Снежная слепота
Шрифт:
Глава 20
Собрания, на которых Старпол обсуждал со своими подручными те или иные вопросы, касающиеся положения дел в поселке, проходили поочередно в домах каждого из присутствующих на них. Будучи неплохим психологом, Старпол таким образом давал возможность каждому из подручных, которых сам он считал не более чем исполнителями своей воли, ощутить собственную значимость.
На это раз встреча была назначена в доме Тикера.
Внутреннее пространство хижины, где происходила встреча, было перегорожено двумя широкими раздвижными ширмами из полимерной пленки. Одна отделяла ту часть комнаты, где находился курятник, другая – небольшую спальню, куда Тикер отправил женщину, жившую вместе с ним, после того как она выставила на стол угощения и крепкую настойку из синего мха.
Синий мох рос в глубоких скальных расселинах. Добраться до него можно было, лишь сняв с себя всю верхнюю одежду. Естественно, без обморожений не обходилось. Но дело того стоило: синий мох почти полностью отбивал запах сивухи, присущий хорошо перебродившей закваске. Впрочем, лазить за ним в расселины приходилось тем, кому хранитель храмовых врат разрешал только раз в год, в День Сотворения Мира, употреблять перебродившую закваску.
– Ну что ж, друзья мои, – обратился к собравшимся вокруг стола Старпол. – Настало время очередного испытания нашей веры в Сущего. Готовы ли вы к нему?
Вопрос был чисто риторическим, потому и отвечать на него никто не стал. Каждому из присутствующих было прекрасно известно, что происходит с теми, кто отказывается исполнять волю Сущего, высказанную его наместником на земле, возложившим на себя нелегкое бремя хранителя храмовых врат.
Вместо того чтобы в очередной раз повторять стандартные фразы, заверяя себя и всех остальных в верности идеям Сущего, Тикер расплескал по кружкам крепкую настойку.
Кружки были разобраны, подняты вверх и после слов хранителя храмовых врат, провозгласившего:
– Во славу Сущего! – тотчас же опорожнены.
На небольшой тарелочке, заблаговременно поставленной рядом с местом, которое должен был занять Старпол, лежали два сваренных вкрутую куриных яйца – излюбленное кушанье хранителя храмовых врат. Другим яиц не предложили: не то угощение, что подается на стол каждый день.
Прежде чем отведать яйца, Старпол поставил пустую кружку на стол, взял из глубокой миски крупную серую лепешку и, отщипнув небольшой кусочек, понюхал его, после чего отправил в рот.
Это был сигнал к началу трапезы.
За столом сразу же возникло оживление. Приглашенные суетливо раскладывали еду по своим мискам.
Старпол тем временем взял яйцо, ударом о стол разбил его с тупого конца и начал неторопливо, двумя пальцами, счищать скорлупу.
Пятерку, собравшуюся по его зову в доме Тикера, Старпол называл «мои цепные псы». Что это означало, он и сам не знал – слова пришли к нему вместе с обрывками воспоминаний о другой жизни, – но название ему нравилось. Эти пятеро готовы были по первому приказу хранителя храмовых врат, не задумываясь и не задавая никаких вопросов, перегрызть глотку любому. И, что самое удивительное, почти ничего не требовали взамен. Ну, разве что разрешения пить крепкую настойку каждый день да права приводить к себе в дом любую приглянувшуюся женщину. Старполу нравилось думать, что «цепные псы» служили ему не за страх, а за совесть.
Никто из них особенно не верил в то, о чем частенько говорил Старпол: что придет такой день, когда весь мир, а не только участок, прилегающий к подножию гор, будет принадлежать им и тогда имена их станут произносить с благоговением и трепетом. Им было достаточно и той власти, которой они обладали в поселке. Но при этом любому из них было ясно – эта власть держится исключительно на авторитете Старпола, который никто не оспаривал, его умении манипулировать людьми и способности выдавать свои собственные желания за чаяния всего народа.
Старпол не помнил, кем он был в другой жизни, до того, как однажды очнулся, лежа на снегу. Но у него сохранился ряд воспоминаний, которыми не обладал никто другой: он знал, как заставить людей верить себе даже в тех случаях, когда он и сам себе не верил, знал, как заставить их любить себя за дары, что и без того принадлежали им по праву, и, что, пожалуй, самое главное, он знал, как следует поступать с теми, кто начинал сомневаться и задавать лишние вопросы.
Опираясь на эти и ряд других знаний и навыков, Старпол очень быстро превратил жизнь тихого, мирного поселка, люди в котором жили в покое и относительном достатке, в сущий ад.
Посеять семена недоверия и зависти между простыми и наивными, как дети, обитателями поселка, прежде превосходно ладившими друг с другом, оказалось проще простого. Порою было довольно одного слова или даже многозначительного молчания для того, чтобы между двумя людьми образовалась точка кристаллизации взаимного недоверия, которая затем сама собой обрастала все новыми и новыми, невесть откуда берущимися деталями, стремительно превращаясь в снежный ком, катящийся вниз по склону со все большей скоростью. Остановить стихию мог только один человек, и имя ему было Старпол.
По первому времени Старпол стал в поселке кем-то вроде мирового судьи, к которому приходили за советом в любой ситуации, требующей разрешения. И, надо признать, он умел быстро уладить любой спор.
При этом он никогда не забывал и о собственных интересах. Но интересовали его не те вещи, которые предлагали ему представители той или иной стороны, прося разрешить спор в их пользу, а души людей: каждый, кому он помогал, должен был поклясться в том, что придет к нему по первому же зову и выполнит любое приказание.
Примерно год спустя, когда таких должников набралось достаточное количество, Старпол перешел к следующему этапу своего грандиозного плана.
Сущего придумал не Старпол. Имя это было известно в поселке задолго до его появления. Никто толком не мог объяснить, кто он такой, этот Сущий, но все относились к нему с огромным уважением, почитая как некоего незримого покровителя мира вечных снегов.
Старпол творчески развил и переосмыслил эту легенду. В его интерпретации Сущий превратился в создателя мира, неусыпно наблюдающего за тем, что в нем происходит. Сущий был способен как миловать, так и карать людей, нити от судеб которых он перебирал между пальцами, решая, какую из них оборвать. Поскольку Сущий считал ниже своего достоинства общаться с людьми напрямую, он выбрал для этой цели посредника, каковым стал все тот же Старпол.