Собрание сочинений в 4 томах. Том 3
Шрифт:
Юра Белый. У Ленинграда взяли.
Юра Черный. В бригаде Миши Ромашова.
Родин. Это еще что за Миша?
Толя. Газеты читать надо.
Родин. Отстал… Это ты к нему ездил?
Николай. К нему.
Родин. О да… фронт у вас. (Листает.) Умно как будто… непрерывность… Непрерывность — вещь огромная. А мы урывками. Вы из думающих.
Дон Карлос. Да уж как-нибудь.
Родин.
Дон Карлос. Мой.
Родин. И Карлос тоже принимал участие?
Толя. И Карлос тоже…
Родин. Скажите… Трогает это. Хозяевами быть хотите. Не спорю. Чистые руки составляли эту штуку. Да-да… Волнует. Ишь ты… «Мастер должен следить…». Должен! А он не следит.
Сева. И часто не следит.
Родин. А ты не подпускай.
Сева. Чего?
Родин. Яду.
Сева. Так уж… прямо-таки яд?
Родин. Ты очень ядовитый. Но я не спорю. Взгляд у вас хозяйский.
Толя. Так ведь сама бригада направлена против равнодушия и косности. Мы бросаем вызов…
Родин. Вызов?
Юра Белый. Вызов.
Родин. Кому?
Юра Белый. Хотя бы вам, Григорий Григорьевич.
Родин(со вздохом и бесстрастием). Было… было это, мальчики. Чего вы требуете? Подай вам комплекс всяких удобств, подай вам то, это, пятое, десятое. Работал и я в тепличных условиях и никаким примером рабочему не служил. Рабочий меня не уважал и не любил за то, что я работал под стеклянным колпаком. Вы, восемь, хотите жить в исключительных условиях, а на остальную тысячу вам наплевать.
Николай. Пусть и они…
Родин. Тебе за шею капает. А им не капает? Пол не такой, выбоины, а они ходят по узорному паркету? И так далее и тому подобное, что нам с тобой мешает. Но ты гений. Очень приятно. Пойди к директору и доложи. Директор пойдет к председателю совнархоза и доложит. А тот доложит самому правительству. А правительство ответит, что ваш завод по плану под реконструкцию попадает ровно через три года. А пока будьте любезны работать на старом заводе.
Толя(с безнадежностью). И весь наш план — филькина грамота.
Николай(Толе). Уйди… Скоро ты демобилизуешься.
Толя. Ну, знаешь… надо быть действительно гением, чтобы… Против чего тут возражать?
Николай(до крика). Ты тоже насмехаться… Хватит! (Свирепея.) Отчего я не хожу к вам за советами, Григорий Григорьевич… вы человек несвежий.
Родин(удивлен, не понял). Какой, какой?
Николай.
Родин(так же, как и Николай). Крышу без тебя залатают… ты человека возьми залатай.
Николай. Да?
Родин. Да.
Николай. Тогда за каким дьяволом вы мне поперек горла становитесь?.. Для меня в этом плане самое дорогое — человек, мыслящий, горячий, новый, коммунистический. Крыша — дело пятое. Можно потерпеть. Но человек не жестянка… Когда он ржавеет, это страшно. Не запускайте человека. А вы нам разводите ахинею безразличия. Уйдите.
Родин. Ты свежий? Ты коммунистический? Вы человека залатайте. Сумейте удержать одного Ланцова. Я вам в ноги поклонюсь.
Ланцов. Удержали… кланяйся.
Родин(не понимает, морщит лоб). Как?.. Как ты говоришь?
Ланцов. Я говорю так: удержали. Кланяйся, Гриша.
Родин. Постой… но ты же…
Ланцов. Вот-вот… я же… а теперь не я же. Влип. И отлипнуть не могу. Сам себя не понимаю. Хочешь верь, не хочешь не верь, один (тихо, горько, радостно). Настроение у меня сейчас невеселое, ребята. У нас с тобой, Николай, есть личные дела… знаешь?
Николай. Знаю.
Родин. Ну вот… что я думал сказать? Личное… А что оно такое это личное? Может быть, тут вот и есть личное? А? Люблю я вас, ребята… цветами жил… а цветы — вон они… живые. Действуйте… Произрастайте… Я вам кланяюсь.
Гудок. Все быстро разбегаются по местам. Николай передает Родину план и уходит.
Родин(один). Вот они, живые цветы.
Дома у Родиных, как в первой картине первого действия, вечером. Декорация сменилась, а Родин стоит в прежней позе в задумчивости.
Родин. Неужели эти парни на заводе мне ближе родной Алки? Возможно, что и так… они секунды засекают, чтобы зря не гнать электричества, а эта пачку денег принесла… Каких, спрашивается! Вот наказание, не могу забыть! Ушла ведь… сам выгнал… туда ей и дорога… а мысли не проходят. Трудно я живу. Стареть пора, отец… А почему стареть? А как жить?.. Зачем мне надо было Алку выгнать? Вот один подохну здесь среди своих цветов… Беда какая! Дурак. И ни одной хорошей мысли в голове. Все какой-то один бред.