Смысл жизни
Шрифт:
Стоя на опушке леса, партизаны ожидали разведчиков, которые пошли в деревню Грушки. Не было слышно никаких звуков, даже лая собак — всех их немцы перестреляли.
Разведывательный дозор вырос как из-под земли.
— Деревню проверили, дорога свободна! — доложил командиру один из партизан.
— Не было их сегодня в Грушках? — спросил Жвирко.
— Не было, пан командир.
— Пошли!
Шли на марше с охранением. Остановились у одной избы, Жвирко постучал в окно.
— Кто там?
— Откройте, отец, свои…
Юзеф Заневский отворил дверь. Партизаны вошли в избу.
— Есть хотим, отец! — сказал Жвирко, кладя около себя автомат. — Хотя бы картошки, хлеба. Два дня ничего во рту…
Заневский нарезал толстые куски черного хлеба. От волнения у него дрожали руки, он не мог оторвать взгляда от этих уставших лиц. Думал о Вицеке, своем единственном сыне. Смотрел, как эти люди жадно ели. Придвинулся ближе к Жвирко.
— Пан командир, мой тоже где-то там, может, такой же голодный…
— Сын? — спросил Жвирко.
— Сын, Винценты, ему двадцать лет. Жил в Чарнухе у родных и был членом какой-то организации. А потом — в лес, — Заневский кулаком вытер глаза, так как слезы навернулись при воспоминании о сыне.
— В каком он отряде? — поинтересовался Жвирко.
— Не знаю, где-то вблизи Кольницы. Командир сосредоточенно смотрел на карту.
— Нам пора, отец. Спасибо. — Он протянул Заневскому руку.
— Заходите почаще. А это на дорогу, — хозяин протянул хлеб и кусок свиного сала.
Он отдавал последнее: в доме не оставалось почти ничего. Вышел проводить гостей и смотрел, как партизаны исчезали в темноте…
Это было в памятные дни июля 1944 года, дни, принесшие свободу Белостокской земле. В те дни на поляну в глубине леса Вротки прибывали из лесных убежищ вооруженные люди и строго по-военному становились в строй. Это были партизаны VII округа Армии Крайовой на Августовщине. Они прибыли сюда по приказу командования. Речь шла о принятии важного решения. Среди собравшихся был Бронислав Ясиньский (Комар), командир VII округа.
Слово взял капитан Земста, инспектор Белостокского округа АК.
— Земляки! Братья! Солдаты! С востока вместе с Советской Армией идет какое-то Войско Польское. Это коммунисты! Мы, верные присяге, будем бороться против коммунистов! Приказываю разойтись по домам, переждать грозный момент, а потом взяться за оружие и бороться до последнего. Кто против нас — тот враг!
Капитан Земста умолк. Долго стояла напряженная тишина. Слышен был только гул орудий с востока и лязг танков, двигавшихся по шоссе за лесом.
Вдруг Чеслав Граевский (Вирский) медленным, тяжелым шагом вышел на середину поляны, передвинул автомат на грудь и взволнованно заговорил:
— Братья! Враг у нас только один — фашизм. Вот враг, и с ним мы должны вести борьбу не на жизнь, а на смерть! Кто со мной — против фашистов?.. — повернулся, поднял руку и замер в ожидающей позе.
Из рядов стали выходить поодиночке с оружием. Бронислав Бондзюл, Винценты Заневский, Ян и Чеслав Шостаки, Станислав Дычевский, Александр Мёдушевский, Чеслав Белявский. Около Вирского встало человек двадцать.
Две молчаливые шеренги смотрели друг на друга. Казалось, что между ними вырастет пропасть, через которую еще в этот момент можно было перешагнуть. Это был поворотный момент в жизни этих людей.
Чеслав Граевский подал команду. Повернули налево и скрылись в кустах. Шли на восток…
Городок Липск на Августовщине кишел войсками. С востока непрерывно двигались танки и артиллерия. Проходили нескончаемым потоком колонны пехоты. Все стягивалось к фронту. Престарелые люди в грубой поношенной одежде, подростки и матери с детьми на руках — все со слезами на глазах подходили и целовали тех, кто пришел сюда.
Призывная комиссия расположилась в небольшом доме. Здесь регистрировали и зачисляли в ряды Войска Польского добровольцев и призывников по мобилизации. Их провожали матери, невесты, жены.
Капитан, возглавлявший призывную комиссию, от усталости валился с ног, а ожидающих было еще очень много. Вошел очередной доброволец и браво представился. Капитан взглянул уставшим взглядом на него и спросил:
— Имя и фамилия?
— Винценты Заневский, родился в Грушках в 1924 году, — выпалил тот.
— Медленней, медленней! — унял его капитан. — Место жительства?
— Чарнуха.
— Партизан?
— Так точно! Партизан Армии Крайовой из отряда Чеслава Граевского.
— Долго пробыл в отряде?
— Почти год.
— Почему хочешь вступить в ряды Войска Польского?
— Я бил фашистов, был партизаном. Хочу стать офицером… — Он покраснел до самых ушей.
Капитан с минуту смотрел на статного парнишку, потом что-то отметил в бумагах.
— Это значит, что я принят, пан капитан?
— Принят. Следующий!
— Пан капитан, рядовой Ян Шостак, прошу принять в Войско Польское. Как бывший партизан Армии Крайовой, хочу продолжать воевать с фашистами и дойти до Берлина! — отрапортовал Шостак.
— Спасибо, вольно! В армии служили?
— Так точно!
— Сколько вам лет?
— 44, пан капитан.
— Семья?
— Жена и семеро детей. У меня просьба, пан капитан. Сыну Чеславу 16 лет. Он был со мной в партизанском отряде. Можно и его записать в армию?
— Слишком молод.