Собрание сочинений. Том 10
Шрифт:
I
В настоящее время революция в Испании приобрела, по-видимому, столь затяжной характер, что представители имущих и консервативных классов, как сообщает наш лондонский корреспондент, начинают покидать страну и искать безопасности во Франции. И не удивительно: ведь Испания никогда не придерживалась новейшей французской моды, столь широко распространившейся в 1848 г., проделывать революцию от начала до конца в трехдневный срок. Ее усилия в этой сфере более сложны и более длительны. Три года — вот, по-видимому, кратчайший срок, которым она ограничивается, хотя ее революционные циклы иногда растягиваются и на девять лет. Так, первая испанская революция нынешнего столетия продолжалась с 1808 до 1814, вторая — с 1820 по 1823, а третья — с 1834 по 1843 год. Сколько времени продлится и чем кончится нынешняя революция, этого не предугадает и самый проницательный политик; однако можно сказать без преувеличения, что нет другой страны в Европе, включая даже Турцию и Россию с ее войной, которая бы представляла для вдумчивого наблюдателя такой глубокий интерес, как Испания наших дней.
Восстания в Испании такое же древнее явление, как и власть придворных фаворитов, против которых они обычно бывают направлены. Так, в середине XV века аристократия возмутилась против короля Хуана II и его фаворита дон Альваро де Луна. Еще более серьезные волнения произошли в XV веке против короля Генриха IV и главы его камарильи дон Хуана де Пачеко маркиза де Вильена. В XVII веке народ в Лиссабоне разорвал на куски Васконсельоса, этого Сарториуса при испанском вице-короле в Португалии, и та же участь постигла в Сарагосе Санта-Колому, фаворита Филиппа IV. В конце того же века, при Карле II, народ в Мадриде восстал против камарильи
Несмотря на эти постоянно повторявшиеся восстания, в Испании вплоть до нашего столетия не было серьезных революций, если не считать войны Священной лиги [239] при Карле I, или Карле V, как его называют немцы. Непосредственным предлогом этих последних событий, как обычно, явилось поведение придворной клики, которая, пользуясь покровительством вице-короля Испании, фламандца кардинала Адриана, довела до отчаяния кастильцев своей наглой алчностью, продавала государственные должности тем, кто больше даст, и открыто торговала судебными приговорами. Сопротивление фламандской камарилье было лишь внешней стороной движения. В основе движения лежала защита вольностей средневековой Испании против притязаний современного абсолютизма.
239
Война Священной лиги (1520–1522) — восстание кастильских городов (комунерос) против абсолютизма Карла I. Восстание, носившее вначале характер борьбы за сохранение феодальных привилегий городов, с 1521 г. в связи с вовлечением в движение городских низов и части крестьянства приобрело антифеодальный характер. В июле 1520 г. в Авиле была образована Священная лига (или хунта) восставших городов, в сентябре Лига была вынуждена перенести свое местопребывание в Тортесильяс, а в ноябре в Вальядолид, где были созваны кортесы, в которых приняли участие представители от 10 городов.
427
Титульный лист одной из тетрадей Маркса с выписками по истории Испании [240]
После того как объединение Арагона, Кастилии и Гранады под властью Фердинанда Католика и Изабеллы I создало материальную основу испанской монархии, Карл I попытался преобразовать эту все еще феодальную монархию в абсолютную монархию. Он повел наступление сразу на оба столпа испанской свободы, на кортесы и на аюнтаментос [241] ; кортесы представляли собой преобразованную форму древних готских concilia [советов. Ред.], аюнтаментос почти непосредственно шли от римской эпохи, обладая свойственной римским муниципиям чертой — сочетанием наследственного и избирательного начала. Что касается муниципального самоуправления, то города Италии, Прованса, Северной Галлии, Великобритании и отчасти Германии представляют большое сходство с испанскими городами в их тогдашнем виде; но ни Генеральные штаты во Франции, ни британский парламент в средние века нельзя сравнить с испанскими кортесами. При формировании испанского королевства были условия, исключительно благоприятные для ограничения королевской власти. С одной стороны, в течение длительной борьбы с арабами небольшие части территории были в разное время отвоеваны и превращены в особые королевства. В ходе этой борьбы возникали народные законы и обычаи. Постепенные завоевания, совершавшиеся главным образом дворянством, чрезвычайно усиливали его могущество, в то же время ослабляя власть короля. С другой стороны, населенные пункты и города внутри страны приобрели крупное значение, ибо жители вынуждены были селиться вместе в укрепленных местах и искать там защиты от непрерывных вторжений мавров; в то же время положение Испании как полуострова и постоянные сношения с Провансом и Италией способствовали образованию первоклассных торговых приморских городов на побережье. Уже в XIV столетии представители городов составляли самую могущественную часть кортесов, в состав которых входили также представители духовенства и дворянства. Следует также отметить, что медленное освобождение от арабского владычества в процессе почти восьмисотлетней упорной борьбы придало полуострову к тому времени, когда его территория полностью очистилась, черты, совершенно отличные от тогдашней Европы; в эпоху европейского Возрождения на севере Испании господствовали правы и быт готов и вандалов, а на юге — арабов.
240
На титульном листе одной из тетрадей с выписками Маркса об Испании его рукой сделана надпись, являющаяся перечнем части просмотренной им литературы. Ниже приводится расшифровка этой надписи на языке оригинала и ее перевод на русский язык:
(Campomanes. Jovellanos)
London. 1854. May. June. July.
1) Parish (H. H.) Diplomatic History of the Monarchy of Greece. London, 1838.
2) Thierry. (A.) Essai sur l'histoire de la formation et du progres du Tiers Etat. 2nd ed. 2 vol. Paris 1853.
3) Plumada sobre la Indole у Tendencia de la Revolucion en Espana. Madrid. 1846.
4) Revolution dEspagne. Examen critique. 1830—36. Paris. 1836.
5) The Crisis of Spain. 2d edit. London. 1823.
6) Revelations on Spain in 1845. 2 vol. London. 1845.
7) Senor de Marliani. Historia Politica de la Espana Moderna. Barselona. 1849.
8) Principe. Espartero, su Passado etc. Madrid. 1848. (Кампоманес. Ховельянос)
Лондон. 1854. Май. Июнь. Июль.
1) Париш (X. X.) Дипломатическая история греческой монархии. Лондон, 1838.
2) Тьерри. (О.) История образования и развития третьего сословия. 2-е изд. 2 тома. Париж 1853.
3) Записки о характере и тенденции революции в Испании. Мадрид. 1846.
4) Революция в Испании. Критический разбор. 1820—36. Париж. 1836.
5) Испанский кризис. 2-е изд. Лондон. 1823.
6) Правда об Испании в 1845 г. 2 тома. Лондон. 1845.
7) Господин де Марлиани. Политическая история современной Испании. Барселона. 1849.
8) Принсипв. Эспартеро, его прошлое и т. д. Мадрид. 1848.
241
Аюнтаментос — органы местного самоуправления в Испании, сыгравшие большую политическую роль в период реконкисты — борьбы за освобождение Испании от арабского господства (VIII–XV вв.). После подавления восстания комунерос в XVI в. (см. примечание 239) аюнтаментос
Когда Карл I вернулся из Германии, где он был возведен в императорский сап, кортесы собрались в Вальядолиде, чтобы принять его присягу в верности древним законам и возложить на него корону [242] . Карл, отказавшись приехать, послал своих уполномоченных, с тем чтобы они приняли от кортесов присягу на верность королю. Кортесы отказались допустить этих уполномоченных в свое собрание и поставили монарха в известность, что, если он не явится и не присягнет законам страны, он никогда не будет признан королем Испании. Карл уступил этому требованию; он предстал перед кортесами и принес присягу, по словам историков, с очень кислой миной. При этом кортесы заявили ему: «Государь, вы должны знать, что король является только платным слугой нации». Таково было начало вражды между Карлом I и городами. В результате его интриг в Кастилии начались многочисленные восстания, была образована Священная лига Авилы, и объединенные города созвали собрание кортесов в Тортесильясе. 20 октября 1520 г. отсюда был отправлен королю «протест против злоупотреблений», в ответ на который Карл лишил личных прав всех депутатов, собравшихся в Тортесильясе. Гражданская война стала неизбежной; восставшие горожане бросили призыв к оружию; их солдаты под командой Падильи захватили крепость Торрелобатон, но в конце концов были разбиты превосходящими силами в сражении при Вильяларе 23 апреля 1521 года. Главные «заговорщики» сложили головы на плахе, а старинные вольности Испании перестали существовать.
242
Речь идет о состоявшихся в январе — феврале 1518 г. в Вальядолиде Кастильских кортесах, которые должны были утвердить Карла королем Кастилии, принести ему присягу на верность, а также принять в свою очередь от него присягу в соблюдении фуэрос (см. примечание 267).
У Маркса здесь описка: кортесы собрались до выборов Карла императором (1519) и до его поездки в Германию на коронацию (1520).
Различные обстоятельства благоприятствовали укреплению зарождавшегося абсолютизма. Недостаток единства между провинциями парализовал их разрозненные усилия; однако главную услугу Карлу оказал резкий классовый антагонизм между дворянами и горожанами, который помог ему ослабить тех и других. Мы уже упоминали, что с XIV века влияние городов в кортесах было весьма значительно, а со времени Фердинанда Католика Святое братство (Santa Hermandad) [243] оказалось в руках городов мощным орудием против кастильского дворянства, обвинявшего их в нарушении древних дворянских привилегий и юрисдикции. Вот почему дворянство так усердно поддерживало Карла I в его намерении уничтожить Священную лигу. Сломив вооруженное сопротивление Лиги, Карл принялся за сокращение муниципальных привилегий городов; города, население которых уменьшалось, быстро теряли в богатстве и значении и вскоре утратили и свое влияние в кортесах. Тогда Карл повернул оружие против дворянства, которое помогало ему в подавлении городских свобод, но само сохранило еще немалое политическое значение. Мятеж армии из-за неуплаты жалованья принудил Карла в 1539 г.
243
Святое братство, или святая германдада — союз испанских городов, созданный в конце XV в. королевской властью, стремившейся использовать буржуазию в борьбе против крупных феодалов, в интересах абсолютизма. С середины XVI в. вооруженные силы святой германдады выполняли полицейские функции.
собрать кортесы, чтобы добиться от них согласия на получение денег. Возмущенные тем, что прежние субсидии были неправильно истрачены на цели, чуждые интересам Испании, кортесы отказали в ассигновании. В бешенстве Карл распустил их; когда же дворяне стали настаивать на своем освобождении от налогов в силу привилегии, он заявил, что требующие такого права не имеют основания участвовать в кортесах, и действительно исключил их из этого собрания. Для кортесов это был смертельный удар; их заседания свелись в дальнейшем к выполнению чисто придворной церемонии. Третья составная часть древних кортесов — духовенство — еще со времени Фердинанда Католика стало под знамя инквизиции и давно уже не отождествляло свои интересы с интересами феодальной Испании. Напротив, благодаря инквизиции церковь превратилась в самое несокрушимое орудие абсолютизма.
Если после правления Карла I политический и социальный упадок Испании обнаруживал все симптомы позорного и продолжительного разложения, напоминающие худшие времена Турецкой империи, то при этом императоре прах древних вольностей по крайней мере покоился в пышной гробнице. Это было время, когда Васко Нуньес Бальбоа водрузил знамя Кастилии на берегах Дарьена, Кортес — в Мексике, Писарро — в Перу; это было время, когда влияние Испании безраздельно господствовало в Европе, когда пылкое воображение иберийцев ослепляли блестящие видения Эльдорадо, рыцарских подвигов и всемирной монархии. Вот тогда-то исчезли испанские вольности под звон мечей, в потоках золота и в зловещем зареве костров инквизиции.
Как же объяснить то странное явление, что после почти трех столетий владычества династии Габсбургов, а вслед за ней династии Бурбонов — каждой из этих династий в отдельности было бы достаточно, чтобы раздавить народ, — муниципальные вольности Испании до известной степени сохранились? Как объяснить, что в той стране, где раньше, чем где-либо в другом феодальном государстве, возникла абсолютная монархия в самом чистом виде, централизация так и не смогла укорениться? Ответить на это не трудно. Именно XVI век был эпохой образования крупных монархий, которые повсюду возникли в связи с ослаблением враждовавших между собой феодальных классов: аристократии и горожан. Но в других больших государствах Европы абсолютная монархия выступает как цивилизующий центр, как объединяющее начало общества. Там она была горнилом, в котором различные элементы общества подвергались такому смешению и обработке, которое позволило городам променять свое средневековое местное самоуправление на всеобщее господство буржуазии и публичную власть гражданского общества. Напротив, в Испании аристократия приходила в упадок, сохраняя свои худшие привилегии, а города утрачивали свою средневековую власть, не приобретая значения, присущего современным городам.
Со времени установления абсолютной монархии эти города прозябали в состоянии непрерывного упадка. Здесь не место определять политические или экономические условия, разрушившие испанскую торговлю, промышленность, мореплавание и земледелие. Для настоящей нашей задачи достаточно указать на самый факт. По мере упадка торговой и промышленной жизни городов внутренний обмен становился реже, взаимное общение жителей разных провинций слабее, средства сообщения забрасывались, большие дороги пустели. Таким образом, местная жизнь Испании, независимость ее провинций и коммун, отсутствие единообразия в развитии общества, — первоначально обусловленное географическим обликом страны, а затем развившееся исторически благодаря тому, что различные провинции самостоятельно освобождались от владычества мавров, образуя при этом маленькие независимые государства, — все эти явления теперь окончательно закрепились и утвердились в силу переворота, происшедшего в экономике и иссушившего источники национальной деятельности. Абсолютная монархия не только нашла в Испании материал, по самой своей природе не поддающийся централизации, но она сделала все от нее зависящее, чтобы не допустить возникновения общих интересов, обусловленных разделением труда в национальном масштабе и многообразием внутреннего обмена, которые и являются единственно возможной основой для установления единообразной системы управления и общего законодательства. Таким образом, абсолютная монархия в Испании, имеющая лишь чисто внешнее сходство с абсолютными монархиями Европы вообще, должна скорее быть отнесена к азиатским формам правления. Испания, подобно Турции, оставалась скоплением дурно управляемых республик с номинальным сувереном во главе. Деспотизм принимал различный характер в различных провинциях, где общее законодательство произвольно толковалось вице-королем и губернаторами; но при всем своем деспотизме правительство не мешало провинциям сохранять свои различные законы и обычаи, различные монетные системы, военные знамена разнообразных цветов и свою особую систему налогового обложения. Восточный деспотизм затрагивает муниципальное самоуправление только тогда, когда оно сталкивается с его непосредственными интересами, но он весьма охотно допускает существование этих учреждений, пока они снимают с него обязанность что-либо делать самому и избавляют от хлопот, связанных с действительным управлением.