Сновидения шамана
Шрифт:
– Убери свою грязную трость и руки от моего навеса! Я не позволю тебе ломать мою крышу над головой, только чтобы уберечь свою шкуру от праведного суда! – разошёлся не на шутку сосед.
– Прекратили истерику оба! – буркнул злой начальник. – Уходим!
Только он это сказал и они стали уходить, как главная балка навеса подо мной треснула и половина жердей, обвалилась вниз на двух спорящих стариков. Увидев мои белые одежды наверху, начальник сверкнул гневным глазом, от того, что его чуть не обвели вокруг пальца, на глазах у всей почтенной общественности. Он быстро выхватил длинную саблю из позолоченных ножен на поясе и лично перерубил две опоры, толщиной с кисть.
Наверно старик, духи тебя услышали. Выбирая куда приземлится, я выбрал волей случая, плечи самого несчастного и сварливого торговца. Как только мои ноги оказались у него на плечах, он вскричал, словно его поразила молния. Я сразу же оттолкнувшись от него, не дожидаясь пока он упадёт, прыгнул на плечи начальнику, а за тем на голову здоровяка Уреса. Начальник так ловко махнул острой саблей, что срезал вместо моих ног, шапу подчинённого.
Приземлился в песок, на две ноги и левую руку. Правая, отведена назад, чтобы вовремя выхватить своё оружие. Длинные пряди выгоревших на солнце волос, свесились до самой земли. Пришлось намеренно распустить волосы, для сохранения пущей анонимности. В объявление о розыске, есть моё условно подробное описание. Лучший камуфляж в городе, это его отсутствие. ХайСыл бы со мной согласился. Теперь было некогда забирать волосы на затылке, плести косу или прятать их за воротник или капюшон.
Толпа обступила нас плотным кольцом. Варианты для успешного побега отпадали. Остальные стражи в количестве четырёх человек, стали меня окружать. Предсказуемо.
– Хватайте его, – предвидено рявкнул начальник, не стремясь первым показать пример подчинённым и почтенной публике, мастерства оперативного захвата преступника, чтобы обелить свою честь и достоинство.
– Схватить! Но не убивать! – буркнул начальник, беря под контроль ситуацию.
– Четверо стражей, плотнее сжали алебарды, в явном желании сначала изрядно покалечить, а потом привести в исполнение устно переданную им начальником власть.
Рывок справа и алебарда режет воздух там, где была моя правая нога. Прыжок и прямой удар ногой приходится в челюсть любителю атаковать первым. Удар на совесть, с передачей инерции массы всего тела, оттолкнувшегося от земли другой ногой при приземлении. Страж падает, теряя на ходу сознание. Новая атака. Желание оставить в моём теле большую дырку проваливается в никуда. Руки скользят в сторону вытянутого древка оружия, давят, а нога бьёт в выставленное вперёд колено. Сустав с хрустом ломается, страж исступлённо орёт и падает на потеху возбуждённой публике. Большая часть не радуется, не осуждает, а просто завороженно восклицает и ропщет.
Уворачиваюсь, от новых дугообразных атак. Песок вздымается, когда широкие клинки шаркают по нему, в тех местах, где я мерцаю. Мой кулак с вложенной в него всей имеющейся силой, встречается с рёбрами одного атакующего, в том месте, где мягкие завязки из кожи держат его лёгкие латы, ломая и вминая хрупкие кости в тело. Второй кулак, прилетает в обнажённый под шлемом кадык второго нападающего. Первый, морщась от боли, валяется на песке, не в силах держать оружие, а второй теряя сознание, падает, поддерживаемый руками пришедшей на помощь представителю порядка публике.
Начальник выхватывает саблю и подступается ко мне лично. Он уже ничего не говорит, лишь лицо его заливают обильные струйки пота. Ноги подогнуты, вторая рука придерживает эфес легко. Неужели знаток сабельного боя? Не просто уставное оружие, а личное предпочтение? Ждать долго не пришлось. Сабля шипит, режет под вздохи публики воздух. Пытается оставить меня без головы. Что же вы почтенный начальник стражи творите? Вам меня живьём брать, а вы мне кусок в пол головы, оттяпать стремитесь.
Схватка меня начинает морально утомлять. Не сама схватка, а атмосфера созданная публикой с её стадной глупостью. К тому же белые одежды, они даром белые. В самый зенит солнцепёка, до конца спасти от жары, они всё равно не смогут. Новый уворот, шаг назад, второй назад, вбок. Рука скользит за плечо, прекрасный, воронёный, прямой меч в моей руке. Меч, ради которого пришлось покинуть рано утром Велемиру и двинуться, в самое сердце Форнона, в знаменитую по здешним меркам, «Северную оружейную лавку».
Хирургический порез запястья, укол в подмышку. Не глубокий, конечно же. Так чтобы пронзить мягкие ткани и не сильно задеть узелки нервов. Узкое острие клинка справляется безупречно. Начальник стражи болезненно восклицает и отходит назад, держась за раненый бок. По руке и телу сочится в песок кровь. Ранение очень болезненное. Раненая кисть его немеет. Он держит саблю, только одной силой воли, но она не вечна. Сабля падает на песок. Публика ликует. Ей всё равно, кто победитель, кто умер, а кто нет. Ей главное зрелищное кровавое завершение, о котором можно будет потом в течении недель судачить с соседями.
Начальник уже сидит и молчит. А ко мне выходит мальчишка, с надкусанным, минут десять назад яблоком, когда представление с внезапным исчезновением только началось.
– Это ты разыскиваемый Лууч? Это ты? – я ему киваю. – Я тебя сразу узнал. Никто больше из здешних, не носит такие золотые, длинные волосы. Лууч, там шесть стражей бегут сюда. – Звуки подгоняемых приказами стражей действительно огласили площадь. – Вам бы бежать, я покажу куда.
– Хорошо, подождёшь меня немного? – негромко отвечаю я, следя затем, что нашу беседу никто не слышит.
– Я подожду, – кивает он.
Намечается новая схватка. На этот раз, зевак разгоняют по сторонам, но трогать раненых никто не решается. Уходить мне действительно рано, приходится принимать новый бой. С ними есть лучник, но он не решается стрелять, когда вокруг такое количество зевак, образует живую стенку. Вооружение у них интересное, но традиционное. Длинные копья с крюками и зазубринами, такими очень удобно вытаскивать кого-то или чего-то из толпы, а ещё удобно вырывать у противника из рук оружие. Загнутые сабли, широкие палаши, у одного толстяка есть даже мечелом.
Вперёд выступили копьеносцы и веером стали подходить ко мне, не пытаясь меня окружить. Тактика их проста. Начнут чередовать сериями коротких тычков, а потом, самый умный быстро зайдёт за спину и попробует меня достать, когда я буду отвлечён защитой. Мой длинный, прямой меч, умеренно гибкий и очень острый, орудует вскользь, вокруг моего кружащего тела, отражая все тычки по касательной. Большая часть тычков попросту проходит мимо. Их копья имеют достаточно длинные пики на концах, чтобы они могли ими управляться быстрее. На обратной тяге, они пытаются зацепить меня крючьями, но у них это не выходит в силу своей же рутинной на жаре медлительности и ленивой службы в целом.