Собственность бастарда, или Золотая Бабочка Анкрейм
Шрифт:
– Слишком не переживайте за своего пакостника, геррна!
– зло прошипел Дьорн, затолкнув невесту в экипаж - Та падаль выживет. И вот теперь...
Развернувшись к девушке лицом, внезапно положил ей на шею тяжелую ладонь.
Сдавил затылок, чуть накрутив снежные локоны на пальцы, выдохнул в лицо горючую, горячую смесь из слов и сдерживаемой ярости:
– Теперь, когда мы одни, геррна Анкрейм. Я жду объяснений.
– А я вам их давать не намерена, корн - лорд, - плевок в ответ. Мятный, ледяной плевок.
– Мне отлично известно,
Понятно, чего добивается... Идиотка. Самоуверенная, жестокая и наглая идиотка.
Невероятно жестокая, даже к своим. Совсем не думающая, кто и как может пострадать во имя исполнения её желаний.
Хищная бабочка. Яркая. Сияющая. Ядовитая.
И... невероятно, неожиданно притягательная. Просто ведь более чем!
Не отпуская одной руки, крепко обхватил другой тонкую талию невесты и, сдернув с места надменную аристократку, рывком привлек на свои колени, развернув лицом к себе.
От девушки терпко пахло травой, свежестью, молодостью и самодельным мылом. В этот аромат, не смешанный с вонью духов и красок, вдруг влился другой. Странный, ни на что непохожий.
– И сейчас не стыдно?
– не ослабляя хватки и глядя прямо в лицо, спросил бастард.
Беллиора резко дернулась и коротко взвизгнула, как мелкая собачонка. Девушка прятала лицо, упершись коленями в потертый бархат сидения и разведя их, как публичная девка. Низ платья задрался, обнажив бедра, зефирно - розовые, округлые, нежные и влекущие.
– Пустите!
– глухо сказала она - Так нельзя. Это...
– Нельзя?
– руки мужчины рванули шнуровку платья, стремительно освободив груди и плечи - Формально ты уже моя жена, Белла. Или что, можно только со стражниками? Давай, покажи мне то, что предлагала тому сопляку. Я знаешь ли, больше имею прав на тебя.
То, что зазнайка остается зазнайкой даже и в теперешнем своём, низменном положении, жутко забавляло и злило одновременно.
По логике Дьорна, подлючка должна ему руки целовать и глаза держать долу, а не вертеться и не верещать протестующе!
Тем более теперь, потеряв всё, включая и репутацию, и честь и чуть чуть не невинность... Если бы не он, Патрелл, и не его лояльное отношение, так и осталась бы гнить подле своего папаши и сестрички, по всей вероятности такой же лживой и подлой, как и сама. Место им обоим даже и не в работном доме, а в кафешантане! Две шлюхи. Две тупые шлюхи! Даром, что этой только восемнадцать, а та вообще пшено. Шлюхами, видимо, родились, ими же и закончат.
– Уберите от меня руки, корн - лорд!
– взвизгнула баронесса, теряя терпение - Хам! Пустите меня!
Изругавшись про себя, грубо столкнул с колен очаровашку. Пышущая гневом и слабым желанием (он не мог ошибиться, желанием!), геррна Беллиора принялась приводить себя в порядок. Но, как бы не старалась, а в своём обношенном платье и стоптанных туфлях всё также походила
– Я вас... НЕНАВИЖУУУУ!
– вдруг уж совсем свирепо и недопустимо завыла, сверкая влажным стеклом глаз и обжигая багровостью кожи - Грязный... ПОДОНОК! Невоспитанная, бродячая... ТВАРЬ!
Навалившись спиной на стенку мерно покачивающегося экипажа, бастард забавлялся.
Плоть, восставшая от близости Беллиоры, беспокоила мужчину. Но всё же это было не безнадежно. Поместье Патрелл недалеко, вот вот и будут дома, а там разве не найдется с кем утешиться? Мало ли более доступных и покладистых дырок? Отоваривать баронессу он сейчас и не планировал, стерве хорошо достанется в первую брачную ночь! Да и помыть бы девку сперва, после её... похождений.
Сиськи у Бабочки что надо. Небольшие, беленькие, тугие, округлые с твёрдыми, розовыми сосками, замирающими под прикосновениями пальцев... Кожа как шелк. Или, скорее, как дорогой флис - теплая и бархатистая.
Губки, теперь плюющиеся ругательствами, полуоткрытые, зовущие, будто распускающиеся цветки шиповника. Скорее всего мягкие, сливочные, вареньевые... С закипающей на них злой слюной, отдающей летними, фруктовыми пирогами с патокой...
– Замолчите, геррна Анкрейм, - вдруг глухо велел, сдвинув ноги, чуть не заорал от боли - Ваши выражения омерзительны! Издержки общения со стражниками?
Корн - лорд поворочался медведем и всё таки сел ровно, борясь с тяжестью и колотьем в гудящих чреслах.
– Грязнокровый мужлан!
– выхрипнула девка, вжимаясь в мягкую обивку стены - Провалитесь вы сквозь землю! Вы...
Экипаж коротко тряхнуло. Потом, мерно постукивая колесами, он пошел ровнее.
Благополучно миновав полуразрушенные наделы Анкрейм, пересеча бездорожье и короткие нейтральные полосы, повозка двигалась теперь по землям Патрелл.
К дому.
Глава 3
Если бы баронесса не фырчала всю дорогу, не закатывала глаза и поменьше бы тратила сил на то, чтобы выразить нежеланному будущему мужу презрение и ненависть размером с весь Аргарон, то глянув в окно, смогла бы оценить всю мощь, красоту и комфорт своего нового дома.
Земли Патрелл, хоть и были застроены густо и широко, обращали внимание на простоту и уют жилищ и дворов. Строения, простые и легкие, не несли на себе "печати прошлого" - покойный прежний владелец наделов совсем не был ренегатом и сторонником заржавевших, проросших временем устоев. Вильярд, храни его Боги, любил обновления, щедро черпая напитки новизны из бурных потоков крупных городов и столиц.
Жители земель называли себя не иначе, как "горожане", совершенно отметая прочь факт нахождения себя всего навсего в одной из провинций. Наделы Патрелл всё же провинция, хотя и крупная, внешне претендующая на звание города, однако быть им не могущая никак и ни за что.