Снова умереть

Герритсен Тесс

— Так, — пробормотала Джейн. — Теперь я напугана.

— Напоминает мастерскую серийного убийцы, — сказал Фрост. — А на этом столе он резал тела на кубики.

В углу находилась белая пятигаллонная бочка, прикрепленная к электродвигателю.

— А это, черт возьми, для чего?

Фрост покачал головой:

— Выглядит достаточно большой для того, чтобы…

Она подошла к бочке. Заметив красные капли на полу, Джейн замерла. Мазок тянулся к крышке бочки.

— Тут везде кровь.

— А что внутри бочки? — спросила Маура.

Джейн

открутила плотно прикрученную крышку.

— А за дверью номер два скрываются… — Она заглянула внутрь. — Опилки.

— И все?

Джейн засунула руку в бочку и проверила опилки, подняв облако древесной пыли.

— Всего лишь опилки.

— Значит, у нас все еще нет второй жертвы, — сказал Фрост.

Маура подошла к кошмарному инструменту, который Фрост сначала принял за циркулярный станок. Пока она осматривала лезвие, кот снова приблизился к ней и стал тереться о ее штанины, словно отказываясь оставить ее в покое.

— Вы хорошо осмотрели этот инструмент, детектив Фрост?

— Так хорошо, как смог.

— Обратили внимание на режущую кромку этой циркулярной пилы, изгибающуюся в сторону? Она явно не предназначена для разрезания.

Джейн подошла к ней и осторожной коснулась режущей кромки.

— Эта штука выглядит так, будто способна искромсать тебя в клочья.

— И, вероятно, для этого она и тут и стоит. Думаю, это называется «мясник». Она предназначена, чтобы не разрезать, а шлифовать плоть.

— И такие инструменты выпускают?

Маура подошла к шкафу и открыла дверцу. Внутри находился ряд емкостей, напоминающих банки с краской. Маура достала один большой контейнер и повернула его, чтобы прочитать этикетку.

— Мастика «Бондо».

— Для автомобилей? — спросила Джейн, заметив изображение машины на этикетке.

— Этикетка гласит, что это кузовная шпаклевка. Для вмятин и царапин.

Маура поставила банку обратно на полку. Серый кот не отставал и проследовал за ней к другому шкафу, где она увидела через стеклянные дверцы ножи и зонды, разложенные как набор хирургических инструментов.

— Думаю, я знаю, для чего использовался этот набор. — Она повернулась к Джейн. — Тот второй набор внутренностей в мусорном баке… Он не принадлежит человеку.

— Леон Готт не был приятным человеком. И это еще мягко сказано, — сообщила Нора Базариан, вытирая усы из морковного пюре с лица своего годовалого сына. В линялых джинсах, облегающей майке и со светлыми волосами, собранными в хвостик, она больше походила на подростка, нежели на тридцатитрехлетнюю мать двоих детей. Она мастерски владела материнским навыком многофункциональности, одновременно ловко засовывая ложку с морковным пюре в открытый рот своего сына, загружая посудомоечную машину, проверяя торт в духовке и отвечая на вопросы Джейн. Неудивительно, что эта женщина имела талию подростка: она и пяти секунд не сидела на одном месте.

— Представляете, он орал на моего шестилетнего ребенка, — сказала Нора. —

«Убирайся с моей лужайки!» Раньше я считала, что такие вздорные старики существуют только в карикатурах, но Леон действительно сказал такое моему сыну. И это лишь из-за того, что Томми подошел к его дому, чтобы погладить собаку.

Нора с треском захлопнула посудомоечную машину.

— У Бруно манеры и то лучше, чем у хозяина.

— Давно Вы знаете мистера Готта? — спросила Джейн.

— Мы переехали в этот дом шесть лет назад, сразу после рождения Томми. Полагали, что это идеальный район для детей. Лужайки перед домами, по большей части, ухожены, и на этой улице живут молодые пары с детьми возраста Томми.

С грацией балерины она повернулась к кофейнику и наполнила чашку для Джейн.

— Через несколько дней после переезда я принесла Леону тарелку пирожных, просто чтобы поздороваться. Он даже не поблагодарил, заявил, что не ест сладкое и всучил их обратно. Потом он стал жаловаться, что мой второй ребенок слишком часто плачет, и спрашивать, почему я не могу заставить его молчать по ночам. Вы можете в это поверить? — Она села и засунула очередную ложку пюре в рот сына. — В довершение всего, еще эти мертвые животные, развешанные у него на стенах.

— Значит, Вы были у него в доме.

— Всего один раз. Он очень гордо сообщил мне, что большинство животных застрелил собственноручно. Что за человек убивает животных только затем, чтобы украсить стены?

Она вытерла морковные струйки с подбородка ребенка.

— Вот тогда я и решила, что нам следует держаться от него подальше. Правда, Сэм? — заворковала она. — Держаться подальше от этого гадкого дяденьки.

— Когда Вы в последний раз видели мистера Готта?

— Я уже обо всем рассказала офицеру Руту. Последний раз я видела Леона в прошлые выходные.

— А когда именно?

— Утром в воскресенье. На его подъездной дорожке. Он заносил продукты в дом.

— Не видели, навещал ли его кто-нибудь в тот день?

— Большую часть воскресенья меня не было дома. Мой муж всю неделю в Калифорнии, поэтому я с детьми поехала к маме в Фалмут. Мы вернулись только к ночи.

— Во сколько?

— Около половины десятого или в десять.

— А той ночью Вы не слышали ничего подозрительного? Криков, громких голосов?

Нора отложила ложку и нахмурилась. Ребенок издал голодный вопль, но Нора его проигнорировала, ее внимание полностью сосредоточилось на Джейн.

— Я думала… когда офицер Рут сообщил мне, что Леон был обнаружен повешенным в собственном гараже… я предполагала, что это самоубийство.

— Боюсь, что это убийство.

— Вы уверены? Абсолютно?

— О, да. Абсолютно. Миссис Базариан, не могли бы Вы вернуться к воскресной ночи…

— Моего мужа до понедельника не будет дома, и я здесь одна с детьми. Мы в безопасности?

— Расскажите мне о ночи воскресенья.

— Мои дети в безопасности?