Соблазны бытия
Шрифт:
– Ну и ну! Должно быть, ему пришлось сильно раскошелиться за визит.
– Я думаю, он идет на любые расходы в расчете, что потом все окупится с лихвой, – сказал Джейми.
– Весьма вероятно, – кивнул привыкший к сдержанности Гилрой. – А история эта принимает интересный оборот. Вы согласны?
– Более чем интересный, – поморщился Кайл. – Такой, что может кончиться абсолютным кошмаром. Скажите, Мартин, он действительно может получить доступ к деньгам?
– Теоретически да. Как ее законный опекун. Я уже говорил об этом.
– Хотел бы я знать,
– Мы с ней говорили об этом, – сказал Джейми. – Барти упирала на то, что Чарли относится к Дженне, как родной отец. И нравится он нам или нет, это действительно так. По отношению к Дженне он ведет себя просто безупречно. И Дженна искренне его любит. Не забывайте, Барти не опасалась за финансы. Она знала: там его руки крепко связаны. И потом, финансовая сторона не имела для нее первостепенного значения. Барти была еще достаточно молодой и не собиралась умирать. Наверное, она думала, что со временем утрясет этот вопрос.
– Вопрос с «Литтонс» она утрясла очень своевременно, – заметил Кайл.
– Я знаю. Но издательские дела и будущее дочери, наверное, занимали в мозгу Барти разные места. Хорошо, что мне сказать Дженне?
– Скажи ей, что мы заняты выяснением. Это сущая правда. Нам может понадобиться еще несколько дней. Мистеру Паттерсону придется проявить терпение.
– В его нынешних обстоятельствах ему трудно быть терпеливым.
– Бедняжка Дженна, – вздохнул явно расстроенный Джейми.
– Чарли, я выполнила твою просьбу.
– Какую, дорогая?
– Ну помнишь, ты спрашивал, оформляла ли моя мама отказ от наследства.
– Да? А я уже и забыл. И что ты узнала?
– Мне звонил Кайл Бруер. Сказал, пока они еще выясняют. Как только узнают, сразу сообщат. Нормально?.. Слушай, Чарли, ты не заболел? Вид у тебя жуткий.
– Тебе показалось, – возразил он.
– Может, тебе нужна помощь?
– Ты мне ничем не поможешь.
– И даже выпить не хочешь?
– Нет. Дженна, пожалуйста, оставь меня в покое. Я занят. Мне нужно сосредоточиться.
Чарли крайне редко раздражался на нее. Дженна чуть не плакала.
Мемориальную службу назначили на десятое ноября. Иззи прилетала в Лондон третьего числа, а мальчики – пятью днями позже.
– Прости, дорогая, но мы не можем надолго оставлять работу.
– Ничего. Я проведу несколько дней с отцом. Он будет рад.
Все трое собирались остановиться у Себастьяна в Примроуз-Хилл. Туда же на несколько дней должны были приехать Кит с Клементайн. Миссис Конли пребывала в радостном возбуждении.
– Для мистера Брука это будет настоящий праздник, – сказала она своей подруге миссис Моррисон, которая зашла помочь прибраться. Сама миссис Конли называла это приемом. – Все старику повеселее. Отвлекут от его дум. А тут и малыш скоро появится.
Миссис Моррисон, не знавшая всей истории, удивилась, почему это мистер Брук с таким волнением ждет рождения чужого ребенка, о чем не преминула сказать миссис Конли.
–
– Наверное, ты смеяться будешь, но я, когда смотрю на мистера Кита, часто думаю, до чего же он похож на мистера Брука.
– Да? – притворно удивилась миссис Конли. – Я что-то не замечала.
– Жена мистера Кита, кажется, на последнем месяце, – сказала миссис Моррисон. – Ох, тяжело ей будет рожать.
С этим миссис Конли согласилась:
– У нее совсем узкий таз. Теперь уж ей придется забыть про свои романы. Будет присматривать и за малышом, и за мистером Китом. Милый он человек, ничего не скажу. И с увечьем своим справляется замечательно. Но уж до чего избалованный!
Миссис Моррисон ответила, что тут нет ничего удивительного. Его и зрячего постоянно баловали. А потом – само собой. Высказав свое мнение, она пошла наверх застилать постели.
Иззи мечтала поскорее оказаться в Лондоне. Она ужасно устала и радовалась передышке и возможности немного пожить в своем ритме. Работать вместе с Ником было просто замечательно, но у них получались… круглосуточные отношения. Это тоже было прекрасно, особенно сейчас, когда дела в «Нилл и Паркер» шли отлично. Но такое случалось не всегда, и тогда им всем приходилось работать в бешеном темпе. Иззи соскучилась по отцу. Ей очень хотелось увидеть Кита и Клементайн (она слышала, что Клементайн на девятом месяце и может родить раньше срока), а также всех остальных. Как бы она ни любила Нью-Йорк, иногда ее охватывала чисто физическая тоска по Лондону.
Нью-Йорк стал ее домом. Вряд ли Ник смог бы прижиться в Лондоне. Он был накрепко связан с Нью-Йорком, да и Майк тоже. Переселить их в Лондон было бы такой же безнадежной затеей, как поместить горные цветы в пруд с кувшинками и ждать, что они там расцветут.
Иззи не оставляли тревожные мысли об отце. Один, совсем один в огромном доме, ставшем вдруг таким тихим. Хотя Селия не жила здесь, она постоянно навещала Себастьяна и напоминала остальным, чтобы не забывали старика. Иззи боялась, что без настойчивых напоминаний Селии Литтоны мало-помалу начнут от него отходить. Все удивлялись тому, как мужественно и стойко он перенес смерть Селии. Но так было поначалу, на первой стадии этой трагедии. И если у других боль утраты постепенно стихала, у Себастьяна она только усиливалась. Его горе было запоздалым и оттого более страшным.
– Бедный отец, – тяжело вздохнула Иззи.
Это было накануне ее отлета. Ник помогал ей собирать вещи.
– В его жизни было так мало счастья. В личной жизни.
– Сомневаюсь. Он почти целую жизнь провел с Селией.
– На расстоянии. Она же не принадлежала ему.
– А я думаю, что принадлежала. Ему принадлежало ее сердце.
Иззи улыбнулась Нику. Одной из самых замечательных черт его характера была способность видеть обыденные вещи в совершенно новой перспективе.