Собака, любовь и семья
Шрифт:
Однако Бетти Джин особо не мешала остальным членам группы выбирать самостоятельно. Приютские собаки пожинают самые горькие плоды мучительных и сложных отношений американцев с их питомцами. Несмотря на новое предназначение, миллионы собак ежегодно отправляются на казнь. Самое ненавистное для спасателей — оставлять собак медленно угасать в клетке в ожидании эвтаназии. В этом смысле члены спасательных групп постоянно мучаются от противоречия между жестокой реальностью и ограниченностью своих возможностей. Будь их воля, они спасли бы всех, и каждый раз страдают, сознавая невозможность такого исхода. Обязанность Бетти Джин — руководить группой, не позволять ее членам забывать
Мы свернули на восточное шоссе, миновали аэропорт Ньюарка, дымящие трубы нефтеперегонного завода, километры грузовых терминалов, Стейтн Айленд и въехали в Бруклин через Верразано Бридж. Даже в тихое воскресное утро на дорогу ушло больше часа.
Приют представлял собой невысокое строение из кирпича и бетона, выходившее на оживленную улицу. Стоянка оказалась пустой — вероятно, потому, что мы прибыли сюда около 8 часов утра. Я вошел внутрь вместе с Бетти Джин и Дениз, остальные члены группы остались в машинах.
Дениз принесла с собой цифровой фотоаппарат. Часть отобранных собак придется оставить для проведения прививок, стерилизации и введения микрочипов. В приюте собаке под кожу вводят идентификационный микрочип, чтобы ее можно было опознать, если она потеряется или окажется на улице. Еще до того, как спасенные попадут домой к Бетти Джин или к своим новым хозяевам, им предстоит встреча с ветеринаром. Но уже к вечеру их фотографии будут вывешены на сайте «Спасите животных» и, попав в поле зрения других спасательных групп или потенциальных будущих хозяев, вызовут настоящий ливень электронных писем и телефонных звонков.
Несмотря на то, что количество брошенных собак исчисляется миллионами, появление каждого симпатичного кандидата порождает конкурентную борьбу. Причем она бывает столь ожесточенной, что нередко группу «Спасите животных» пытаются «спасти» другие организации, которым всегда хочется иметь под рукой подходящее животное, дабы предложить потенциальному клиенту. Впрочем, теперь, когда обязанности вебмастера поручены Дениз и ее сыну, отслеживать такие случаи стало проще.
Электронный замок щелкнул, открылись ворота приюта, и на нас обрушился запах — сложная комбинация «ароматов» псины, испражнений, дезинфекции и пищи. В приемной дожидались три семьи иммигрантов, объяснявшихся на ломаном английском, — они хотели посмотреть собак и выбрать какую-нибудь для себя. Взволнованные дети старались заглянуть в смотровое помещение. В стороне от них стоял молодой человек в куртке с капюшоном, золотых браслетах и огромных кроссовках, рядом с ним всхлипывала девушка. На руках юноша держал окровавленного питбуля. Тело пса неестественно выгнулось, он был еще жив, но не шевелился. Регистратор требовал, чтобы молодой человек заполнил какие-то бланки. Тот решительно отказывался.
— Мы должны ввести данные в компьютер, — терпеливо объяснял дежурный.
— Мне некогда с этим возиться, — угрюмо возражал парень. — Мы нашли собаку на улице, подобрали и привезли сюда исключительно из милосердия. Нам ничего о ней не известно, поэтому мы хотим просто оставить ее у вас. В полиции сказали, что для этого вы и существуете. — Он положил собаку на пол и направился к выходу. Девушка, заливаясь слезами, склонилась над собакой и, погладив ее на прощание, двинулась за своим спутником.
Дениз, заметившая этот интимный жест, неожиданно сказала, глядя юноше прямо в глаза:
— Это ведь ваша собака. Ее сбила машина, а вы не хотите платить за лечение, поэтому просто выбросили ее. Ведь так? — Дениз выросла в Бруклине,
Парень свирепо покосился на нее, схватил девушку за руку и потащил за собой.
— Я уже сказал, что мы просто привезли его сюда, — огрызнулся он. Регистратор пробормотал что-то насчет полиции. Дениз умоляюще взглянула на Бетти Джин.
— Наденьте на него поводок, — кивнула Бетти регистратору. — Если он не умрет, пока мы тут, то возьмем его. — Она раздраженно отвернулась. Дениз подмигнула мне и улыбнулась. Служащий, стараясь действовать с максимальной осторожностью, начал грузить раненую собаку в контейнер.
Наконец, появилась наша разведчица. Бетти и Дениз приветствовали ее сердечными объятиями. По дороге сюда Бетти рассказывала мне о том, как тяжело любителям животных работать в приютах: они очень быстро обнаруживают, что люди способны на ужасные поступки, а приюты, даже самые проверенные и надежные, постоянно рискуют превратиться в бойню — слишком уж много собак попадает в эту систему. Среди сотрудников много молодых женщин — они горят желанием помочь животным, но быстро разочаровываются. Такая работа изматывает.
— В каком-то смысле, работать в спасательной группе намного проще, — признала Бетти Джин. — По крайней мере, нам не приходится каждый день видеть, как они умирают.
Вчетвером мы прошли через приемную, проследовали по запутанным коридорам мимо помещений, оборудованных металлическими вольерами. Из коридора собак не было видно, но на дверях каждой комнаты виднелись таблички: «Болен», «Хирургия», «Осторожно».
В главной смотровой, расположенной у самого входа, находилось несколько собак — здоровых и относительно привлекательных, некоторых из них можно было бы назвать красивыми. Но чем больше мы удалялись от нее, тем страшнее было открывавшееся перед нами зрелище. Здесь были собаки с зияющими ранами, у некоторых недоставало конечностей, многие были серьезно искалечены. (Двух из них обнаружили в мешках для мусора неподалеку от Кони Айленда; диагноз — множественные переломы).
Бетти Джин и ее соратники могли до бесконечности читать литании над лабрадором, которого нашли умирающим от голода рядом с умершим хозяином; над ретривером, хозяева которого уехали, выбросив собаку на улицу; над пуделем, выжившем, в отличие от своих владельцев, в автомобильной катастрофе; над метисом бордер-колли, которого использовали для натаскивания бойцовых питбулей; над щенком, получившим тяжелую психическую травму, — его окунули в бензин и подожгли живьем.
В одном из помещений содержались свирепые собаки бойцовых пород: некоторых доставила сюда полиция, кого-то подбросили хозяева, проигравшие очередной матч; здесь были питбули с широкой, словно бочка, грудью, метисы, импортированные из Африки и Азии, покрытый шрамами мастифф. Услышав звук открывающейся двери, они с ревом бросались на решетки своих вольеров.
— Недолго им осталось, — заметила Бетти Джин.
Нас проводили в помещение, где в ожидании новых хозяев содержались собаки и кошки с легкими заболеваниями. У одних обнаружились болезни кожи, у других — глисты или блохи, раны или ушибы. За лечение, — в том случае, если оно будет успешным, — новый хозяин внесет на счет приюта гонорар в размере 100 долларов.
Спасатели вносят символическую сумму, если собака серьезно больна, и около 40 долларов за здоровое животное. Бетти Джин подозревала, что администрация приюта скрывает от спасателей самых привлекательных собак, рассчитывая пристроить их самостоятельно и по более высокой цене.