Сноггл
Шрифт:
— Не желает ли кто-нибудь еще кусочек нашего вкусного кекса? — одновременно быстро показывая на шкаф.
— Я, пожалуй, выпил бы еще чашечку чая, — точно со сцены бросил реплику дедушка.
Вернулся Джеймс.
— Похоже, потопали к парадной двери. Моя маленькая хитрость сработала. Давайте-ка понадежнее запихнем Сноггла за плащи, чтоб не получилось — открывают дверцы, а он — нате пожалуйста, стоит и смотрит им в лицо. Тогда все кончено.
Робин с Джеймсом аккуратно задвинули Сноггла подальше за пальто и закрыли дверцы шкафа, пока Пег наливала дедушке чай.
—
— Нет, дедушка, — твердо ответила Пег, — они охотятся за Сногглом. Я точно знаю.Ой, Робин, что ты делаешь?
— Запираю шкаф и прячу ключ. А ты как хотела?
— Думается, не стоило бы.
— А ты что, намеревалась оставить дверцы нараспашку? — вознегодовал Джеймс.
— Да. Пришлось бы рассчитывать только на пальто, — пояснила Пег, — но я бы рискнула. Если бы дверцы были раскрыты, никому бы и в голову не пришло…
— Чересчур мудрено.
Но тут они услышали звонок в переднюю дверь.
— Я открою, — вызвался дедушка. — Если они за Сногглом, я дам какой-нибудь предупредительный сигнал, прежде чем впущу их.
— Внимание! Никаких споров насчет шкафа! Мобилизовались!
Глава 7
СВЕЖИЙ ВОЗДУХ И ТЯЖКИЙ ТРУД
Дедушка, как и обещал, предупредил их, потому что они услышали его громкий актерски-неестественный голос:
— Я как раз пил чай с детьми. Обычно я это делаю у них в комнате.
Как только Пег и мальчики это услышали, они предостерегающе переглянулись и поставили чашки и тарелки на столик.
Затем, как впоследствии вспоминала Пег, ей показалось, будто к ним вторглась целая армия: вся комната заполнилась вооруженными людьми. Робин еле удержался от смеха, ему пришлось отвернуться и притвориться, что он сморкается.
Майор Родпас, все с тем же ружьем, выглядел точно так же, как в прошлый раз, зато миссис Бинг-Бёрчелл теперь надела шляпу с немыслимо широкими полями и твидовую накидку с капюшоном. Хотя они, казалось, заняли собою все пространство, среди них было только одно новое лицо, и теперь дед представлял ребят ему — или его ребятам:
— Мои внуки Пег, Джеймс и Робин Хуперы — инспектор Кроуп.
Инспектор им даже не улыбнулся — только посмотрел на каждого тяжелым взглядом. У него была квадратная физиономия, украшенная старомодными усами, более длинными, чем у майора Родпаса, но аккуратными, не такими жеваными, как у того. Он был новым типом для Пег, которая любила наблюдать за людьми: хотя он и был одним из тех крупных, словно вырезанных из дерева, мужчин, довольно тупых, она сразу поняла, что, в отличие от многих из них, он вовсе не глуп. У тех обычно бывают тусклые маленькие глазки, его же глаза были живыми и быстрыми, словно из глубины большого деревянного лица выглядывал хитрый зверек. Инспектор был в мундире высокого полицейского чина, а на правой его руке висело ружье на перевязи. Пег подумала, что он наверное, воевал, потому что у него на груди красовалось несколько разноцветных лент, какие дюжинами носят генералы.
Инспектор ей совсем не понравился. Это вовсе не был второй майор Родпас. И она надеялась, что мальчики поняли, какую надо теперь соблюдать осторожность.
— Вот мы и опять здесь, а, ребятки? — коротко пролаял майор Родпас. — Но на этот раз инспектор Кроуп начеку. Не советую вам говорить ему всякую чушь. Не выйдет. Не надейтесь. Вы бы это знали, если б слышали, как он ведет допросы в суде. Убедитесь сами. Давайте, инспектор!
Но миссис Бинг-Бёрчелл не дала ему такой возможности.
— Минутку! — громко выкрикнула она. — Здесь ужасно-ужасно душно. Не понимаю, как вы можете выносить такую духоту!
— А мы любим, когда душно, — сказала Пег.
— Ерунда! Дети вашего возраста нуждаются в свежем воздухе!
Деду каким-то образом удалось вставить несколько слов, хотя на фоне громоподобного голоса миссис Бинг-Бэнг они прозвучали, точно писк извиняющейся мыши:
— Боюсь, что это моя вина, миссис Бинг-Бёрчелл. Когда эти широкие французские окна были открыты, здесь так неприятно дуло…
Она не закричала ему: «Ерунда!», но, прежде чем ответить, закрыла глаза, а потом широко раскрыла их, словно дедушка должен был испариться, когда она взглянула во второй раз.
— Профессор Хупер, весь последний час я провела на улице, но не заметила даже слабого дуновения ветерка. Более того, поскольку сегодня грозовой августовский день, на улице душно — определенно душно. А так как мы сейчас должны хорошо соображать — правда ведь, инспектор?..
— Это будет на пользу — правда, мадам.
— Так ради Бога, давайте же проветрим эту комнату!
Она сделала движение к окнам, но инспектор с удивительной для своей деревянности быстротой преградил ей дорогу.
— Позвольте мне самому это сделать, миссис Бинг-Бёрчелл, — сказал он. Но, дойдя до окон, инспектор обернулся, посмотрел главным образом на Джеймса и добавил, как показалось Пег, очень строго: — Если только нет особых причин держать окна плотно закрытыми. Да еще и бумаги между рамами напихать.
— Это… это… — медленно начал Джеймс. И осекся, поймав предостерегающий взгляд дедушки.
— Это… что это,молодой человек? — потребовал продолжать инспектор.
— Да я хотел сказать: это я заткнул щели газетами, когда начался тот сильный дождь, — вы же знаете, гроза была.
— Значит, теперь, когда дождя нет и не похоже, чтобы он снова пошел, — так же зловеще произнес инспектор, — ты мог бы вытащить газеты, пока я открываю окна. Верно?
Бедный Джеймс не посмел отказаться и поспешно начал вытаскивать газеты, а инспектор тем временем распахнул окна во всю ширь.