Снова с тобой

Гудж Эйлин

— Мэри, думай. Попробуй догадаться, куда он мог бы увезти ее.

Бронуин вышла из-за спины отца.

— Мы с ней были возле методистской церкви. Один… друг сообщил мне, что Роберт что-то задумал. Мы решили поймать его на месте преступления. — В длинных черных волосах Бронуин запутались листья и сухая трава, руки были испещрены кровоточащими царапинами, обеими руками она нежно, как младенца, прижимала к себе видеокамеру. Камера была выпачкана землей, но цела. — Все здесь, — продолжала Бронуин, кивая на камеру. — Я спряталась в кустах и успела снять почти

все. Было темно, лица я не разглядела, но голос слышала отчетливо.

Она открыла экран устройства мгновенного воспроизведения и нажала кнопку. Экран остался темным, затем на нем появилась размытая тень, камера дрогнула. Послышались звуки — шорох листьев, отдаленный шепот, хриплое дыхание. Что-то тяжелое рухнуло на землю, а потом прозвучал голос, от которого по коже Мэри побежали мурашки:

— С днем нашей свадьбы, дорогая!

Мэри осела на ступеньку крыльца.

— Значит, мы с самого начала были правы. Это не игра воображения и не пустые домыслы. Он… о Господи!

Она зажала рот ладонью и так же внезапно, как села, вскочила на ноги. Ее взгляд был прикован к Чарли, который стоял, обнимая дочь за плечи и согнувшись под тяжестью непосильной ноши.

— У него дома вы уже были? — с неожиданным спокойствием спросила она.

— Мы только что оттуда. Там нет ни души. Его родители тоже понятия не имеют, где он. Думаю, они говорят правду. Они чем-то потрясены, — мрачно сообщил Чарли.

— А Эмма?

— С ней все в порядке. Она с бабушкой.

— А они не знают, куда он мог увезти Ноэль?

Чарли покачал головой.

— Данте… ну, мой друг… ездит по всему городу, — добавила Бронуин. — Он поговорит с парнями, которые работают на… на Роберта.

Мэри уже надевала туфли, когда ее вдруг осенило.

— Постойте! Есть еще один человек. А вдруг он сумеет нам помочь? — Она взбежала по лестнице и принялась лихорадочно листать телефонный справочник. Внезапно ее осенила еще одна идея. — А если позвонить шерифу? — крикнула она. — Или вы думаете, это бесполезно?

Чарли покачал головой.

— Я придумал кое-что получше: поручил моему охраннику Тиму Уошберну созвониться с коллегами из полиции Олбани. Они уже в пути.

Мэри набрала номер Хэнка, и ей ответил сонный голос, усталый и раздраженный от того, что пришлось вставать среди ночи.

— Алло!

— Хэнк, это Мэри Куинн, — торопливо заговорила она. — С Ноэль что-то случилось. Мы думаем… — она помедлила, потому что предположение Чарли вдруг показалось ей нелепым, надуманным, как из второсортного фильма, — что ее похитил муж.

Последовала томительная пауза, затем Хэнк хрипло выпалил:

— Черт! Сейчас оденусь. Я уже еду…

— Как вы думаете, куда он мог увезти Ноэль? — спросила Мэри. — Может, Ноэль упоминала о каком-нибудь месте?

— Подождите, дайте подумать… — В трубке послышался шорох: не прекращая разговор, Хэнк быстро одевался. Глухо стукнуло что-то тяжелое — наверное, упавший на пол ботинок. Хэнк тяжело дышал. — Постойте… Да! На прошлой неделе мы проезжали мимо того места, где строят торговый центр «Крэнберри».

Еще тогда у меня мелькнула мысль… — Он осекся, наверное, сообразив, что его слова покажутся абсурдными.

— Какая? — допытывалась Мэри. — Хэнк, скажите мне все!

— О Господи… не могу поверить, что такое пришло мне в голову… это же кошмар… но я помню, как подумал: во всей округе не найти лучшего места, чтобы спрятать что-нибудь… или зарыть труп…

Мэри охватил такой панический ужас, что на миг у нее перехватило дыхание. Затем она сумела выговорить:

— Встретимся там. И еще, Хэнк… Если у вас есть оружие, захватите его с собой.

На голову Ноэль дождем сыпались комья земли. Ее окутывало облако густой пыли. Распростертая на дне ямы, по грудь заваленная рыхлой землей и галькой, она кашляла и отплевывалась, во рту распространился горький привкус. Ей казалось, будто она лежит на плохо сколоченных досках, которые выскальзывают из-под нее.

«Не смей терять сознание! — вопил внутренний голос. — Иначе никогда не очнешься!»

Одержимая этой мыслью, она выпростала из-под земли руки и отползла в дальний угол ямы, стараясь не приближаться к брезенту с разбросанными по нему костями. Пытаясь встать на ноги, она подняла голову как раз в тот момент, когда над ямой завис гигантский ковш экскаватора, похожий на оскаленную пасть разъяренного чудовища. Ноэль сжалась, ожидая нового потока земли, но тут увидела, что ковш поднимается. Она слышала низкий вой гидравлического привода, скрежет ковша, загребающего землю. «Боже, да он хоронит меня заживо…»

Безумный хохот рвался из ее горла.

«Прекрати! Сейчас же прекрати так думать! Этого ты не можешь себе позволить!» — мысленно одернула себя Ноэль. Да, умирать было страшно, но еще страшнее — думать, что станет с Эммой.

В отчаянии она огляделась по сторонам. Бежать было некуда. Она оказалась в ловушке. Через несколько минут она задохнется под тяжестью нескольких тонн земли. Подтверждая эту мысль, ковш снова обрушил на нее содержимое. Ноэль с криком упала на четвереньки, закрыла голову руками в тщетной попытке уберечься от ударов камней. Комья величиной с кулак заколотили ее по спине и голове. Перед глазами замелькали ослепительные вспышки. «Он победил, — думала она. — Он все-таки расквитался со мной». Даже если ей удастся выбраться из ямы, он догонит ее и убьет. Он изнеможения и отчаяния она расплакалась.

Ей вдруг вспомнилось, как прошлым летом она возила дочь на уроки плавания в бассейн Красного Креста. Бедняжка Эмма никак не могла научиться держаться на воде. Едва она ложилась на спину, как начинала в панике колотить по воде руками. Несмотря на все уговоры инструктора, милой симпатичной девушки Стейси, придерживающей девочку снизу с ободряющими словами: «Расслабься, вот и все. Просто сделай глубокий вдох и вытянись на воде», — Эмма сжималась от страха. А потом, закутанная в полотенце, долго сидела на коленях у Ноэль и всхлипывала: «Мамочка, я старалась, я так старалась, но ничего не получилось!»