Собрание сочинений [Том 1]
Шрифт:
– Сакатека - человек знания, он вам не чета - совсем другой класс, - резко сказал дон Хуан.
– Он танцует потому, что такова склонность его натуры. Я имел в виду не это. Вы - не танцоры и не можете наслаждаться танцем. Если кто-то будет танцевать красиво, вы, возможно, получите удовольствие. Правда, для этого нужно довольно много знать о танце. Я сомневаюсь в том, чтобы кто-то из вас знал достаточно. Поэтому все вы - просто пьяницы. Взгляните хотя бы на моего внука!
– Перестань, дед, - запротестовал
– Не ленив и не глуп, - продолжал дон Хуан, - но чем он занимается, кроме пьянства?
– Покупает кожаные пиджаки, - сказал Хенаро, и все расхохотались.
Лусио глотнул еще баканоры.
– Ну и как пейот может все это изменить?
– настаивал Элихио.
– Если бы Лусио начал искать защитника, - сказал дон Хуан, - вся бы его жизнь изменилась. Я не знаю, как именно, но в том, что она стала бы другой, не сомневаюсь ни минуты.
– Он что, бросил бы пить, да?
– не отставал Элихио.
– Да, наверно. Чтобы жизнь удовлетворяла его, ему понадобилось бы что-то, кроме текилы. Это что-то, чем бы оно ни было, даст ему защитник.
– Но тогда пейот должен быть очень вкусным, - сказал Элихио.
– Я этого не говорил, - возразил дон Хуан.
– Черт возьми, тогда я не понимаю. Как можно получать от него удовольствие, если он противный?
– недоумевал Элихио.
– Он позволяет более полно наслаждаться жизнью, - объяснил дон Хуан.
– - Какое может быть наслаждение, если вкус у него дерьмовый?
– не унимался Элихио. Бред какой-то.
– Ничего подобного, все правильно, - убежденно вставил Хенаро.
– Ты становишься психом и автоматически наслаждаешься жизнью. Неважно, чем ты при этом занимаешься.
Все опять засмеялись.
– Все правильно, - невозмутимо продолжал дон Хуан.
– Вы прикиньте, как мало мы знаем и как много могли бы увидеть. Пьянство - вот что делает людей психами. Оно затуманивает мозги, путая все на свете, Мескалито - наоборот, все обостряет. Человек начинает видеть ясно и четко. Очень ясно и очень четко.
Лусио и Бениньо насмешливо переглянулись. Все это они слышали уже не раз. Хенаро и Эскере вдруг заговорили одновременно. Виктор ржал, заглушая всех остальных. Единственным заинтересовавшимся казался Элихио.
– Как пейот все это делает?
– спросил он.
– Прежде всего, человек должен хотеть познакомиться с Мескалито. Я даже склоняюсь к мысли, что это - едва ли не самое главное. Затем нужно, чтобы этого человека представили Мескалито. Ну а потом должно быть еще много встреч, прежде чем он сможет с уверенностью утверждать, что знает Мескалито.
– А потом?
– спросил Элихио.
– Потом он лезет на крышу, а задница остается на земле, - вставил Хенаро. Все взревели от хохота.
– То, что происходит потом, полностью зависит от человека, - не теряя самообладания,
– С Мескалито следует общаться без страха, тогда постепенно он научит, как изменить жизнь в лучшую сторону.
Пауза была довольно долгой. Все порядком устали, бутылка опустела. Лусио, явно превозмогая себя, принес и откупорил еще одну.
– Что, пейот и Карлоса тоже защищает?
– спросил Элихио как бы в шутку.
– Откуда мне знать?
– сказал дон Хуан.
– Спроси его самого, он принимал его трижды.
Все с интересом повернулись ко мне, а Элихио спросил:
– Что, правда?
– Да.
Создалось впечатление, что дон Хуан добился своего. То ли они в самом деле заинтересовались, то ли были слишком вежливы, чтобы рассмеяться мне в лицо.
– Ну и как, во рту пекло?
– спросил Лусио.
– Очень! И вкус у него отвратительный.
– Зачем же тогда ты его ел?
– изумился Бениньо.
Путано и сложно я начал объяснять, что для западного человека познания дона Хуана в пейоте - чуть ли не самая изумительная вещь на свете. Еще я говорил, что все, сказанное доном Хуаном - истинная правда, и каждый может легко проверить это на себе.
Я заметил, что они слегка усмехаются, как бы пытаясь скрыть легкое презрение, и разозлился, осознавая всю неуклюжесть своих потуг и неспособность убедительно изложить то, что было у меня на уме. Я сделал еще попытку, но вдохновения больше не было, и получилось только пережевывание того, что уже сказал дон Хуан.
Он пришел мне на помощь, ободряюще спросив:
– Правда ведь, что ты не искал защитника, когда впервые пришел к Мескалито? Я сказал, что не знал тогда об этом качестве Мескалито и что мною двигало только любопытство и страстное желание с ним познакомиться.
Дон Хуан сказал, что Мескалито очень хорошо со мной обошелся, потому что мое намерение было безупречным.
– Но все равно ты рыгал и ссал где попало, да?
– гнул свою линию Хенаро.
Я сказал, пейот обладает и таким действием, и что я тоже испытал его на себе. Все сдержанно засмеялись. Я почувствовал, что их презрение ко мне не только не уменьшилось, но даже несколько возросло. Все, кроме Элихио, потеряли к этой теме всякий интерес; он же внимательно меня разглядывал.
– Что ты видел?
– спросил он.
Дон Хуан потребовал, чтобы я вспомнил все или хотя бы почти все подробности моих опытов с пейотом. Я полностью описал формы и последовательность переживаний. Когда я закончил, Лусио заявил:
– Ну, если в пейоте сидит такой дьявол, то я рад, что не имел с ним дела.
– Ага, я же говорил, - заметил Хенаро, обращаясь к Бахеа, - это штука точно делает людей психами.
– Но сейчас-то Карлос в своем уме. Как насчет этого?
– возразил дон Хуан.