Собственник
Шрифт:
Настроение меняется только возле универа, когда я, еще даже не припарковавшись, цепляю взглядом Эда. Оооо! Кажется, у кого-то была ночка гораздо удачнее моей! По крайней мере, он, блаженно и полупьяно лыбиться, прижимая к себе с двух сторон обалденные ноги… Вернее, двух шикарных рыжеволосых близняшек с ногами до ушей и такими короткими юбками, что реально заметны только ноги и густые длинные гривы, которые, между прочим, в их случае, прикрывают гораздо больше, чем те самые юбки!
Эд у нас, вообще-то, как все творческие люди, истинный романтик. В отличие от меня, он способен каждую ночь влюбляться и ходить весь день,
— Я так смотрю, ты снова не выспался! — улыбаясь во все тридцать два, Эд взглянул на меня счастливыми глазами, от чего я и сам непроизвольно улыбнулся. Нет, он, конечно же, гаденыш, но, сука, обаятельный! И такой искренний каждый раз, что просто невозможно ему не улыбнуться, как будто заряжаешься немножко его радостью.
— А ты, похоже, выспаться даже и не пытался, — бурчу я, протягивая другу руку.
— Ночью спят только зануды и старики, — ухмыляется Эд. — Ну, или мы, нормальные, но только после того, как бессонных ночей накопиться слишком много и нас просто вырубит. Но это не в счет.
Да, он такой, между прочим, во всем. И к экзаменам готовится в последние ночи и, если уж начинает бухать, но это точно до утра. Я уже и не удивляюсь. Привык.
— Девочки, это мой почти лучший друг, Слава Бурин, собственной персоной! — торжественно представляет меня он девчонкам, которые тут же раскрывают рты. Ну, да, я привык, чего уж там…
— Буря, это Эля и Леля, — он прижимает их к себе еще крепче, если это только возможно, плотоядно улыбаясь. — Самые красивые и прекрасные создания во всей вселенной!
Ага! После вчерашних и позавчерашних… Ну-ну.
— Вы тот самый Бурин? Чемпион? — в один голос выдыхают близняшки.
— Я же говорил, что познакомлю вас! Девочки! Вы мне что, не верите? — возмущается Эдик, пока красавицы аккуратненько отклеиваются от его обнимающих рук и подходят ко мне вплотную.
— А можно потрогать твои бицепсы? — А пресс? — начинают они щебетать в один голос. И тут же начинают меня ощупывать, проскальзывая ладошками под футболку. Сказал бы я, что еще им можно потрогать, там тоже есть немножко интересного, но это после. Зато, кажется, проблема зацикленности решена! Клин клином вышибают, че!
— Я вот сейчас не понял, — возмущается Эд, а я чуть не складываюсь вдвое от щекотки. Да, вот такой я чемпион. Морды крушить и в свою получать не боюсь, а щекотки боюсь, ну просто до ужаса! Только очень стараюсь, чтобы об этом никто не узнал, потому что знаю я своих, до смерти защекочут, а уж издеваться будут — мама не горюй! — Это вы со мной что, только ради него были?
— Ну, что ты, Эдичка, — сладко щебечет то ли Эля, то ли Леля, я их пока не различаю. — Ты и сам по себе тааакой замечательный!
Ага, ну, тут все понятно. Похоже, обломятся мне сразу обе сестрички! Стопудово, — мысли материальны! Хотел я чего-то новенького, вот оно и свалилось прямо с неба! С двумя это будет, наверное, просто улетно!
— Месть, Бурин, — притворно с вызовом бросает мне в лицо Эд. — Я тебе этого вообще теперь не прощу! А ты меня знаешь! С мстительной фантазией у меня все в порядке!
— Вызов принят! — хохочу я, обнимая двумя руками перешедших ко мне самых красивых обладательниц ножек во вселенной. — Девочки, мы сейчас с этим охламоном немножко поучимся, зато потом, — мы оба все ваши! А вы пока определитесь, кто вам больше нравится! Предупреждаю, я готов забрать вас обеих!
— А выдержишь? — ого! Кажется, эта идея их не шокирует! Или я последний на земле, кто еще не пробовал втроем? Предвкушение разливается жаром где-то под кожей живота…
— Даже не сомневайтесь! Я же чемпион! — гордо хмыкаю я, корча Эду лукавую гримасу. А я всегда ему говорил: романтика, — это совсем не то, что нужно барышням! Напор и страсть, вот что они ценят и любят в мужике!
— Но вы еще подумайте, — снисходительно даю Эду шанс. — Лагин тоже по-своему неплох, да, да…
Кажется, почти лучший друг сейчас меня немножко разорвет… Кстати, — а почему это — «почти?»
14
Наконец-то мысли заплясали в совершенно другом направлении! Значит, не так уж все и безнадежно!
— Лага, это с каких пор я тебе «почти» лучший друг? — хохочу я, оборачиваясь в сторону упорхнувших длинноножек. Интересно, как это, когда тебя обвивают четыре таких ноги?
— А вот поэтому, — буркнул Эд, выразительно глядя в ту же сторону.
Да лааааадно! Хохоча, я хлопаю «почти» лучшего друга по плечу. Обычно у нас нет проблем с выяснением отношений по поводу девчонок. Просто потому, что каждому из нас подходит совершенно разный типаж. Да и на него обычно вешаются не хуже, чем на меня, только разные романтички, способные бесконечно вздыхать, любуясь луной и слушая, как Эд им поет собственные песни под гитару. Я таких не вдохновляю, и ничуть не расстраиваюсь даже по этому поводу, вот даже и не думаю расстраиваться. Потому что вся эта романтическая хренотень, — вот скажем честно, совершенно не мое, ни разу. Кажется, это вообще первый случай в истории, когда Эда из-за меня продинамили. Хотя… Еще не вечер, а до вечера все может измениться еще тысячу раз!
— Пошли грызть гранит науки, Ромео, — расхохотался я.
Радужное настроение никуда не исчезло, даже когда я почувствовал, как что-то теплое и липкое, после резкого удара в грудь, разлилось по моей футболке в районе живота.
— Смотреть же надо, — пробурчал я, хотя прекрасно понимал, — это я иду с вывернутой назад шеей, провожая взглядом девчонок. Ну и что? Остальным-то все-таки нужно смотреть, куда идут! Бараны!
— Прошу прощения, — раздался у моей груди растерянный писк. И что же я вижу, опуская глаза? Батюшки! Сумасшедшие огромные голубые глазищи Валерии!
— Сама на меня напоролась, — выдыхаю я, прижимая это наваждение к себе и чувствуя, как по голове будто ударили битой. — Вот сама и виновата…
— Пусти! — уже знакомые маленькие кулачки начинают бодро молотить по моей груди.
— Ва-ле-ра, — я прижимаюсь щекой к ее волосам, окончательно дурея от запаха. — Ты таким странным образом хотела угостить меня кофе? Могла бы не стараться, я с удовольствием выпью и съем с тобой все, что угодно. Тебе стоит только меня позвать!
— Да отстань ты! — шепчет она, сверкая глазами, как настоящая тигрица. — Вот же! Прицепился!