Собрание сочинений (Том 2)
Шрифт:
В самый разгар торговли подошла мать, подождала, пока схлынут покупатели, спросила:
– Ну как?
Сенька показал полупустую корзинку:
– Ничего!
– Может, дешевим?
– сказала мать.
– Давай-ка попробуем: рубль за пяток.
– А не дорого?
– Почему дорого?
Рубль так рубль!
– Белый налив! Прямо с дерева! Кому?
– опять закричал Сенька.
И вновь появились покупатели. И вновь мужчины брали яблоки, а женщины уходили. Только одна, с девочкой, протянула Сеньке полтинник и сказала:
– Дай на пятьдесят
Сенька подумал и отдал ей три яблока.
Тут он издали заметил милиционера, быстро прикрыл корзинку и отбежал в сквер.
Милиционер направился мимо, взглянул на Сеньку и ничего не сказал: видно, он шел домой.
Сенька посмотрел на другой конец сквера, где стояла мать. Оказывается, она тоже заметила опасность и скрылась в подъезде. Но милиционер даже не посмотрел в ее сторону.
Теперь Сенька уже не выкрикивал: "Яблочки! Белый налив! Прямо с дерева!"
– Кому?
– спрашивал он вялым голосом, и то лишь тогда, когда появлялся прохожий-мужчина. Женщин он вообще пропускал. Все равно ничего не берут!
Правда, одна женщина сама подошла к Сеньке с вопросом:
– Что у тебя?
Сенька молча показал на яблоки.
– А-а!
– сказала женщина и ушла, даже не спросив цену.
Яблоки все-таки постепенно таяли. Осталось не больше трех десятков.
Услышав Сенькино "кому?", остановились две девчонки - школьницы с учебниками в руках. Видно, только что купили.
"А мы так и не купили", - подумал Сенька и, не зная, как выразить свое огорчение, протянул девчонкам по яблоку:
– Берите!
– Что ты!
– удивились девчонки.
– Мы вовсе и не собирались, а просто посмотрели.
– Берите!
– сказал Сенька.
– Чего там!
– Ну спасибо!
– поблагодарили девчонки и, отойдя от Сеньки на несколько шагов, недоумевающе переглянулись.
– Чудак! Бесплатно отдает, как при коммунизме!
Сенька вспомнил, как он впервые приехал в город. Это было еще до школы. Наверное, за полгода, а то и больше. Тогда они с матерью привезли лук. Самый первый, что выращен не на огороде, а дома, в ящиках. Мать возила тогда в город и молоко, а Сенька помогал ей. В то утро, попав на привокзальную площадь, Сенька начал здороваться со всеми встречными. Он так привык. В деревне он всегда здоровался на улице. Даже с посторонними. И отец его так учил, и мать. А тут, в городе, Сенька растерялся. Прохожих так много, что он не успевал произносить: "Здравствуйте!" Многие отвечали ему с удивлением, а другие просто проходили мимо, видно даже не заметив Сеньки.
– Что ты здороваешься?
– удивилась мать.
Сенька удивился не меньше ее: "Сама говорила, что со взрослыми надо здороваться!"
И вот уже Сенька много-много раз ездил в город. И чем чаще ездил, тем больше чувствовал себя здесь каким-то совсем чужим. Приехал, продал все, что привез, не попался на глаза милиционеру - и хорошо!
И может, сейчас впервые он был доволен, что поступил не так, как всегда. Взял да и отдал девчонкам яблоки! Просто так! Пусть себе удивляются! Ведь на самом деле он вовсе не жадный! И ему совсем не нужны эти деньги!
Начало уже вовсю смеркаться. Рваные тучи застлали предвечернее небо. Было душно и неспокойно, словно перед грозой.
Бесконечный поток машин двигался по улице - ехали автобусы, троллейбусы, легковушки. Люди спешили по каким-то своим, неизвестным Сеньке делам, смеялись, переговаривались. В домах и витринах магазинов зажигались огни. Вспыхнули матовые шары над сквером и дальше, вдоль улицы. Город тонул в сумеречной дымке - огромный, чужой, непонятный.
Мимо пробежала стайка мальчишек, обронив на ходу обрывки фраз о цирке и каком-то представлении на стадионе. Медленно прошла женщина с детской коляской. Вдоль тротуара проехала мороженщица, и рядом с ней прихрамывал инвалид, который рассказывал что-то веселое, - они смеялись. Женщина даже остановилась и произнесла: "Ох, уморил меня, Васькин! Не могу!"
"Им хорошо!" - с завистью подумал Сенька и, вспомнив, что совсем забыл про яблоки, тоскливо произнес:
– Кому?
Остановилось еще несколько покупателей. Подвыпивший гражданин подбросил в ладони яблоко, покачнулся, с трудом поймал его и опустил в корзину со словом: "Фрукт!"
Подошел старичок, взял пяток яблок, внимательно посмотрел на Сеньку, сказал:
– Учиться бы тебе, молодой человек!
– и ушел.
"Словно я не учусь", - с обидой подумал Сенька.
Полная женщина нагнулась над Сенькиной корзинкой и долго перебирала оставшиеся яблоки: брала в руки одно, потом меняла его на два и опять - на одно, но покрупнее.
– Сколько?
– спросила она, наконец выбрав три яблока.
Сенька хотел сообразить, сколько просить за три штуки, но растерялся и никак не мог подсчитать.
– На тридцать копеек две штуки, - сказал он и добавил: - Или на рубль пять!
– Так что же это у тебя получается!
– возмутилась женщина. Пятнадцать копеек штука или двадцать?
Сенька совсем растерялся.
– Да, - произнес он.
– Так.
– Спекулянты несчастные!
– воскликнула женщина, бросив Сеньке тридцать копеек и одно яблоко.
– А наверное, еще пионер!
– Нет, я октябренок!
– признался Сенька.
– Еще лучше!
– совсем рассердилась женщина и двинулась по тротуару, шурша платьем.
"Почему спекулянты?
– подумал Сенька.
– И почему несчастные?"
Он посмотрел в корзину. Там оставалось четыре яблока.
"А ну их!" - решил Сенька и, прикрыв яблоки тряпкой, взял корзинку на руку.
Он подошел к матери и передал ей несколько замусоленных рублей и горсть мелочи:
– Поедем! А то я пить что-то хочу!
Мать как раз продала все яблоки, настроение у нее было хорошее.
– Конечно, сынок, поедем!
– сказала она ласково.
– А попить я и здесь тебе куплю. Сладенькой. Ты умница у меня. Завтра опять поедем. Яблок-то много еще! А они смотри как хорошо идут...
Всю обратную дорогу Сенька молчал. И только когда подходил уже к Старым Дворикам, он вспомнил:
– А книжки-то и тетрадки мы так и не купили...
Хотел еще что-то сказать, да не стал. Опять мать скажет: "Мал ты, сынок! Не понимаешь..."