Соблазны бытия
Шрифт:
Добраться до Биконсфилда было проще простого: вначале на метро до вокзала Марилебон, а там – на любой из поездов. Когда Дженна села в поезд, ее распирало от волнения. Она радовалась своему побегу и скорому свиданию с Билли, Джоан, Джо и Майклом. Они куда в большей степени олицетворяли для нее Англию и родственников, чем Литтоны. Мама очень часто рассказывала ей про свое детство. Та часть Лондона, где она родилась, называлась Ламбет. Они жили в подвальных комнатках. У мамы было много братьев и сестер. Про своего отца она говорила не
– Надо было взять и вернуться домой, – заявила Дженна.
Барти ответила, что в те дни дети были значительно послушнее и не сопротивлялись взрослым. И потом, ее мать была очень благодарна Селии за все, что та делала для дочери. Зачем же убегать оттуда, где тебя досыта кормят и хорошо одевают?
– Братья и сестры стали мне завидовать и постепенно не пожелали знаться со мной. Один только Билли не отвернулся от меня.
– Значит, Литтоны тебе никакая не родня?
– По крови – нет. Я долго чувствовала себя чужой в их доме и не могла привыкнуть. Но потом мне у них понравилось. Мы очень сдружились с Джайлзом и воевали против близняшек. Потом родился Кит. Я стала его крестной. Наверное, тогда я и почувствовала себя частью семьи. И конечно, тут еще особая заслуга леди Бекенхем, матери Селии. Она приняла исключительное участие в судьбе Билли. Мне иногда думается, что он в большей степени должен чувствовать себя частью семьи, чем я.
Нет, ее не просто так потянуло в Эшингем. Билли и Джоан – звено, связывающее ее с настоящими родственниками матери. Наверное, потому ей так и захотелось снова увидеть всех четверых.
– Станция Биконсфилд. Поторопитесь, кто выходит!
Дженна не ожидала, что поездка будет такой короткой. Она подхватила пальто, сумку и спрыгнула на платформу до того, как поезд тронулся под оглушительный гудок паровоза и клочья пара.
– Скажите, пожалуйста, где у вас тут кебы? – спросила Дженна у станционного носильщика.
– Кебы? Ты имела в виду такси? [16] Вон там. А куда юной леди надо ехать?
– В Эшингем. На ферму.
16
В американском английском «cab» означает «такси», а не конный экипаж времен старой доброй Англии.
– В Эшингем? Далековато ты собралась. На такси долго ехать. Что ж это никто тебя не встретил?
– Не смогли. Все по горло заняты. И потом, я хотела сделать им сюрприз.
– Дорого тебе встанет этот сюрприз, – вздохнул носильщик и покачал головой.
– Мне все равно. У меня полным-полно денег.
– Забавная ты девочка. – Носильщик подвел Дженну к одной из машин. – Слушай, Джим, этой юной леди нужно в Эшингем, на ферму. Отвезешь? Она говорит, что у нее полным-полно денег.
Дженна убедилась, что в Англии совсем иное представление о расстояниях. Она привыкла к длинным поездкам в Саутгемптон. А здесь вся дорога
Дженна попросила остановиться у проезда, ведущего к ферме, чтобы не портить хозяевам сюрприз.
– Приехали. С тебя один фунт и десять шиллингов. У тебя хватит денег?
– Разумеется. Спасибо, что довезли. Вот.
Дженна полезла в кошелек.
– Черт, только такие. – Она протянула таксисту одну из красивых пятифунтовых купюр, которыми снабдила ее Барти. – Вас устроит?
– Думаю, да.
Судя по выражению лица, таксист был не особо доволен. Может, ему не нравились английские деньги? Пятифунтовая купюра была куда крупнее долларовых бумажек. Иной была и бумага, напоминающая пергамент. Узоры и подписи делали ее больше похожей на облигацию или свидетельство, чем на деньги.
– Ты уверена, что дальше не заблудишься? – спросил таксист.
– Уверена. Я здесь уже бывала. Спасибо. Возьмите.
Дженна протянула ему десять шиллингов.
– Очень любезно с твоей стороны. Спасибо.
– Не за что. Еще раз спасибо, что довезли.
Дженна вылезла из машины и пошла по проезду. Через несколько шагов она обернулась. Таксист по-прежнему глазел на нее. Наверное, из-за ее американского акцента. Проезд не был заасфальтирован. Ноги Дженны ступали по влажной и кое-где раскисшей глине. Сбоку журчал ручеек. По обеим сторонам тянулись высокие живые изгороди. Примулы только-только начинали распускаться. Дженна остановилась и нарвала букетик. Это для Джоан. Над головой синело небо. На склоненных ветвях ив уже появлялись крохотные листочки. Дженна задрала голову и улыбнулась, почувствовав себя невероятно счастливой. Сегодня солнце впервые было по-весеннему теплым.
За изгородями мычали коровы. Дойдя до ворот, Дженна остановилась и некоторое время стояла, глядя на коров. Ей всегда нравились коровы с их миролюбивыми мордами, длинными ресницами и сладким, пахнущим молоком дыханием.
Нужно было пройти еще одно поле, а потом повернуть за угол, и тогда появится дом. Ну конечно, это он! Ее четвероногий друг. Такой же могучий, как несколько лет назад. Конь невозмутимо щипал траву, словно все поле предназначалось ему на ланч. Дженна перелезла через забор, нарвала пучок травы и подала ему:
– Лорд Би, привет! Ты меня помнишь? Иди сюда, коняга. А помнишь, как ты мне руку сломал?
Тяжеловоз медленно подошел к ней, нагнул свою крупную голову и взял угощение. Дженна погладила его по носу и, довольно улыбаясь, поцеловала:
– Какой же ты красавец! Я так рада снова тебя видеть. Сейчас угощу мятным леденцом. У меня есть с собой. Дома моя лошадь очень любит мятные леденцы.
– Эй, девчонка! А ну-ка, двигай отсюда и не трогай нашего коня. Это тебе не игрушка.