и почему ты не привёз их сюда?
– В Ларингии я был наёмником. Сначала сражался под знаменем короля Кловиса Солобец, но затем перешёл в разряд его кровных противников. Пушки есть орудия, бьющие ядрами в размер моей головы или дробом. Они способны не только убивать людей, но и рушить крепостные стены. Сейчас эти пушки остались в Рюгленде вместе с моей армией.
– Про смерть короля Кловиса мне уже известно. Не мог представить, что его убийца предстанет пред мной в моих палатах.
– Он скончался от ран после честного поединка. – слегка слукавил я.
– Я тебя не виню в этом, но как же я смогу оценить силу этих «пушек».
В этот момент я пожалел, что у меня нет никакой возможности хоть как-то запечатлеть работу своих орудий. Будь у меня хотя бы одно орудие, то может бы и получилось прямо сейчас убедить царя в силе оружия, но, а так придётся полагаться исключительно на собственное искусство красноречия, которое было не лучшей моей чертой.
– Сейчас я ничего не могу предоставить ничего, кроме своих слов. Они сильны и при достаточном количестве способно стирать в пыль целые армии. Если вы не верите мне, царь, то можете спросить Сезара из вашей гвардии. Мы знакомы с ним несколько лет, он не единожды спасал мою жизнь во время битв и успел в полной мере оценить мощь пушек. Если же мы договоримся, то я по вашему приказу смогу привезти сюда как пушки и изобретателя, так и свою армию.
– Я обязательно поговорю с Сезаром, но скажи зачем мне на моих же землях видеть твою личную армию? У меня и так достаточно сильных врагов.
– Я могу привезти не всех воинов, но мои командиры могут вам здесь понадобиться. Не хочу хвастаться, но от рук моего войска полегла значительная часть целого поколения ларингийского рыцарства и армия Ларингии ещё не скоро сможет восстановиться. Так что, моим командирам есть какой опыт передать вашим ратникам.
– Я подумаю над этим, но сейчас стоит обсудить другое. – царь посмотрел на стоящего позади меня главу Охранного Приказа, - Я успел прочитать твой отчёт, Олег. Хоть это и не по части твоих обязанностей, но я благодарен тебе за работу. – взгляд вновь остановился на мне, - Скажи, Вадим, что ты хочешь за свои услуги?