Собрание сочинений в 12 т. Т. 9
Шрифт:
Скопело был как раз таким дельцом, какого могли желать для себя пираты Архипелага: никто лучше его не сбывал награбленное, никто дешевле не скупал невольников на турецких рынках и не перепродавал их прибыльнее на берберийском побережье.
Нетрудно догадаться, о чем беседовали между собой Николай Старкос и Скопело, что обсуждали они, как оценивали события бушевавшей в то время войны, какие выгоды предполагали извлечь из нее.
– Что происходит сейчас в Греции?
– спросил капитан.
– После вашего отъезда почти ничего
– Видно, за тот месяц без малого, что «Кариста» проплавала у берегов Триполитании, вы не получали никаких известий?
– Действительно никаких.
– Так вот, я сообщаю вам, капитан, что турецкие суда совсем уже готовы перевезти войска Ибрагима на Гидру.
– Это я знаю, - ответил Старкос.
– Видел их вчера вечером на Наваринском рейде.
– Вы нигде не останавливались после того, как вышли из Триполи?
– спросил Скопело.
– Останавливался… однажды! Всего на несколько часов в Итилоне… чтобы пополнить команду «Каристы». Но после того как я потерял из виду берега Мани, мне нигде до самой Аркадии не отвечали на сигналы.
– Видимо, нечего было сообщать, - заметил Скопело.
– Скажи-ка, - продолжал Николай Старкос, - что делают сейчас Миаулис и Канарис?
– Их действия, капитан, свелись к внезапным нападениям, способным принести только частичный успех, но не полную победу! И пока они охотятся за турецкими кораблями, пираты чувствуют себя привольно в водах Архипелага.
– А что, попрежнему говорят о…
– О Сакратифе?
– перебил Скопело, слегка понизив голос.
– Да!… повсюду… и везде, Николай Старкос, и только от него зависит, чтобы заговорили еще больше!
– И заговорят!
Николай Старкос залпом осушил стакан, который Скопело тут же снова наполнил, и встал. Он несколько раз прошелся взад и вперед по комнате; затем приблизился к окну и, скрестив руки, долго прислушивался к доносившемуся издали грубому пению турецких солдат.
Наконец, возвратившись к столу, он снова сел против Скопело и, резко переменив разговор, спросил:
– Я понял по твоему сигналу, что у тебя здесь припасены невольники?
– Да, Николай Старкос, и столько, что ими можно нагрузить корабль водоизмещением в четыреста тонн! Здесь все, что осталось после резни в павшем Креммиди! Клянусь дьяволом! Турки на этот раз перестарались! Будь их воля, они не оставили бы в живых ни одного пленника!
– Тут и мужчины и женщины?
– Да, и дети… словом, всех понемногу!
– Где они?
– В Аркадской крепости.
– Дорого ты за них заплатил?
– Н-да! Паша оказался не особенно сговорчивым, - ответил Скопело.
– Он считает, что война за независимость идет к концу… по несчастью! А прекратится война - прекратятся и сражения! Как говорят в Берберии: нет войны - нет набегов, нет набегов - нет живого и всякого иного товара. Но если невольников мало, цена на них поднимается! Одно покрывает другое, капитан!
– Ладно!
– отвечал Николай Старкос.
– А у тебя все готово? Ты можешь сейчас же отправиться со мной на «Каристу»?
– Да, все закончено, и меня здесь ничто не задерживает.
– Хорошо, Скопело! Через неделю, самое большее через десять дней, корабль, посланный из Скарпанто, заберет наш товар. Его беспрепятственно выпустят?
– Беспрепятственно. Я твердо договорился, - заверил Скопело.
– Как только уплатим денежки. Стало быть, нужно заранее снестись с банкиром Элизундо, чтоб он учел наши векселя. Его подпись много значит: паша примет их как звонкую монету.
– Я сейчас же напишу Элизундо, что вскоре приеду в Корфу и покончу там с этим делом…
– И с этим… и с другим, не менее важным, не так ли, Старкос?
– добавил Скопело.
– Быть может!… - ответил капитан.
– По правде говоря, того требует справедливость! Элизундо богат… несметно богат, по слухам!… А кто обогатил его, как не мы своей торговлей?… Да, с риском повиснуть на мачте по свистку боцмана!… Эх, в нынешние времена очень выгодно быть банкиром пиратов Архипелага! Итак, повторяю, Николай Старкос, того требует справедливость!
– Чего требует справедливость?
– спросил Старкос, пристально глядя в глаза своему помощнику.
– Э, словно вы сами не знаете?
– отвечал Скопело.
– Признайтесь, капитан, положа руку на сердце, ведь вы добиваетесь только того, чтобы в сотый раз услышать то же.
– Возможно!
– Так вот, дочь банкира Элизундо…
– Что справедливо, то будет сделано!… - перебил его Старкос, вставая из-за стола.
Затем он вышел из кабачка и в сопровождении Скопело направился к пристани, где его уже ждала шлюпка.
– Садись, - сказал он Скопело.
– По приезде в Корфу мы договоримся с Элизундо о векселях. А когда это дело уладится, ты вернешься в Аркадию и выкупишь груз.
– Слушаю!
– отозвался Скопело.
Через час «Кариста» уже выходила из залива. И еще до захода солнца Николай Старкос уловил далекие раскаты грома. Они доносились с юга.
Это грохотали пушки союзных эскадр на Наваринском рейде.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
В погоню за пиратами Архипелага!
Неуклонно держа путь на норд-норд-вест, саколева плыла мимо сменяющих друг друга живописных Ионических островов.
К счастью для «Каристы», вид добропорядочного левантского судна, то ли прогулочной яхты, то ли торгового корабля, ничем не выдавал ее истинного характера. В противном случае со стороны капитана было бы рискованно подставлять себя под орудия британских укреплений или отдаваться на волю фрегатов Соединенного королевства.