Смута
Шрифт:
—Садитесь к столу, толковать будем. От этой беседызависит, будет жизнь ваши продолжаться или пресекутся.
Богомил усмехнулся.
—Я знаю, зачем ты пришёл. Знаю, что будешь понуждать отказаться меня от моей Веры, но не трать время попусту. Мой племянник князь Владимир всё одно отсечёт мою голову. Отсечёт только потому, что я брат Святослава Храброго, который пребывает в узилище,* (Примечание автора: застенок, тюрьма) который должен был сидеть на престоле Великого князя в Киеве.
Добрыня Никитич терпеливо выслушал Богомила.
—Я знаю, обо всём, что ты говоришь, но речь будет не о борьбе за престол, а о крещении новгородцев.
—Я тебе в этом не помощник.
—Не спеши с ответом. Я могу тебя казнить немедля, не откладывая, но это вызовет новый бунт горожан, а я не могу лить кровь русскую, только потому, что верховный жрец славян Богомил не хочет нам помочь.
—Ничего поделать не могу, я всю свою жизнь верил в своих Богов, всю жизнь вёл славян к нашей Вере, теперь, я должен отказаться от всего, во что я верил и стать христианином. Нет, этого не будет!
—Я не понуждаю тебя стать христианином, но ты должен сказать горожанам, что Бог Перун подчинился святой Троице. Народ должен идти к Купели сам, иначе прольётся ещё кровь и немалая. Ты должен уяснить одно: с тобой или без тебя, Новгород станет христианским городом и с этим ничего сделать нельзя.
—Я это понял еще тогда, когда новгородцы побежали с поля сечи.
—Ты побежден! Многие уйдут в леса, иные предпочтут смерть. Зачем упорствовать, зачем проливать кровь русскую?
—Моё слово мало что изменит. Каждый делает свой выбор. Каждый выбирает, какому Богу молиться. Если я признаю победу Владимира и его Веры, то станут меня презирать, но другого выбора не сделают. Я свой выбор сделал. Решай, что будешь делать ты, казнить или отправишь в Киев.
—Жаль, что не договорились. Казнить тебя я не могу. Тебя и тысяцкого Угоняя отправим в Киев, князь Владимир определит вашу судьбу. В горницу вошёл вестовой, в его взгляде было горе.
—Разреши слово молвить.
—Говори, что стряслось?
Вернулась сотня посланная найти подкрепление, которое шло на помощь Угоняю.
—Говори, что случилось?
Сотня встретила ворога, и он ушёл восвояси, но не дружинники остановили злого ворога, а монах Дмитрий. Он понёс навстречу тысячам воинов икону Божьей матери. Они подняли его на копья, но победить не смогли, и бежали от взора Божьей Матери Марии.
Богомил опустил голову, но нельзя было понять, о чём думал верховный жрец: то ли сетовал, что лишился последней надежды, то ли дивился чуду сотворенному иноком Дмитрием и иконной Божьей Матери.
***
На отпевание инока Дмитрия собралось всё войско Добрыни. В скорбном молчании, под пение молитв они проводили человека спасшего их….
После отпевания Иоаким Корсунянин шёл к Добрыне с надеждой, что тому удастся сломить упрямство Богомила. Тогда крещение прошло бы без понуждения и сопротивления. Увидев лицо Добрыни, понял, что помощи от Богомила не будет.
—Богомил верховный жрец славян. Его гордыня взяла верх.
—Почему гордыня? — Добрыня вопросительно взглянул на Иоакима,— нет, здесь не гордыня, здесь Вера. Ты бы отказался от Христа?
Иоаким смутился.
—Нет, не отказался бы. Напрасно мы затеяли перетягивание его в свою Веру, он не холоп. Давай думать, как проводить крещение.
—Ты прав, с этим спешить нельзя, дров наломаем.
Воевода задумчиво смотрел в сторону, чувствовалось, что он не знает, как действовать дальше.
—Что будем делать? — наконец выдавил он из себя.
—Для этого я пришёл к тебе с просьбой.
—Что за просьба? Сгонять плетями людей к Волхову? Это вызовет новое восстание, придется крестить огнём и мечом.
—Нет, у меня другой план.
—Поведай.
—Сначала сделай так, чтобы мы могли давать страждущим людям вино и зерно.
—Хорошо придумано, но получится ли?Богатые станут препятствовать.
—Голодные люди придут и придут большим числом.
—Что ты от меня хочешь, — не понял Добрыня, — это ты со своими помощниками можете сделать сами.
—Умен и хитёр ты Добрыня Никитич, но только тогда, когда надо победу добыть мечом….
—Поведай - поведай, что придумал ты? — чуть обижено и насмешливо спросил воевода.
—Поведаю. Надо провести крестный ход. Надо чтобы воины твои во многом числе шли в нём. Тогда и горожане потянутся, тем более после крестного хода бедным и обиженным раздадим вино и зерно.
—Думаю, что дружинники пойдут без понуждения, каждый захочет отблагодарить Бога за дарованное спасение в этой злой сече.
Доселе спавший на топчане Путята подал голос:
—Лежу и слушаю разговор ваш и кое-что придумал.
—Что пришло в твою лохматую и бородатую голову?
—Надобно объявить горожанам, что на Вече Новгорода будет учитываться только голос христианина. Судить будут только за убийство христианина. Во всех других спорах преимущество у христианина.
Добрыня весело взглянул на Путяту.
—Иоаким, посмотри на него, голова кудлатая, а думает правильно и верно речёт.
—Я не только правильно реку, но и власть отнимаю. Тот, кто теряет Вече, теряет власть. Теперь все яростные и богатые противники гурьбой перебегут на нашу сторону.
—Хорошо придумано, но найдутся такие бояре, кто попытается поднять восстание, — Добрыня поднял указательный перст, — держи своих дружинников наготове.
Путята взял меч, вынул из ножен.
—Того, кто вздумает восставать, перекрещу огнем и этим мечом, но есть вопрос.
—Молви, — откликнулся Иоаким.
—Как я распознаю, кто христианин, а кто нет? Не то по ошибке порублю своих!
—Христиане получат по нательному кресту, кто без креста, тот не наш.
—Я думал, что Добрыня самый хитрый, но ты его, Иоаким, за пояс заткнёшь.