Снежная королева

Захаров Николай Львович

– Бли-и-и-и-и-н!!!– Егора Ивановича буквально затрясло. Два ультиматума за пять минут оказались для него жесточайшим ударом по самолюбию.– И эта туда же. Вместе, похоже, нам, Эдик, на нарах куковать вскоре предстоит. Дай-ка берданку, лучше сразу застрелиться самому, чтобы не мучиться,– Егор Иванович отцовское ружьишко из рук соседа выхватил и принялся осматривать. Слегка заржавевшее за десять лет без должного ухода оно не желало щелкать курками и не переламывалось для того чтобы зарядить в него патроны.

– Батя последний раз лет двадцать назад с ним в лес ездил с друзьями-однополчанами. Помню, привезли его

с охоты, выгрузили как дрова у подъезда и ружье мамуле вручили, чтобы, значит, не потерялось. Не знаю, как там он бекасином белок в глаз бил, ни разу не привозил в виде трофеев, но сейчас, похоже, этим ружьем их только прикладом бить можно.

– Ничего, смажем, почистим и будет как новенькое,– оптимистично возразил ему Эдуард Александрович, выхватывая двустволку из рук хозяина. Сжимая оружие в руках, хоть и ржавое, он чувствовал себя увереннее.

– Пошли, попробуем,– буркнул уныло Егор Иванович и направился уже было к соседским дверям, но тут заурчал, заскрипел лифт сочлинениями и, поднявшись до шестого этажа, с лязгом выпустил из своего мрачного нутра одного из охранников-бодигардов Снежной Королевы:

– Ага, и ты здесь!– оскалился бодигард, отмечая удовлетворенно факт наличия обеих ног у фигуранта.– "Две тысячи долларов конечно сумма не астрономическая, но за плевую работу вполне солидная",– легко читалось на его квадратном лице.

– Че надо?– оскалился в ответ Эдуард Александрович, которому как оказалось, кроме цепей есть что терять. При этом он прицелился из охотничьего ружья в незваного гостя.

– Но, но, Эдуард, не балуй,– сразу стал серьезным и вежливым бодигард. Выдирание ног из человека с ружьем для него сразу стало не столь привлекательным бизнесом и тем более за смешную оплату в жалкие две тысячи.– Я с новостями к твоей супруге, хорошими. Телефона-то нет у вас, вот Королева и прислала.

– Выкладывай, пока башку не прострелил,– скомандовал ему Эдуард Александрович, прижмуривая левый глаз.

– Велела Королева передать, что задержится у нее сынок ваш еще на недельку. Тут такое дело… приехал к ней крутой мен с аппаратурой и предложил ролик снять рекламный с пацаном вашим. Как он жует мороженое,– не вступая в пререкания, выложил новость бодигард.– Сказала, что еще сто баксов приплатит за работу.

– Все?– спросил его Эдуард Александрович. Бодигард кивнул.– Передай Жабе, что если сегодня через два часа Константина не будет дома, то я ее застрелю. Понял?– бодигард опять кивнул и попятился к лифту.– Зря ты это, мужик,– крикнул он уже из уползающего вниз лифта.– Мы бы тебе не больно ноги вырвали, а теперь сам виноват, руки тоже оторвем и без наркоза. Га-га-га,– веселый видать по жизни был этот парень и чувством юмора Бог его не обделил, хоть и черным, так что двум друзьям-соседям от смеха этого стало слегка не по себе.

– Вот гад,– прокомментировал коротко шутку бодигардовскую Егор Иванович.– Через два часа здесь такое начнется, сматываться надо. Тебе руки, ноги поотрывают и мне заодно. Валить нужно и придумать что нибудь. Ружье не факт, что успеем привести в боеготовность, брось ты эту железяку ржавую на хрен.

– Фиг вот тебе,– упрямо набычился Эдуард Александрович.– Вон как этот шкаф только от одного вида ружья напрягся. Берем масло машинное и айда на чердак, чистить антиквариат. Успеем, не успеем, приведем не приведем, а если через два часа Костика дома не будет, я эту Жабу прикладом забью, как твой батя белку в глаз,– Эдуард Александрович решительно повернулся к входу в родную хрущебу и через минуту вернулся из нее с флаконом машинного масла и простыней. А еще через пять минут мужчины уже сидели на чердаке, подперев входную дверь обрезком трубы водопроводной и, пытались реанимировать двустволку. Клацать курки начали минут через десять, отмокнув в масле, а переломился "антиквариат" пополам еще через десять минут.

– Ура,– прошипел сквозь стиснутые зубы, взмокший от напряжения Эдуард Александрович и заглянул в стволы, направив их на слуховое, чердачное окно. Свет не просматривался и, озадаченно почесав затылок, Эдуард Александрович сунул в один из них кусок проволоки, приспособив его заместо шомпола. Проволока ткнулась, во что-то, проскребясь до середины ствола и изогнулась дугой.

– Забито чем-то,– пробормотал Эдуард, ковыряя остервенело препятствие.– Гнется зараза. Нужно прут жесткий и молоток, чтобы хряпнуть. Сбегай на помойку, поищи. Молоток у меня есть. Я за молотком, ты за штырем. Разбежались. Время не ждет. Давай.

– Какой штырь, какой молоток? Выкинь ты уже эту рухлядь к чертовой матери. Это, наверное, мать специально туда что-нибудь забила двадцать лет назад, чтобы батя на охоту водку пить не ездил.

– Ну и что она туда могла набить? Не свинцом же законопатила? Беги, не отлынивай,– Эдуард Александрович, на правах стороны самой потерпевшей, принял на себя роль неформального лидера и Егор Иванович, ворча и плюясь, поплелся с чердака на помойку. Там ему повезло, сразу натолкнуться на целые залежи металлолома и арматурина витая, в палец толщиной, метровой длины, прямо сама ткнулась, в протянутую к куче руку. Осталось только выдернуть ее и вернуться обратно.

Хорошие помойки в России – большие.

Вернувшись на чердак Егор Иванович протянул арматурину Эдуарду Александровичу и присел перекурить на трубы Ц.О, молча наблюдая как сосед сует арматурину в ствол и пытается пробить кляп ударами молотка. Кляп, сочиненный неизвестно пока из чего, удары выдерживал достойно, а вот арматурина лязгала и дребезжала недовольно. Эдуард Александрович, шепотом матерясь, попробовал измерить размер кляпа, сунув арматурину с обеих сторон по очереди, отмечая на ней ногтем глубину и, удивленно свистнул:

– Сантиметров десять забито. Ну, Инесса Поликарповна. Чего же она туда насовала. Неужто и, правда свинец? Тогда дохлый номер, хрен пробьешь. Остается только одно – пилить ножовкой. Ты как, Егор? Не против, если мы из этой берданки обрез сделаем?

– Мне до лампочки, делай что хочешь,– отмахнулся от него Егор Иванович, выпуская из ноздрей клубы дыма.

– Тогда я за инструментом,– Эдуард Александрович выскочил за чердачную дверь и через пять минут появился с ножовкой и напильником в руках.– Эх, сейчас посмотрим, что за хрень туда засунули,– закрепив ружье прикладом между трубами и зафиксировав его поудобнее, Эдуард Александрович поплевал на ладони и принялся пилить стволы сразу за кляпом. Сталь оружейники тульские применили хорошую – оружейную и дело двигалось медленно, так что Егор Иванович успел дважды сменить устающего соседа, пока наконец-то стволы удалось перепилить. Обломив их нетерпеливо на последних миллиметрах.