Сочинения (редкие)
Шрифт:
Н. М. Гаршиной
2 апреля 1887 г. Гурзуф
Теперь 8 часов; мы напились чаю и идем побродить по скалам за травками. Как воскресла во мне страсть к ним! Если бы прожить лето здесь, право бы больше 1000 видов собрал бы.
Ходишь по тропинкам, по которым и Пушкин хаживал 65 лет тому назад, и что-то важное и глубокое охватывает душу. У меня на душе теперь очень спокойно Хочется работать. Дай бог, чтобы весною и летом съезда не было, тогда сильно двину роман. Кстати в Одессе я купил XVI том Соловьева и почти прочел дорогою…*
Е.
4 июня 1887 г. Петербург
Защищать драму Толстого и признавать его благоглупости и особенно «непротивление» — две вещи совершенно разные. Тут ты опять наворачиваешь на меня мне совершенно непринадлежащее. Очень любя Черткова, я в теоретических рассуждениях ни в чем с ним и с Т. не схожусь. Многое в их речах мне прямо ненавистно (отношение к науке, например): если ты этого не знал, можешь спросить у Черткова при случае: он скажет тебе, что меня «ихним» считать невозможно…*
В. Г. Черткову
1886–1887 гг. Петербург
Дорогой Владимир Григорьевич, благодарю вас за книги. Я уже прочел последний том (кроме того, что читал прежде). Я должен вам сказать, что я беру назад почти все, что говорил вам. Кажется, беру назад потому, что судил обо всех этих вещах по отрывкам, сказанным или противниками Льва Николаевича или его защитниками. Я не хочу сказать этим, что я согласен; совсем нет: многое, признаюсь откровенно, мне чуждо и даже больше, ненавистно.
А многое, большая часть, так близко и… Но теперь (т. е. эти дни, может быть, недели и месяцы) я спорить не буду, потому что это слишком важное дело, а я ошеломлен. Именно ошеломлен. Простите за бессвязность письма: я пишу поздней ночью и очень расстроен…*
В. Г. Черткову
1887 г. (?) Петербург
О ты, явивший мне писательну машину, Поведай мне, как ею управлять, Дабы я мог чувствительну стишину Тебе на той машине написать.*В. А. Фаусеку
15 июня 1887 г. Петербург
Занимаюсь я преимущественно Петровщиной; прочел много, но сколько осталось еще! Думаю съездить в Царское к Пыпину: я прочел недавно его статью о Петре (о мнениях о нем) в «Вестнике Европы» и очень захотелось поговорить с ним*. Кроме того, почти кончил рассказ, который вряд ли увидит свет. Не знаю, порвать его или отложить. Очень деликатный для меня вопрос. Дело в том, что в рассказе фигурирует фантастический элемент и, можешь себе представить, наука. А так как действующие лица могут говорить о науке, не превышая уровня понимания автора, то выходит дело очень плохо. Так как я писал для себя, то для меня оно, может быть, и интересно: почему же и мне не говорить и не думать о науке («и кошка имеет право смотреть на короля»), но что сказали бы Скабичевский и бирюлевские барышни*, если бы я вздумал философствовать печатно…
Л. Ф. Пантелееву*
18 марта 1888 г. Петербург
Н. А. Ярошенко просил меня передать вам фотографию с портрета Салтыкова. Он очень извиняется перед вами: он не мог послать
Комментарии
Трус
Впервые — в журн. «Отечественные записки», 1879, № 3, с подзаголовком «Из записной книжки».
В первоначальной редакции рассказ, по цензурным соображениям, не мог быть опубликован, и Салтыков-Щедрин просил Гаршина внести в текст необходимые изменения (см. примеч. к письму от 23 нояб. 1878 г.).
В подробном описании болезни Кузьмы точно воспроизведена болезнь одного из товарищей Гаршина по Горному институту Семена Кузьмича Квитки. «Мы дежурили при нем по двое день и ночь, — пишет Гаршин матери 12 марта 1876 г. — Надо промывать эту рану спринцовкой, вынимать губкой из нее материю и проч. Я не думал прежде, что я способен на это, однако оказался не хуже других». Гаршин В. М. Поли. собр. соч. в 3-х т., т. 3. М.-Л., 1934, с. 72 — далее: Письма). В отличие от героя рассказа Квитка остался жив.
Упоминаемая в рассказе «катастрофа на тилигульской насыпи» — крушение поезда на Одесской железной дорого, во время которого погибло больше ста солдат-новобранцев.
Очень коротенький роман
Впервые — в журн. «Стрекоза», 1878, № 10 и 11. Подпись: «L'homme, qui preule» («Человек, который плачет») — перефразированное заглавие романа В. Гюго «Человек, который смеется».
Упоминаемый в рассказе «пожар Фейгииской мельницы» произошел в 1875 году вследствие поджога, совершенного из «коммерческих соображений» владельцем мельницы миллионером Овсянниковым. Пожар вызвал громкое судебное дело.
Происшествие
Впервые — в журн. «Отечественные записки», 1878, № 3.
В январском (№ 2) номере художественно-юмористического еженедельного журнала «Стрекоза» действительно помещен рисунок, о котором говорит героиня рассказа. Он называется «Две дороги» и исполнен художником В. С. Шпаком. Под рисунком стихотворный текст А. Ф. Иванова-Классика:
Беззаботна ты, малютка, Незнакома ты с судьбой: Но лежат в кипучей жизни Два пути перед тобой…и т. д. (подробно см.: Григорьев Ю. Две дороги. К истории рассказа В. М. Гаршина «Происшествие». — В кн.: Прометей, № 7, М., 1969).
Встреча
Впервые — в журн. «Отечественные записки», 1879, № 4, с подзаголовком «Отрывок».
В письме к матери от 29 янв. 1879 г. (см.) Гаршин сообщает о высокой оценке рассказа Салтыковым-Щедриным. «Отечественные записки» в это время постоянно выступают с разоблачением «вакханалии» капиталистического предпринимательства. Остро критически пишет» журнал об интеллигентах, корыстно служащих промышленным и финансовым «тузам», о тех «инженерах первой категории», о которых студент Гаршин размышляет в письме к Р. Александровой от 19 сен. 1876 г. (см.). «Какие, братец, у меня рысаки! Каких двух француженок содержу — пальцы оближешь! Кутим напропалую! Об обстановке и говорить нечего: отделка одного кабинета стоит 20 тысяч. Свой зимний сад завел», — цитируют «Отечественные записки» самодовольные речи инженеров «новейшей формации» (1875, № 4, с. 308). Журнал разоблачает и попытки «приспособить» дарвинизм для оправдания хищничества и безнравственности предпринимателей: «Если Дарвин скажет, что борьба за существование есть творческий принцип природы, то дарвиненок выйдет на улицу, засучив рукава, и крикнет: ну-ка, кто кого?..» (1877, № 11, с. 136).