Собственность бастарда, или Золотая Бабочка Анкрейм
Шрифт:
– Белла, - начал он, царапая глотку словами - Тебе всё также плохо? Не легче, нисколько?
Девушка перевела дыхание очень осторожно. Так, словно боялась нарушить тишину или кого - то разбудить.
– Благодарю вас, - ответила, открыв глаза, но глядя в сторону - Мне намного лучше, геррн Патрелл. Я прошу прощения за причиненные беспокойства и... ущерб.
Ущерб? Что она несет? Бредит?
Он растерялся. Не помогают, видно, целителевы припарки! Зря только деньги отданы.
Вот и напоили уже Бабочку ими, а всё также. Ничего ей не нравится, ничего не помогает, и ничего
– Никакого ущерба, Беллиора, - произнес ровно, стараясь сдерживаться - Ты моя жена. И это твой дом. А я твой муж, и я должен... Болезнь с любым из нас может случиться, всё зависит от воли Богов... Твоей вины здесь нет.
И вот не сказать, что жена не слушала его...
Слушала. Смотрела по прежнему в стену, но слушала.
– Ты, может, хочешь что нибудь?
Девушка покачала головой:
– Благодарю покорно, геррн Патрелл. Ничего не надо.
Будучи удовлетворен относительно, кивнул головой. Внутри клокотало, буря грозилась вырваться наружу и, чтоб не допустить этого, Дьорн повернулся, чтобы уйти.
Слова, сорвавшиеся внезапно с его собственных губ, остановили лорда в полушаге от двери.
– Так ли уж было всё плохо, Беллиора?
Леди Патрелл шумно выдохнула воздух. Видимо, и у неё внутри было неспокойно! Да даже и не видимо, а совершенно точно.
Если б Белла вдруг обернулась драконом, да вместо воздуха дохнула пламенем, то и спалила бы и спальню, и половину поместья, уж точно.
– Ну, если вы спрашиваете... КОРН - ЛОРД!
– слова вышли злым свистом - Это было отвратительно. Я вообще не понимаю, что другие женщины находят в этой дряни... Вот вы спросили, что я хочу. Есть одно желание, геррн Патрелл.
Дьорн зло сузил глаза.
– И какое же, моя драгоценная?
– сделав несколько шагов назад, бастард навис над постелью.
Беллиора приподнялась, скомкав простыни.
– Всего одно, - ровно сказала она, глядя на мужа снизу вверх - Супружеский долг. Я согласна исполнять его... ну скажем... раз в неделю. Совершенно понимая, чем мы, наша семья, вам обязана, я... не отказываю вам. Но...
Тут же ощутив возвращающуюся горячечность, Белла поняла, что сболтнула лишнее. Понадеявшись на то, что лорд примет во внимание её теперешнее, жалкое положение и смилостивится... Какая наивность! Положение баронессы Анкрейм было жалким изначально, однако же это не мешало мужу взять её практически силой в первую ночь. Он не спрашивал её разрешения тогда. Кто сказал, что спросит теперь? И ведь никому нет до происходящего никакого дела, совсем никакого.
Целитель объяснил всё женской истеричностью. Сам Дьорн Патрелл согласен с таким объяснением, по всей вероятности.
Да и любой, посвященный в эти дела человек согласно кивнет, напомнив леди Патрелл о священном долге перед мужем. И не только супружеском. Есть ещё и финансовые обстоятельства.
– Так что ты там придумала?
– полушепотом спросил лорд, приподнимая подбородок жены двумя пальцами - Раз в неделю, говоришь? Не выйдет, дорогая. Сейчас ты больна. И благодари Богов, наславших на тебя нездоровье. Я не обеспокою тебя. Пока! Но не думаю, что болезнь твоя продлится долго - ты молода и вынослива. Так вот. Когда
Терпение. Подготовка. Внимание! Спокойствие.
Беллиора попыталась потушить в себе гнев и улыбнуться.
– Ох!
– вздохнула она, прикрыв глаза - Геррн... Я прошу прощения! У меня опять... болит голова, геррн Патрелл. И я несу чушь. Конечно же, я такого... и в мыслях не было! Простите! Я теперь расстроена.
Дьорн убрал руку:
– Сейчас позову прислугу, Белла. Что - то ещё хочешь?
Леди Патрелл сглотнула ядовитую слюну и истово закивала головой:
– Пить! Я очень хочу пить. Травяной чай или отвар... И, если можно, пару пирожных. Но только если...
– Можно. Всё можно.
У лорда отлегло от сердца и стало относительно спокойно на душе. В самом деле, Беллиора больна, расстроена. И дурит поэтому. Напугала сама себя, да ещё и характер. Молодеческая блажь и спесь! Ну ничего, когда болезнь пройдет, всё будет по другому. Он постарается ей доказать, что зря она так, очень зря. Не так уж он и плох, в самом - то деле... Не так ужасен, как девчонка сама себе накрутила.
Выйдя в коридор, прислонился лбом к прохладной каменной стене, пытаясь остыть. И тут же последними словами проклял себя за то, что вблизи жены сделать этого не получится. Придется, видать, опять разыскать шлюху - служанку... или кого еще.
Проклятая Бабочка! Впилась таки в тело. Присосалась. Подбирается к сердцу, прогрызая путь себе сквозь вены и мышцы. Тварь. Холодная. Лживая. Желанная! Даже после того, что близость уже случилась между ними, всё ещё - желанная!
...Пирожные оказались просто восхитительными! Нежный крем и ягоды таяли во рту, сок стекал в горло, а вкус дурманил разум и ласкал плоть.
Беллиора, наивно полагая, что не сможет проглотить ни кусочка, не заметила, как прикончила уже две порции и принялась за третью.
Молодое, жадное тело хотело жить, оно требовало пищи, не собираясь начинать смертный отсчет. В этот раз разум согласился с телом. Пища нужна была и ему тоже: откуда - то надо было черпать силы для борьбы!
С каждым ароматным куском, с каждой крошкой, оказавшейся во рту, с каждым горячим глотком чая к девушке возвращалась жизнь.
...В то же время, известная Дьорну симпатичная прислуга взобралась на стол и, подняв юбки, застонала. Погладив себя между ног, сглотнула от нетерпения. Лорд скрипнул засовом двери отцовского кабинета и развернулся к ней.
– Тебя хоть как зовут?
– вопрос был казенным.
Просто, чтоб знать.
Женщина потянула кофточку с плеч:
– Леата, геррн Патрелл. О, я так хочу вас! Я так ждала...
– Заткнись. Раздвинь ноги. Ясно всё. Мокрая, как шлюха.
И в то же самое время, как напряженный член бастарда проник в алчущее его, отвратительно мокрое дупло, юная леди Патрелл отерла липкие, сладкие пальцы влажным полотенцем.
– Прошу вас подать мне бумагу, конверт и чернила, - обратилась она к пожилой прислуге - Мне надо написать в Анкрейм. Нет, нет! Не стоит беспокойств, я уже чувствую себя много лучше!