Сновидения шамана
Шрифт:
Уронив их на пол, змея молнией схватила убегающую мышку и стала заглатывать. При том, новая, полная горячего чашка чая, уже стояла перед глазами Намаах на столе. Только она ещё её не видела, продолжая созерцать заглатывающую жертву, хладнокровной хищницей.
– У кого ещё остались сомнения? – спросил я.
– Это он, – гораздо спокойнее заключила Намаах и подогнула ноги под себя, чтобы они не были в опасной близости с ядовитой змеёй.
– Ну, раз сомнений в моей личности не осталось, будем знакомы. КерукЭде, учитель Лууча, – он встал с кресла, отодвинул его в сторону и сел на пушистый ковёр. – Так-то лучше. Вы тоже присаживайтесь. Так вам будет удобнее, – мы все поступили так же как он, сели на ковёр и действительно, всем стало гораздо лучше. – С Намаах мы знакомы, а кем приходишься ты?
– Меня зовут Гор. Это уже ясно. Я сотрудник Службы Контроля. Я здесь затем, чтобы остановить Яна.
– Ты честный и открытый молодой человек.
– А почему ты такой молодой? Все описывают тебя стариком?
– А почему я должен соответствовать вашим представлениям о возрасте, сложившимся из одних только слухов? То, что Намаах видела меня другим, ещё ни о чём не говорит, – упредил он её вопрос.
– Так это что? – замялся Гор. – Магия?
– Магия здесь не причём. Есть определённые практики, но речь не о них.
– КерукЭде, как ты здесь оказался? – спросил я его.
– Вообще, изначально, мы договаривались встретиться здесь с Намаах. Однако прежде я был в Запросветье. Намаах, раз ты здесь, значит, где-то поблизости с тобой должен быть и Ратус. Я правильно понимаю?
– Совершенно верно КерукЭде. Он к нам не выйдет. Но я сделаю, всё, что ты скажешь, чтобы вернуть ему свой настоящий облик.
– Настоящий облик, не имеет ничего общего с его действительным человеческим телом, – улыбнулся КерукЭде, белым рядом, отличных зубов, какие бывают у молодых людей. – Ну, – он пристально стал смотреть на Намаах.
– Чего ну? – спросила она.
– Зови Ратуса. Уже за полночь. Пора разобраться с твоим делом.
– Что просто звать?
– Ну да. По имени. Вон прям с лоджии. Что в этом особенного? Мало ли кого ты можешь звать. Никто его по имени кроме нас не знает.
– Сейчас?
– Конечно. Не будем тянуть.
– Ратууус! – вышла на лоджию Намаах и стала оглашать ночную тишину, призываниями возлюбленного. – Ратууус!
– И что он придёт? – усмехнулся Гор.
– А почему ему не придти, если его зовёт его любимая и родственная душа. Ты бы сам не пришёл?
– Даже не знаю. Не могу поставить себя на его место.
– И не нужно. Второй волколак, нам ни к чему, за один вечер. На них уходит слишком много силы, так что даже не думай Гор, – залихватски бодро, по-молодецки говорил КерукЭде, а я не мог привыкнуть, что он выглядит младше меня, его возраст не вязался с мудростью и привычным внешним видом моего учителя в почтенном возрасте, хоть и достаточно крепком.
На лоджию приземлилась трёх метровая тень. Намаах не вбежала к нам с воплями о нападении, значит, волколак был именно тот, который нужен. Они не спешили входить и КерукЭде, терпеливо помахал им рукой, чтобы они входили. Намаах вошла первая и развела руками.
– А чего Ратус, такой застенчивый?
– Намаах пожала плечами.
– Пусть тоже входит.
Намаах вернулась и чуть ли не силой стала подпихивать волколака, чтобы тот оказался внутри. Когда он оказался внутри, Намаах прикрыла за собой стеклянную дверь.
– Ну, здравствуй Ратус.
– Уар ар раг, – прорычал вполне членораздельно волколак.
– Я плохо помню твой язык. Но если ты рад меня видеть. Выпейка вот это, – КерукЭде взял со столика пустой бокал, подул на него, а потом налил до краёв из кувшина воды, мгновенно ставшей мутной и шипучей.
Волколак приблизился. Осмотрел нас, по-звериному, но без злобы и поднял гигантской лапищей бокал, опрокидывая его в огромную глотку, в один глоток. Стакан выпал из его руки, а глаза замерли. Морда, сформировалась до человеческих размеров, а цвет лица, без единого волоска, приобрёл ровные белые оттенки.
– А почему у него только одна рука и голова человеческая? – спросила Намаах.
– Потому что это временное заклятье. Нам ему развязать язык надо, а не делать человеком. То есть второе тоже надо, но не сейчас.
– Рад приветствовать вас всех, – заговорил человеческим языком Ратус, морщась и потирая дрожащее, судорожное лицо рукой. – Как это у вас получилось? До конца луны ещё долго.
– Сейчас это не главное. Слушай сюда и запоминай Ратус. Когда луну будет ждать последний цикл, тебе надо будет затаиться в самой глухой пещере, куда никогда не проникал солнечный свет. При этом ты не должен будешь из неё выходить до окончания следующего полнолуния и только потом сможешь выйти в солнечное время. В первое время тебе придётся жить с Намаах в какой-нибудь лесной хижине и воздерживаться от любой животной пищи. А спустя ещё полнолуние, если ты решишь остаться человеком, то произойдёт окончательное превращение.
– Но если способ избавится от страшного проклятия такой простой, то почему в лесах нас ещё так много?
– Способ прост в теории. На практике тебя ожидают большие испытания. Так сказать, не вернуться, к старому образу жизни. Но если желание твоё крепко и тебе поможет адаптироваться Намаах, то в целом будет не очень нетрудно. А насчёт всех остальных, не уверен. Не каждый алкающий крови и опьянённый ею, захочет менять дикую жизнь полную звериной силы, чутья и некоей недоступной нам людям от дома и других людей свободы.
– Что-то ещё? – спросил Ратус, явно мучаясь, от пребывания частично в теле человека.
– Одень на шею вот этот медальон. Когда будет совсем не вмоготу, Намаах приготовит тебе отвар из состава трав, который я указал в этом списке, – он протянул Намаах свёрток. – Почти все травы можно купить в местных травных лавках. Кроме огонь-травы. Её тебе предстоит самой искать, но это не трудно, она встречается на местах, где раньше были пожарища. Будешь варить из них по рецептам для него снадобья, чтобы процесс перехода, стал менее болезненным. А так на этом всё.