Соблазны бытия
Шрифт:
– Когда прилетела?
– Два дня назад. Твоя мама здорово о нас заботится.
– Это она умеет. Кстати, где она?
– В столовой. Она…
– Лукас, боже мой, какой же ты стал высокий! – воскликнула появившаяся Кэти.
Она была в облегающих джинсах и рубашке с расстегнутыми пуговицами. Волосы Кэти собрала в конский хвост, стянув их ярко-красной лентой. Тщательно подведенные голубые глаза светились искренней радостью, губы, умело подкрашенные розовой помадой с перламутровым отливом, изгибались в улыбке.
– Какое у тебя шикарное пальто! Люблю такие. Можно тебя
Кэти болтала без умолку. Лукас стоял, наклонив голову, и улыбался. Дженне вдруг захотелось со всей силы влепить Кэти затрещину.
Джейми с изумлением оглядывал подвал, простиравшийся на всю длину и ширину дома. В одном конце, как часто бывает в таких местах, громоздились ящики и чемоданы. Там же стояли два велосипеда и довольно красивая лошадка-качалка. Но половина подвала была отдана винам. Вдоль стен, от пола до потолка, тянулись полки с бутылками. Возле одной стены были сосредоточены белые вина, возле другой – красные. В отсеках поменьше хранились бренди и коньяки, портвейн и шампанское. Настоящий винный погреб из фильма. Бутылки покрывала многолетняя пыль. Между полками тянулись ажурные нити паутины. Похоже, после смерти Оливера сюда никто не спускался. Это же настоящая сокровищница. Если выставить хотя бы часть бутылок на винные аукционы, они бы принесли тысячи фунтов. Желательно, чтобы Чарли Паттерсон не прознал о существовании этого погреба.
Джейми бродил вдоль полок, поглядывая на этикетки. Здесь была собрана вся винная классика. Марго, латур, лафит. Некоторые были датированы двадцатыми годами. Ему попалась бутылка лафита, которая даже заскрипела под его пальцами. 1905 год! Коллекция белых вин была несколько меньше. Пюлиньи-Монраше. Возможно, для сегодняшнего вечера он возьмет пару бутылок. Подумав, Джейми отобрал три бутылки сотерна «Шато д’Икем», тоже датированные 1905 годом. Глядя на них, он почти ощущал их редкостный сладкий вкус. Все собранное здесь шампанское было в больших бутылках – магнумах. Попалась даже пара бутылок-иеровамов. «Крюг», «Родерер», «Дом Периньон». Естественно, все пыльные, ровесники лафита. Некоторые были розлива десятых годов, около дюжины – двадцатых. Джейми чувствовал, что опьянел от одного их вида. Ему попался коньяк «Наполеон» более чем столетней выдержки. Портвейн тоже был весьма приличного возраста: начиная от двадцатых годов и старше. Что же выбрать? Имел ли он право вытаскивать из погреба хозяйки раритеты, стоившие десятки и даже сотни фунтов? Скорее всего, нет. Нужно взять что-нибудь поскромнее, ограничившись коньяком и портвейном. За столом такой выбор вызовет немало смеха.
Джейми продолжил поиски. Пауки раздраженно уползали, негодуя на вторжение. Волосы Джейми были в паутине. Он наугад вытащил несколько бутылок красного вина и поставил их на пол, чтобы получше рассмотреть. Его удивило, что
– Здравствуй, Маркус!
Он стоял в дверях ее дома. Элспет улыбнулась, искренне обрадовавшись его появлению. Надломленная уходом Кейра, она успела забыть, насколько обаятелен Маркус. Сейчас, когда все мысли о Кейре вызывали у нее лишь злость и негодование, симпатичный, улыбающийся Маркус казался ей просто неотразимым.
– Я так рада тебя видеть.
– Я тоже рад тебя видеть. Ты удивительно выглядишь.
Элспет поблагодарила за комплимент, понимая, что он далек от правды. Забыв о приезде Маркуса, она разгуливала по дому в юбке и свитере, рассчитывая заняться прической потом. Кажется, она даже забыла про косметику.
– Ты позволишь?
Маркус нагнулся, поцеловал ее и тут же укоризненно покачал головой:
– Как же так, дорогая Элспет?
– В чем дело?
– Я не ощущаю запаха «Шанель» номер пять.
– Извини. Не знала, что ты сегодня появишься. Я перестала пользоваться этими духами. Думаю, ты понимаешь.
– Ты сегодня слишком занята? Может, пообедаем? Или выпьем чаю? Естественно, в «Рице».
– Чай был бы очень кстати. Но к нам нагрянуло столько родни. Ты даже не представляешь. Мама ждет меня сегодня к обеду, а завтра там соберется вся семья.
– Конечно, я понимаю.
– Я так рада тебя видеть. Я… – Лучше сделать это сразу. – Я должна тебе кое-что сказать.
– Слушаю.
– Мы с Кейром… разъехались.
– Разъехались?
Маркус был явно шокирован и напуган. Странно. Чего он испугался?
– Да. Он ушел из «Литтонс» и теперь работает в «Уэсли».
– Боже мой! Я ведь ничего не знал. Элспет, я тебе очень сочувствую. Почему это случилось?
– Наш брак исчерпал себя.
– Я знаю. Но…
Судя по его глазам, новость принесла ему некоторое облегчение. Маркус действительно ничего не знал. Он думал, что для Элспет он лишь временное увлечение, и не более того…
– Так не могло продолжаться. Уйдя от меня, вполне естественно, он ушел и из «Литтонс».
Маркус молчал. Чувствовалось, он потрясен известием. Наверное, боится, что она теперь начнет винить его, призовет к ответу и, чего доброго, даже заставит на ней жениться. Его реакция вызвала у Элспет досаду. Она ожидала от Маркуса более достойного поведения.
– Я тебе очень сочувствую, – повторил он. – Если бы я только знал.
– А если бы ты знал? Что тогда? – не выдержала Элспет. – Что бы ты сделал? Примчался бы сюда меня утешать?
– Элспет, дорогая… – пробормотал он. «Почувствовал, что угроза миновала, и начал оживать». – Конечно примчался бы. Я готов начать свои утешения прямо сегодня. Лучше поздно, чем никогда. Жду тебе в «Рице», к четырем.
– Отлично, – сказала она.
– Ну и как твои успехи? – послышался из сумрака голос Адели. Затем появилась и она сама. – Правда, здесь здорово?
– Я не нахожу слов. Твой отец явно был тонким знатоком и ценителем вин.