Моя свобода стеснялась себя,робела перед собой,в свои силы верила/не верила,пряталась, боялась…Трусливая свобода – да, и такое бывает.Боже, как я был счастлив,когда моя несвободная свобода,затоптанная зависимостями,вдруг вырвалась!Слова мгновенно откликнулись —я не ожидал, не думал,что возможно такое счастье слов:запрыгали, завизжали,сплетались то так, то этак,сходили с ума, кувыркались,обнаруживали невероятные смыслы,неслыханные сложностипроявляли загадочную ясность!Настоящий праздник речигудел у меня в голове.Никогда не забуду ту ночь,я боялся:свобода моя сбежит обратно,опять устыдится себя, испугается,сломает свою удачу.Ночь была жаркая, конец июля,а я закутался в зимнее пальто,просидел в нем всю ночь,загородил
путь назад,в мою трусливую грудь.Мне неслыханно повезло:я был свидетелем невероятного события —освобождения свободы,моей свободы!Не знаю, кого благодарить,разве что двух-трех поэтов,которых обожала моя свобода, —не я, не я, она читала божественные строки,читала и верила,что и она могла бы, могла бы,если бы не была повязанаверевками робостиеще в животе моей мамы,которая впитала в себя дух покорностииз безымянных глубиневрейских прапрабабушек.Всевышний помог —в ту ночьон отключил колючую проволоку страха.Спасибо, Всеблагой!Я скоро уйду,но моя свобода,с таким трудомвырвавшаяся из собственной неволи,теперь будет долго житьв сердцах моих сыновей, внуков ипра-пра-пра…пра-пра-пра…
Вспоминаю то, чего не было, —какая свобода мысли,какие намеки, ужимки, вскрики —обхожусь без запятых, без точек,по яркости словосочетаний,по невероятным соседствам событийс правдой-скромницей никакого сравнения!Боже мой, это же огромный мир,к которому я почти не прикасался —как радостно, как трогательновспоминать то, чего не было.Какие сюжеты! Какие женщины!
«Победители любуются собой в зеркалах…»
Победители любуются собой в зеркалах,машут себе руками,посылают воздушные поцелуи своим лицам,влюбленным в себя глазам —ну, молодцы, ну, молодцы!Неожиданно между их отражениямивсплывают изуродованные тела,трупы победы.Победители возмущены:кто это сделал, кто дал право?!Они закрывают глаза,отворачиваются, уходят.Но лица их остаютсяна зеркальной гладисреди все новых всплывающихубиенных.
Люди
люди убивают людей,люди посылают людейубивать людей,люди награждают людейза то, что они убивали людей,люди возносят молитвы Всевышнему,просят поместить в рай людей,которые посылали людейубивать людей,люди готовыпо приказу людейубить всех людей,включая себя,во имя победы.
«Люди выстроили баррикады…»
Люди выстроили баррикадыпротив себя,против правды о себе,бьются за то,чтобы оставаться никем, ничем:пыль истории,взметнувшись, кричит «ура»!
Зимнее, 2018
О мой народ, русский мой народ,мой, еврея, русский народ,твой язык, буквы, звуки твоей речинаучили меня быть человеком —распознавать, отличать,идти навстречу, отворачиваться —меня ты научил, себя не научил.Веками житьсреди такого безмерного сочувствиярусского слова к человеку,а на флаге своем написать:«жизнь – копейка».Слова твоих великих учителейвсе еще ждут,все еще надеются,плачут.
«Ощущаю себя виноватым…»
Ощущаю себя виноватымпред моим иудейским началом,слишком долго оно молчало,на удары не отвечало,понимаю, что это чревато.Тем не менее, тем не менеене припомню такого мгновения,когда мной овладело бы мщение —не могу, не хочу, не умеюненавидеть меня ненавидящих.
«Глазам необходимы лица…»
Глазам необходимы лица —лицо Врага, лик Спасителя,безлицый Бог глазастым не указ,они ему лицо нарисовали,и молятся лицу Безлицегорабы видимости.
Отпуск
Все во мне повернулось спинойко всему во мне,и
глаза, и уши, и умповернулись своими спинамик моей душе!Беру отпускот озабоченности выразительностьюмоего слова,от проникновения все глубжев свинцовые мешки моей памяти.Беру отпускот ожидания последнего будущего,главной свадьбы моей жизни —когда Смертушка выйдет за меня замуж.Беру отпускот новых попыток-пытокдоводить до сведения,ставить в известностьо том, что все знают:уже многие годызапах гибелидует нам в ноздри,назревает слепая беда:история оружиязавершила полный кругооборот:от возможности убить одного человекадо возможности убить всех людей.И что же? Народы празднуютторжество смертоносности!Пляшут, хвастаются, кричат «ура»!Здесь, в Москве,сегодня и надолго,может быть, навсегда,достигнут полный предел нелепости:люди хотят того,чего не хотят.Беру отпускот стремления понять,искать причины, обрести надежду —зачем? для кого?
«Из всего, что Ты даровал нам, Господи…»
Из всего, что Ты даровал нам, Господи,только вопросы не умирают,из века в век обращаем к Тебеодни и те же, одни и те же вопрошания.Почему? За что? Доколе?Потеряв надежду услышать ответ,мы научились радоватьсяотточенному трепету вопросов —Ты вырастил великих мастеровэтого жанра.
«Сколько ушло поколений…»
Сколько ушло поколений,уверенных в своей правоте,печально мы смотрим им вслед:как они ошибались!Время – щадящее зеркало —показывает, кто мы такие,когда нас уже нет на свете…
«Там, в темноте, в темноте…»
Там, в темноте, в темнотестану неразличим,как вода в воде.
Юрию Погребничко
Начну старомодно:сердце у него в грудиблагоухает, как роза,он дарит ее каждому зрителю,когда тот выходит из его театра.Он ставит спектакли о том,что всё в нашей жизни повторяется, повторяется,но каждый раз чуточку прибавляетсяк тому, что было,или чуточку отнимаетсяот того, что было.Он любит эти чуточки —чуть-чуть больше, чуть-чуть меньше,от этого мир может перевернутьсяили, покачнувшись, сохранить устойчивость.Он владеет подлинно русским воображением —знает, что счастье в Россиипридумывают, а не строят,русское воображение,как, может быть, нигде в мире,воспринимается не как фантазия,а как то, что есть:с воображаемым считаются как с реальностью,а иначе вообще не с чем было бы считаться.Когда Юра Погребничко(какая прелестная фамилия!)смотрит на вас,он делает это, чтобы увидеть именно вас,а не для того, чтобы увидеть, как высмотрите на него.Когда он упирается в черту,через которую переступить нельзя,черта от него сама отскакивает.Когда он оказывается в компании,где беспардонных лгунов больше десяти процентов,он тихо линяет.У него маленький-маленький театр,бoльшая часть которого несколько лет назад сгорела,теперь у него крошечный театр – живая клеточкав огромном, в значительной мере мертвоммировом театре.Мы с ним родились с один день —25 октября, мы скорпионы.Скорпион – это самоедствово имя совершенства,слава богу, он еще не всего себя скушал.О чем говорит его театр,если выразить этов трех коротких предложениях?Первое: страшнее смерти – не родиться.Второе: история отвратительна, а жизнь прекрасна.Третье: не бывает настолько плохо,чтоб не могло быть еще хуже.Юра ставит спектакли, спектакли ставят Юру,эта творческая взаимозависимость,даст Бог, будет продолжаться долго-долго,вот уж кому действительно имеет смыслпрожить сто двадцать лет.
«Безгрешный поэт…»
Безгрешный поэт,чтоб написать бессмертные стихи,придумывает себе грехи,придумывает сражения, которые проиграл,женщин, которые ему изменяли,задает кощунственные вопросы:«Может ли Бог, поскольку он может всё,сотворить еще одного Бога?» —он готов обрушить на мир новый потопради трех гениальных строк.
«Я боялся, что окажусь трусом, не посмею…»
Я боялся, что окажусь трусом, не посмею,страх оказаться ничтожествомнаучил меня смелости,мужеству.Один страх победил другой страх,моя душа знает,что такое война страхов.