Собрание сочинений. Том 13
Шрифт:
Префекты Марселя, Бордо и других крупных торговых городов, докладывая о небывалой панике в торговых кругах, делали из ряда вон выходящие намеки на признаки нелояльности со стороны этих «друзей собственности и порядка». Г-н Тьер счел этот случай подходящим для того, чтобы нарушить свое длительное молчание и открыто и резко критиковать в салонах, кишащих правительственными шпионами, «безумную политику» Тюильри. Давая обстоятельный политический и стратегический анализ шансов войны, он доказывал, что Франция не сможет избежать поражения, если только она не будет располагать в начале борьбы 400000 солдат, не считая тех, которых она должна держать в Алжире и тех, которых нужно оставить внутри страны. Даже правительственная «Constitutionnel» [72] , хотя и в тоне притворного негодования, не могла не признать, что воинственный пыл Франции испарился и что подобно трусу она приходит в ужас от одной мысли о серьезной войне. G другой стороны, шпионы низшего ранга в один голос сообщали о насмешках, которые вызывает у населения одна только мысль о том, что деспот Франции собирается играть роль освободителя Италии, причем наряду с этими насмешками распеваются весьма непочтительные куплеты по поводу сардинского брака. Один из этих куплетов начинается словами:
72
«Le Constitutionnel» («Конституционалистская газета») — французская ежедневная буржуазная газета; выходила в Париже с 1815 по 1870 год; в 40-х годах — орган умеренного крыла орлеанистов; в период революции 1848 г. выражала
«Итак на сей раз супругом Марии-Луизы должен стать Плон-Плон» [73] .
Несмотря на инструкции, разосланные всем префектам с целью внести успокоение, и строго официальное опровержение слухов о какой бы то ни было опасности, угрожающей status quo {существующему положению. Ред.}, всеобщая паника далеко еще не улеглась. Прежде всего, здесь стало известно, что полубога из Тюильри заставили пойти дальше, чем он намеревался. Ходят слухи, что принцесса Клотильда, которая несмотря на свою молодость, обладает сильным характером, приняла предложение Плон-Плона со словами: «Я выхожу за Вас замуж для того, чтобы обеспечить моему папе поддержку со стороны Франции. Если бы не было полной уверенности в этом, я не пошла бы за Вас». Она отказывалась дать свое согласие на обручение, пока ее отцу не будут даны «твердые гарантии» активной помощи со стороны Франции. Таким образом, Луи Бонапарт должен был подписать с Виктором-Эммануилом оборонительно-наступательный союз [74] — факт, о котором агенты Плон-Плона постарались тотчас же поведать всей Европе на страницах «Independance belge». Этот Плон-Плон и его свита фактически претендуют на то, чтобы в данный момент играть ту же роль, которую пришлось играть Персиньи в Булонской экспедиции, а Морни, Флёри и Сент-Арно в ночь на 2 декабря, а именно: бросить Луи Бонапарта в Рубикон. Плон-Плон, как вы знаете, не славится военной доблестью. Во время крымской кампании он представлял собой весьма жалкую фигуру, не обладая даже мужеством, необходимым для рядового солдата; он даже не умеет сохранять надлежащее равновесие при верховой езде. А между тем сейчас он является настоящим Марсом династии Бонапартов. Стать вице-королем Ломбардии — это, по его мнению, очередной шаг на пути к трону Франции. Его друзья стали настолько нескромными, что их главарь, г-н Эмиль де Жирарден, когда зашла речь о намерениях императора, осмелился заявить в присутствии почти двадцати человек: «О каком императоре вы говорите? Единственным, фактическим императором является тот, который находится в Пале-Рояле» [75] . В то время как правительственные газеты для вида проповедуют мир, вестник Плон-Плона — «Presse» [76] самым хладнокровным образом изо дня в день трубит о приготовлениях к войне. В то время как Луи Бонапарт демонстративно уговаривает Виктора-Эммануила сдерживать мадзинистов, Плон-Плон подстрекает короля к тому, чтобы «возбуждать их». В то время как Бонапарт составил свиту, которая должна сопровождать его двоюродного брата в Турин, из наиболее консервативных людей, подобно генералу Ньелю, Плон-Плон, чтобы придать своему entourage {окружению. Ред.} видимость революционности, согласился ехать только при том условии, что его будет сопровождать г-н Биксио, бывший министр Французской республики 1848 года. А в народе говорят: «Если Луи-Наполеон не готов пойти на все, ничто не может быть более опасным, чем позерство Плон-Плона и статьи, опубликованные его друзьями». Вот почему опасения все еще не улеглись. С другой стороны, все понимают, что Луи-Наполеон совершил бы самоубийство, если бы, запуганный криками французской буржуазии и неодобрением европейских династий, отступил после того, как скомпрометирован Виктор-Эммануил и воинственные мечты французской армии достигли высшей точки. Чтобы дать армии quid pro quo {одно вместо другого, замену. Ред.}, он, по слухам, намерен послать ее в какую-нибудь заморскую экспедицию — в Марокко, Мадагаскар или какое-нибудь другое отдаленное место, не значащееся в Венском трактате [77] . Однако, вопреки воле коронованного шулера, любое непредвиденное событие может привести к войне с Австрией.
73
Намек на брак Наполеона I с дочерью австрийского императора Марией-Луизой, заключенный по политическим соображениям.
74
Имеется в виду соглашение, заключенное в июле 1858 г. в Пломбьере (Франция) во время встречи Наполеона III с премьер-министром Пьемонта Кавуром. Соглашение предусматривало ликвидацию австрийского господства в Ломбардии и Венеции, создание североитальянского государства во главе с Савойской династией и уступку Пьемонтом Франции Савойи и Ниццы. Соглашение оставалось секретным до января 1859 года.
75
Пале-Рояль — дворец в Париже, в 50-х годах служил резиденцией принца Жозефа Бонапарта (Плон-Плона).
76
«La Presse» («Пресса») — французская ежедневная буржуазная газета, выходила в Париже с 1836 года; в 50-х годах находилась в оппозиции к режиму Второй империи; редактором газеты был Эмиль де Жирарден. Маркс иронически называет эту газету «Moniteur»'oM Плон-Плона, т. е. его официальным вестником.
77
Заключительным актом Венского конгресса 9 июня 1815 г. Франция была возвращена к границам 1792 г. и поставлена под строгий надзор держав. По этому акту Франции были запрещены территориальные приобретения в Европе, однако не было сделано оговорок в отношении Северной Африки и других территорий, ставших объектом ее захватнической колониальной политики.
Написано К. Марксом 28 января 1859 г.
Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 5563, 18 февраля 1859 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с английского
На русском языке публикуется впервые
Ф. ЭНГЕЛЬС
ФРАНЦУЗСКАЯ АРМИЯ
Парижская газета «Constitutionnel» недавно выступила с утверждением, имеющим целью доказать, что в случае войны Франция могла бы отправить за пределы страны армию в 500000 человек [78] . Согласно письму из Парижа г-на Гайярде, опубликованному во вчерашнем номере «Gourrier des Etats-Unis» [79] , это заявление и цифры, на которых оно основывается, были переданы нашему парижскому собрату непосредственно самим императором, без ведома кого-либо из его министров. Первый пункт этого заявления заключается в том, что если отозвать из отпуска всех солдат и не давать больше отпусков, то французская армия к 1 апреля этого года будет состоять из 568000 человек; если призвать всех рекрутов 1858 г., ее численный состав увеличится на 64000 человек; и если будет объявлена война, правительство может с полной уверенностью рассчитывать по крайней мере на 50000 добровольцев как из старых солдат, срок службы которых истек, так и молодых добровольцев. Все это в общем итоге дало бы 682000 человек, которые делятся, согласно нашему венценосному статистику, на следующие категории:
78
Имеется в виду статья, опубликованная за подписью французского журналиста Л. Бонифаса в газете «Constitutionnel» № 30, 30 января 1859 года.
79
«Le Courrier des Etats-Unis» («Вестник
Пехота 390 978
Кавалерия 83 000
Артиллерия 46 450
Инженерные войска 12 110
Обоз 10 120
Гвардия 29 942
Прочие 49 000
Итого 621 600
В этом общем итоге допущена явная ошибка; недостает 60000 человек, которых императорское перо второпях позабыло отнести к какой-нибудь категории. Но не в этом дело. Предположим, что цифра 682000 человек правильна. В случае войны в учебно-запасных частях, которые в то же время являются внутренними гарнизонами, осталось бы 100000 человек. Они были бы поддержаны 25000 жандармов; а для Алжира было бы достаточно 50000 человек. Вычитая эти 175000 человек из полученного выше общего итога, имеем 507000 человек. Однако его величество опять умудрился куда-то девать 10000 человек и производит вычитание не из 682000, а из 672000, и тем самым сокращает численный состав полевых войск до 497000 человек. Таким образом, согласно нашему авторитетному источнику, к 1 июня 1859 г. Франция может располагать для войны за своими пределами армией в 500000 человек, не производя никаких изменений в существующей организации армии.
Теперь посмотрим, из чего в действительности состоит французская армия. Существующая организация любой армии известным образом ограничивает возможности ее увеличения; батальоны, эскадроны, батареи соответствующего рода войск не могут иметь больше известного количества людей, лошадей и пушек, в противном случае будет нарушена система и сведены на нет тактические особенности каждого рода войск. Так, например, французские батальоны, в составе восьми рот каждый, не могли бы удвоить численность своих рот, обычно насчитывающих 118 бойцов, не делая необходимым коренное изменение начального и батальонного обучения солдат; равным образом французские батареи не могли бы увеличить число своих пушек с шести до восьми или двенадцати, не вызывая подобных же последствий; в обоих случаях роты и батареи сделались бы крайне громоздкими, если бы они не членились на более мелкие подразделения. Таким образом, организация любой армии ставит известный предел ее численному составу; и если уж эти пределы превзойдены, то становятся необходимыми новые формирования. Однако, поскольку их нельзя скрыть от общественности, если они уже созданы в каком-то количестве, и поскольку, как заявляет «Constitutionnel», пока нет необходимости в новых формированиях, мы можем принять организационную структуру армии такой, какой она была в самом конце войны с Россией [80] , в качестве предела того количества, которое армия способна вместить в настоящее время.
80
Имеется в виду Крымская война 1853–1856 годов.
Французский линейный батальон пехоты с его сложной организацией из шести линейных и двух отборных рот вряд ли может иметь в своем составе более 1000 человек. В таком случае 100 линейных полков, в каждом из которых по три батальона, насчитывали бы 300000 человек. Мы умышленно включаем третий батальон, ибо, хотя вплоть до войны с Россией он фигурировал всего лишь в качестве учебно-запасного батальона, он затем был мобилизован, и в каждом полку образованы три дополнительных учебно-запасных роты, которые, без сомнения, еще существуют. Эти 300 учебно-запасных рот дадут в общем итоге около 36000 человек. 20 батальонов chasseurs a pied {пеших стрелков. Ред.}, которые должны вести бой скорее отдельными ротами, чем целыми батальонами, могут иметь большую численность; каждый из них насчитывает около 1300 человек и, таким образом, их общая численность составляет 26000 человек, причем у них почти нет учебно-запасных подразделений, ибо они получают большое количество людей из других полков. Гвардия состоит из двух дивизий пехоты, и ее полки, вплоть до заключения мира с Россией, имели только по два батальона каждый, что соответствует утверждению «Constitutionnel», согласно которому пехота гвардии будет состоять из 18 батальонов, т. е. из 18000 человек. Вышеуказанные части составляют всю французскую пехоту, за исключением войск, предназначенных для службы в Африке. Последние состоят из 9 батальонов зуавов, насчитывающих 9000 человек и кроме того около 500 человек в учебно-запасных ротах; 3 дисциплинарных батальона (зефиров), или 3000 человек, и 9 батальонов алжирских (туземных) стрелков, которые, в полном своем составе, будут насчитывать 9000 человек [81] . Таким образом, общий численный состав французской пехоты можно суммировать следующим образом:
81
Зуавы — французские колониальные войска, комплектовавшиеся с 1830 г. в Алжире из местных жителей и французских колонистов, а позже исключительно из французов. Местные жители были выделены в особые полки алжирских стрелков.
Зефиры — неофициальное название африканских пехотных частей французской армии, комплектовавшихся из лиц, совершивших преступления.
Линейные части, включая учебно-запасные, — 336000 человек в 300 батальонах и 300 учебно-запасных ротах. Стрелки — 26000 человек в 20 батальонах. Гвардия — 18000 человек в 18 батальонах. Зуавы — 9500 человек в 9 батальонах. Зефиры — 3000 человек в 3 батальонах. Алжирские туземные стрелки — 9000 человек в 9 батальонах.
В общем итоге 401500 человек в 359 батальонах и 300 учебно-запасных ротах.
Из этого числа 36500 человек принадлежат к учебно-запасным ротам, иными словами на действительной военной службе во Франции и за ее пределами состоит 365000 человек.
Считалось, что французская кавалерия в 1856 г. состояла из 12 полков тяжелой кавалерии — 72 эскадрона и 12 учебно-запасных эскадронов — 14400 человек в строю и 1800 человек в запасе; 20 линейных полков — 120 эскадронов и 20 учебно-запасных эскадронов — 24600 человек в строю и 3820 человек в запасе; 21 полк легкой кавалерии — 126 эскадронов и 21 учебно-запасной эскадрон — 27100 человек в строю и 4230 человек в запасе; 4 африканских полка — 16 эскадронов и 4 учебно-запасных — 3000 человек в строю и 450 человек в запасе; 3 туземных полка — 12 эскадронов — 3600 человек в строю.
В общем итоге 346 строевых и 57 учебно-запасных эскадронов — 72700 человек в строю и 10300 человек в запасе. К этому числу надо добавить кавалерию гвардии — 30 строевых эскадронов — 6000 человек в строю.
Общий итог — 376 строевых, 57 запасных эскадронов — 78700 человек в строю и 10300 человек в запасе.
Однако нельзя забывать, что хотя с 1840 г. были достигнуты большие успехи в улучшении пород лошадей во Франции, все же лошади, выведенные в этой стране, исключительно малопригодны для кавалерийской службы. Только в результате огромных усилий и расходов за последние годы оказалось возможным снабдить кавалерию, да и то не блестяще, по преимуществу французскими лошадьми. Впрочем, это справедливо только для армии мирного времени, когда требуется едва ли больше 50000 лошадей; и несмотря на возможность снабжать армию лошадьми из Алжира, пришлось купить много лошадей за границей, среди которых оказалось не малое количество ранее проданных кавалерией других стран ввиду их непригодности для строевой службы. В настоящий момент лошади для французской кавалерии покупаются в Германии, и австрийское правительство только недавно воспретило вывоз лошадей через свою юго-западную границу. При наличии всех этих трудностей не приходится опасаться, что французская кавалерия когда-либо превзойдет указанные выше цифры или что, за исключением небольшой части кавалерии, имеющей алжирских лошадей, она когда-либо отличится в бою, разве что благодаря завоеваниям она получит большее количество хороших лошадей, нежели то, какое она имеет теперь.
Артиллерия, включая артиллерию гвардии, возможно, насчитывает около 50000 человек с 207 батареями полевой артиллерии или 1242 пушками. Из этого числа по крайней мере 5000 человек принадлежит учебно-запасным батареям. Численность инженерных войск не превышает 9000 или 10000 человек, но мы, вслед за «Constitutionnel», будем считать, что их 12000. Обоз, рабочие роты, медицинский персонал и т. д. — все нестроевые — насчитывают в военное время около 11000 человек. Таким образом, максимальное число людей, которое могла бы вместить французская армия при ее нынешней организации, равняется следующему: