Смутные времена. Книга 5
Шрифт:
Во время обеда все посматривали в сторону Михаила, но вопросов никто не задавал и он сам поделился своими впечатлениями от беседы с Жаком Мертье.
– Готовь, Серега, ватники и шапки ушанки. Эти парни, похоже, отправятся на островок.
– Я им уже подобрал парочку подходящих. Земля Франца Иосифа – классное местечко. Охота там просто замечательная их ждет с дубинами, на моржей и медведей.
– Там же холодно? Для европейцев, привыкших к комфорту, там просто ад. Может, подберешь для них что-то менее суровое?– Федору Леонидовичу стало по-человечески жаль арестантов.
– Среднегодовая
– Мы не они,– возразил ему Академик.
– Тогда решим вопрос жеребьевкой. Я в каждом океане им подберу по острову и пусть тянут,– предложил Сергей.– А помещать их в комфортные условия на основании того, что Они – не Мы, считаю глупостью. Пусть все решит случай.
– Может не всех все же придется отправлять в Робинзоны. Побеседую с остальными после обеда и тогда вернемся к этому разговору. Кондратий, кофе. Как там арестанты? Довольны ли остались обедом?– поинтересовался Михаил.
– Им разве угодишь? Такие привереды попались,– заворковал Кондратий голосом Катюши, заставив всех вздрогнуть.– Корм им приготовленный, ногами затоптали ироды. Я уж так старательно этот списочек-то с холодильником сверил, чтобы лицом в грязь перед ними не ударить и в результате окромя скверных слов, ругательных, от охальников этих, ничего не услышал. Кричат, ногами топочут. Совершенно не воспитаны.
– Все топочут?
– Все,– Кондратий одновременно разливал кофе по чашкам и сетовал на неблагодарных арестантов.
– С чего бы это они?– удивился Сергей.– Дай-ка взглянуть на списочек?
– Вот, извольте, сударь,– протянул ему лист бумаги Кондратий.
– Та-а-а-к. Вот здесь устрицы указаны. И чем же они им не понравились? Может ты их приготовил плохо?
– Совсем не готовил. Нет их в нашей продуктовой корзине,– Кондратий выставил на стол плетеную тарелку с пирожками.
– И чем заменил?
– Как сказано было. Соответственно по количеству белков и углеводов. Сырой свининкой. Выбрал самую что ни на есть жирненькую и даже в пластиковые скорлупки разместил, чтобы выглядело натурально. Солить и перчить не стал опять же, слегка кипяточком обдал и подал с пылу с жару. Плюются.
– Действительно привереды,– хмыкнул Сергей.– А аперитив чем заменил? У нас ведь его тоже наверняка нет.
– Этого напитка у нас нет, вы правильно, сударь, подметили. Заменил соответственно с содержанием алкоголя.
Сахар и прочие кислоты добавил тоже, как положено, по рецепту. Водичкой, правда, не стал разбавлять, так и подал. Водичку в ведерках отдельно выставил. Я знаю, что в Европе ей каждый сам разбавляет вино, как ему нравится.
– И что?
– Плюются. Будто я им не чистейший спирт в рюмочках подал, а яд змеиный. Кричать все, как один, принялись, ногами топать. Хорошо, что окошечко для подачи корма не большое. Ведь плеваться принялись. В меня,– пожаловался Кондратий.
– Свиньи не благодарные,– посочувствовал ему Сергей.– Посидели бы эти привереды предварительно месячишко на Земле Франца Иосифа на подножных кормах, тогда поглядел бы я, как они стали бы от устриц из свинины отказываться.
– Вот, вот,– обиженно поддакнул ему Кондратий.– Водичку я им свежайшую подал, по целому десятилитровому ведерку. Опрокинули и весь пол залили. И ведра не возвращают. Гремят ими. Требуют начальство. Совершенно не благодарные субъекты.
– По ведру воды на рюмку? Действительно неблагодарные свиньи. Может, подержать их недельку теперь совсем без воды? Сказать, что норму недельную израсходовали?– предложил Сергей, усмехаясь.
– Да ты садист, внучек,– Силиверстович взял из его руки лист бумаги.– Вот это что за блюдо, Кондраша? Жульен в булочках?
– О-о-о-о! Это нечто особенное. Окорочок куриный запеченный с грибами в сметане с луком репчатым и сыром.
– И что? Тоже плюются? Почему?
– Совершенно не понятно. Курочки, правда, у нас нет и я заменил ее свининкой. Сыра тоже не оказалось с репчатым луком. Заменить пришлось репой. Ее у нас много еще. Сметанка тоже вся вышла. Заменили маслом растительным. А булочки хлебушком пришлось заменить. Сухариками ржаными. Грибочки заменили опять же репкой, зато соли насыпали как положено. Получилось даже еще лучше, чем в рецепте. Калорийнее. Поэтому и водички ведро.
– С жульеном все понятно, а вот омлет. Если я не ошибаюсь, то это готовят из яиц? Чем же тут ты им не угодил? Или яиц тоже нет?
– Нет. Я докладывал, что продовольственная корзина у нас совсем заканчивается, но получил только пять килограммов кофе,– сокрушенно вздохнул Кондратий.
– Чем яйца заменил?
– Репкой и свининкой. Все как в рецепте сделал. Маслицем сливочным топленым залил и не прожаренное в рулетик свернул. В этом пикантность французского омлета. Чтобы много маслица сливочного и сырое чтобы. Маслице у нас пока в достатке и репка пока еще есть.
– Та-а-а-к. Я их понимаю,– Силиверстович внимательно изучал меню, написанное Жаком Мертье.– А на третье у них тут указан сок авокадо. Чем его заменил? Наверняка ведь нет эдакого у нас.
– Нет, сударь. Водичкой заменил. Целое ведерко, свежайшей, предоставил.
– Погоди, погоди. Сколько всего водицы ты им "свежайшей" предоставил?
– По три ведерка десятилитровых,– Кондратий собрал использованную посуду и зашуршал с ней к посудомоечной машине.
– Три ведра? Щедро. И чем тогда недовольны?– хохотнул Сергей.– Привереды, блин.
– А еще они сквернословят и называют свои помещения тюремными казематами,– пожаловался Кондратий.
– Совсем страх потеряли. По десять метров квадратных им отгородил Михаил и даже свет там горит. Какой же каземат? Сортиры опять же с водичкой "свежайшей" есть. Столики со стульями и кроватки панцирные. Точно поросята, а не арестанты нам попались,– давился смехом Сергей.– Иди, Миха, извиняйся, пока жалобу не написали.
– Нехорошо получилось,– смущенно улыбнулся Михаил.– Не думал я, что в холодильниках настолько пусто и однообразно. Твое, кстати, упущение, Серега.