Собрание сочинений в пяти томах. 1. Парижачьи
Шрифт:
Я возражаю против этого и признаю это решение не совсем удобным. Едва ли она может быть секундантом против своего мужа.
Да вы правы, отозвалась лебядь, мне тоже неудобно быть секундантом против своего мужа.
Этот вопрос решается очень просто, отвечал лицедей. Когда я буду драться со щеголем, остаются старые секунданты. Если же щеголь будет драться с кожухом, секундантами будут швея и умница, если же я с кожухом, то, он запнулся. Нет, этот вопрос не решается просто.
Я думаю, что жены могут быть секундантами их мужей, заметил щеголь, конечно вопрос таким образом решается, отвечал лицедей.
Нам
— Вот видите, швея, где мы очутились, сказал ей щеголь отойдя с ней в сторону. Несколько минут назад мы теряли время в поисках друг друга и считали, что вот придет счастье. А что случилось теперь. Как ушли далеко вперед события, но как мы близко теперь от их развязки.
Но ведь ничего нельзя сделать, отозвалась швея, достаточно было сказано неосторожных слов и нечаянных фраз, чтобы можно было давать отбой. Я положительно не вижу выхода. Перемена секунданта у лицедея расстраивала ее планы. Как ей теперь договориться с умницей. Она была печальна. Мне нечего давать вам какие нибудь инструкции — сказал щеголь, действуйте как найдете нужным, мне жаль только, что я не увижу жены.
— Жены, вы думаете о жене, вскричала швея. Вспомнила она разговор с купчихой у щеголя в доме и возмутилась.
— Вы могли бы эту последнюю любовь к своей жене припрятать до следующего раза или для лучшего мира дорогой друг. Это непрерывное тыканье вашей жены и вашей жены вами нестерпимо. Пусть будет, что будет мне все равно.
— Пускай заряжают пистолеты как угодно, подумала она, не должна же я сохранять его для его жены.
Больше не чувствовала она к нему никакой жалости. Думать о жене. А почему не о ней. Ведь он дерется не из-за жены, а из-за нее. Ну да из-за нее. Нет не из-за нее. А из-за кого. Из-за нее. Нет, почему из-за нее. Куда же из-за нее. Нет нет не из-за нее, а из-за кого неизвестно. Зачем же он дерется.
— За чью же честь деретесь вы, спросила она щеголя.
— За чью честь. Ни за чью. Я просто требовал, чтобы лицедей рассказал все, он не хотел. Я должен же драться. Ведь должен же я убидить лицедея. Ведь должен скажите же?
А лицедей докучал жене.
— Что с вами случилось, где вы были, почему эти события с утра, в чем дело, скажите в чем дело.
— Почем я знаю. Вы знаете, что утром ко мне приезжала лебядь и так встревожила меня, что я взволнованная должна была объехать всех. И по мере того как я ездила от купчихи к щеголю, от щеголя к швее, мое волнение возрастало. Это так ужасно быть обойденным, закрученным в круговороте, сбитым с толку, обманутым, обесчещенным. После свидания со швеей ко мне приехал кожух. О защитите, защитите меня лицедей. Лицедей посмотрел на жену с любовью и горечью. Зачем он строя свои подозрения не подумал, что подозрения эти ничего не приносят, кроме горя и что ища в одном он теряет в другом и что уходит не там, где он думает и нет не так, а иначе.
— Я дал слово вас защитить. Но что сделал кожух.
— Он — не спрашивайте. И я не смела ничего сказать. Я не смела броситься к вам как только приехала сюда, так как он запугал, замучил меня. Избавьте, избавьте меня, отомстите за меня, лицедей.
Она упала к нему на плечо. Он обнял ее. Никогда еще за годы, которые он ее знал, его жена не была такой близкой к нему как сейчас. И он вдруг понял, вспомнив свою прогулку за городом и все свои философические высоты что тут был ключ к решению вопроса. Не думал ли он это, очень смутно и сомневаясь, глядя на фабрики и заводы. Но ведь дело не в том, что она делает. А в том, что это была его жена и этим все было исчерпано. Впервые за долгие годы думал он безо всякой двусмысленности и противоречия.
Он любит ее и отплатит за нее. И он прижал к себе ее еще сильней. Я убью кожуха, сказал он лаская ее. А кожух разбитый, расслабленный, сдавшийся молил свою жену.
— Прости меня, говорил он ей. Я знаю, что все это сделал я. Я знаю, что я виновен во всем. Я знаю обо всех твоих делах, но я тебя ни в чем не обвиняю. Это я несчастный с моими увлечениями и грехами катился и докатился наконец до приезда сюда с умницей. Прости меня. Но прошлого не вернешь; вот почему я иду на дуэль и буду убит. Ведь я такая видная цель. Прости меня.
— Но что случилось. Разве ты совершил что либо непоправимое.
— Я нет. Но если я буду убит, а щеголь останется жив, будь счастлива с щеголем.
— Счастлива со щеголем. Что ты ко мне пристаешь со щеголем.
— Я и тебе и ему прощаю, что вы сделали
— Но что мы сделали. Ты с ума сошел. Сегодня я его не видела даже, пока не приехала сюда.
— Как ничего. Не лгали же мне те, которые говорили.
— Что говорили, что щеголь и ты обманываете меня
— Нет знаете я вижу что вам следует постоять над пистолетом. Вы осел, это все, что я вам скажу.
Но швея кричала. Секунданты сюда. Окончательное совещание. Женщины собрались. Мужчины остались в стороне.
— Какие условия поединка, сказала швея.
— А какие вы предлагаете, осведомилась умница
— У нас было два проекта. Или сто шагов или 10 с холостыми револьверами.
— С пулей в пистолете щеголя только, добавила лебядь
— Нет, с пулей в дуле щеголя только, возразила швея
Но вы замышляете убийство, сказала умница
— Замышляем убийство, вскричала швея. Мы только хотим урегулировать наши счета
— Это вы называете урегулированием счетов, стыдитесь. О, теперь я вас хорошо понимаю, швея. Вы затеяли всю эту интригу, чтобы подвести под выстрел тех из ваших друзей, которые вам мешают. Вы метили далеко, но я сумею помешать вашим видам
— Вы меня упрекаете. Как вы смеете. Это они мужчины. Накрутили всю эту историю, чтобы в конце концов им надо было стреляться из-за всех их историй и оскорблений. Но я ненавижу вашего мужа, я хочу чтоб ваш муж был бы убит.
— За что вы настроены против моего мужа. Скажите пожалуйста.
— За что, ну на это множество причин. Во первых он отнимает у меня щеголя.
— Но это неосновательно, я вас уверяю
— Не отнимал, а отнимает. Я знаю, что я напрасно подозревала его — но сейчас я ненавижу его за то, что именно он стреляет в щеголя и хочет убить его. Этим он убивает его и этим отнимает его у меня.
— Но ведь щеголь же вызвал его на дуэль.
— Да верно, но вот это то и плохо. Плохо то, что я не знаю, что вам сказать, что автор не знает, что писать, что все темы исчерпаны и всетаки ничего не кончено. И в таких случаях смерть, смерть единственное что остается, так как это разрешает, так как это спасает, так как это легко и просто и приятно, Вы должны понять меня.