Сочинения

Маяковский Владимир Владимирович

БАРЫШНЯ И ВУЛЬВОРТ

Бродвей сдурел.Бегня и гулево.Домас небес обрываютсяи висят.Но даже меж нимизаметишь Вульворт.Корсетная коробкаэтажей под шестьдесят.Сверхуразведываютзвезд взводы,в среднихтайписткистрекочут бешено.А в самом нижнем —«Дрогс сода,грет энд феймус компани-нейшенал».А в окошке мисссемнадцати летсидит для рекламыи точит ножи.Ржавые лезвияфирмы «Жиллет»кладет в патентованныйжелезный зажими гладити водиткожей ремня.Хотяусови не полагается ей,но водитпо губке,усы возомня, —дескать —готово,наточил и брей.Наточит одиндо сияния лучикаи новый ржавыйберет для возни.Наточит,вынети сделает ручкой.Дескать —зайди,купи,возьми.Буржуем не сделаешься с бритвенной точки.Бегут без бороди без выражений на лице.Богатств буржуйских особые источники:работай на доллар,а выдадут цент.У меня ни усов,ни долларов,ни шевелюр, —и в горлезастреваютанглийского огрызки.Но я подхожуи губми шевелю —как будточерез стеклоразговариваю по-английски.«Сидишь,глазами буржуев охлопана.Чем обнадежена?Дура из дур».А девушке слышится:«Опен,опен ди дор».«Что тебе заботитьсяо чужих усах?Вот…посадили…как дуру еловую».А у девушкифантазия раздувает паруса,и слышится девушке:«Ай лов ю».Я злею:«Выдь,окно разломай, —а бритвы раздайдля жирных горл».Девушке мнится:«Май,май горл».Выходитфантазия из рамок и мерок —и якажуськрасивый и толстый,И чудится девушке —влюбленный клеркна нейженитьсяприходит с Волстрит.И верит мисс,от счастья дрожа,что я —долларовый воротила,что ейужев других этажахготовы бесплатнои столи квартира.Как врезать ейв головумысли-ножи,что русским известно другое средство,как влезть рабочимво все этажибез грез,без свадеб,без жданий наследства..

БРУКЛИНСКИЙ МОСТ

Издай, Кулидж,радостный клич!На хорошееи мне не жалко слов.От похвалкрасней,как флага нашего материйка,хоть выи разъюнайтед стетсофАмерика.Как в церковьидетпомешавшийся верующий,как в скитудаляется,строг и прост, —так яв вечернейсереющей

мерещивхожу,смиренный, на Бруклинский мост.Как в городв сломанныйпрет победительна пушках – жерломжирафу под рост —так, пьяный славой,так жить в аппетите,влезаю,гордый,на Бруклинский мост.Как глупый художникв мадонну музеявонзает глаз свой,влюблен и остр,так я,с поднебесья,в звезды усеян,смотрюна Нью-Йорксквозь Бруклинский мост.Нью-Йоркдо вечера тяжеки душен,забыл,что тяжко емуи высоко,и только однидомовьи душивстаютв прозрачном свечении окон.Здесьеле зудитэлевейтеров зуд.И толькопо этому —тихому зудупоймешь —поездас дребезжаньем ползут,как будтов буфет убирают посуду.Когда ж,казалось, с-под речки начатойразвозитс фабрикисахар лавочник, —топод мостом проходящие мачтыразмеромне больше размеров булавочных.Я гордвот этойстальною милей,живьем в неймои видения встали —борьбаза конструкциивместо стилей,расчет суровыйгаеки стали.Еслипридетокончание света —планетухаосразделает в лоск,и толькоодин останетсяэтотнад пылью гибели вздыбленный мост,то,как из косточек,тоньше иголок,тучнеютв музеях стоящиеящеры,такс этим мостомстолетий геологсумелвоссоздать быдни настоящие.Он скажет:– Вот этастальная лапасоединяламоря и прерии,отсюдаЕвропарвалась на Запад,пустивпо ветруиндейские перья.Напомнитмашинуребро вот это —сообразите,хватит рук ли,чтоб, ставстальной ногойна Мангетен,к себеза губупритягивать Бруклин?По проводамэлектрической пряди —я знаю —эпохапосле пара —здесьлюдиужеорали по радио,здесьлюдиужевзлетали по аэро.Здесьжизньбылаодним – беззаботная,другим —голодныйпротяжный вой.Отсюдабезработныев Гудзонкидалисьвниз головой.И дальшекартина моябез загвоздкипо струнам – канатам,аж звездам к ногам.Я вижу —здесьстоял Маяковский,стояли стихи слагал по слогам. —Смотрю,как в поезд глядит эскимос,впиваюсь,как в ухо впивается клещ.Бруклинский мост —да…Это вещь!

100 %

Шеры…облигации…доллары…центы…В винницкой глуши тьмутараканясь,так я рисовал,вот так мне представлялсястопроцентныйамериканец.Родила сына одна из жен.Отвернувпеленочный край,акушер демонстрирует:Джон как Джон.Ол райт!Девять фунтов,глаза —пятачки.Ощерив зубовный ряд,отецпротерроговые очки:Ол райт!Очень проствоспитанья вопрос.Ползает,лапы марает.Лоб расквасил —ол райт!нос —ол райт!Отец говорит:«Бездельник Джон.Ни цента не заработал,а гуляет!»МальчишкаДжонвыходит вон.Ол райт!Техас,Калифорния,Массачузэт.Ходитиз края в край.Есть хлеб —ол райт!нет —ол райт!Подрос,поплевывает слюну.Трубчонкагорит, не сгорает.«Джон,на пари,пойдешь на луну?»Ол райт!Одну полюбил,назвал дорогой.В азартеиграет в рай.Она изменила,ушел к другой.Ол райт!Наследство Джону.Расходов —рой.Миллионрастаял от трат.Подсчитал,улыбнулся —найдем второй.Ол райт!Работа.Хозяин —лапчатый гусь —обкрадываети обирает.Джоннамотална бритый ус.Ол райт!Хозяин выгнал.Ну, что ж!Джонрассчитаться рад.Хозяин за кольт,а Джон за нож.Ол райт!Джонхозяйской пулей сражен.Шепчутся:«Умирает».Джон услыхал,усмехнулся Джон.Ол райт!Гроб.Квадрат прокопали черный.Земля —как по крыше град.Врыли.Могильщиквздохнул облегченно.Ол райт!Этих Джоновнету в Нью-Йорке.Мистер Джон,жена егои котзажирели,спятв своей квартирной норке,просыпаясьизредкаот собственных икот.Я разбезалаберный до крайности,но судьбене любящийучтиво кланяться,я,поэт,и то американистейсамого что ни на естьамериканца.

КЕМП «НИТ ГЕДАЙГЕ»

Запретить совсем быночи – негодяйкевыпускатьиз пастистолько звездных жал.Я лежу, —палаткав Кемпе «Нит гедайге».Не по мне все это.Не к чему…и жаль…Взвоюти замрут сирены над Гудзоном,будто бы решают:выть или не выть?Лучше бы не выли.Пассажирам соннымнадо просыпаться,думать,есть,любить…Прямоперед мордойпролетает вечность —бесконечночасый распустила хвост.Были б все одеты,и в белье, конечно,если б времяткалоне часы,а холст.Впречь бы этовремяв приводной бы ремень, —спустятс холостого —и чеши и сыпь!Чтобыне часы показывали время,а чтоб времячестнодвигало часы.Ну, американец…тоже…чем гордится.Втер очки Нью-Йорком.Видели его.Сотня этажишекв небо городится.Этажи и крыши —только и всего.Намичерез пропастьпрямо к коммунизмуперекинут мост,длиною —во сто лет.Что ж,с мостища с этогоглядим с презрениеКверху нос задрали?загордились?Нет.Мыничьей башкимостами не морочим.Что такое мост?Приспособленье для простуд.Тоже…без домовне проживете оченьна одномтакомвозвышенном мосту.В мире социальномте же непорядки:три доллара за день,на —и отвяжись.А у Форда сколько?Что играться в прятки!Ну, скажите, Кулидж, —разве это жизнь?Много льчеловеку(даже Форду)надо?Форд —в мильонах фордов,сам же Форд —в аршин.Мистер Форд,для вашего,для высохшего задаразве малодвухпросторнейших машин?Лишек —в М. К. X.Повесим ваш портретик.Монументи то бывылепили с вас.Кланялись бы детки,васслучайно встретив.Мистер Форд —отдайте!Даст он…Черта с два!За палаткоймирлежит угрюм и темен.Вдругракетой сонзвенит в унынье в это:«Мы смело в бой пойдемза власть Советов…»Ну, и сон приснит вамполночь-негодяйка!Только сон ли это?Слишком громок сон.ЭтокомсомольцыКемпа «Нит гедайге»песнейзаставляютплыть в Москву Гудзон.

ДОМОЙ!

 Уходите, мысли, восвояси.Обнимись,души и моря глубь.Тот,кто постоянно ясен, —тот,по-моему,просто глуп.Я в худшей каютеиз всех кают —всю ночь надо мноюногами куют.Всю ночь,покой потолка возмутив,несется танец,стонет мотив:«Маркита,Маркита,Маркита моя,зачем ты,Маркита,не любишь меня…»А зачемлюбить меня Марките?!У меняи франков даже нет.А Маркиту(толечко моргните!)за сто франковпрепроводят в кабинет.Небольшие деньги —поживи для шику —нет,интеллигент,взбивая грязь вихров,будешь всучивать ейшвейную машинку,по стежкамстрочащуюшелка стихов.Пролетарииприходят к коммунизмунизом —низом шахт,серпови вил, —я жс небес поэзиибросаюсь в коммунизм,потому чтонет мнебез него любви.Все равно —сослался сам яили послан к маме —слов ржавеет сталь,чернеет баса медь.Почемупод иностранными дождямивымокать мне,гнить мнеи ржаветь?Вот лежу,уехавший за воды,леньюеле двигаюмоей машины части.Я себясоветским чувствуюзаводом,вырабатывающим счастье.Не хочу,чтоб меня, как цветочек с полян,рвалипосле служебных тягот.Я хочу,чтоб в дебатахпотел Госплан,мне даваязадания на год.Я хочу,чтоб над мысльювремен комиссарс приказанием нависал.Я хочу,чтоб сверхставками спецаполучалолюбовищу сердце.Я хочу,чтоб в конце работызавкомзапирал мои губызамком.Я хочу,чтоб к штыкуприравняли перо.С чугуном чтоби с выделкой сталио работе стихов,от Политбюро,чтобы делалдоклады Сталин.«Так, мол,и так…И до самых верховпрошлииз рабочих нор мы:в СоюзеРеспубликпониманье стиховвышедовоенной нормы…»

1925

Стихотворения 1926 года

СЕРГЕЮ ЕСЕНИНУ

Вы ушли,как говорится,в мир в иной.Пустота…Летите,в звезды врезываясь.Ни тебе аванса,ни пивной.Трезвость.Нет, Есенин,этоне насмешка.В горлегоре комом —не смешок.Вижу —взрезанной рукой помешкав,собственныхкостейкачаете мешок.– Прекратите!Бросьте!Вы в своем уме ли?Дать,чтоб щекизаливалсмертельный мел?!Вы жтакоезагибать умели,что другойна светене умел.Почему?Зачем?Недоуменье смяло.Критики бормочут:– Этому винато…да се…а главное,что смычки мало,в результатемного пива и вина. —Дескать,заменить бы вамбогемуклассом,класс влиял на вас,и было б не до драк.Ну, а класс-тожаждузаливает квасом?Класс – он тожевыпить не дурак.Дескать,к вам приставить быкого из напостов —стали бсодержаниемпремного одаренней.Вы быв деньписалистрок по сто,утомительнои длинно,как Доронин.А по-моему,осуществисьтакая бредь,на себя быраньше наложили руки.Лучше ужот водки умереть,чем от скуки!Не откроютнампричин потерини петля,ни ножик перочинный.Может,окажисьчернила в «Англетере»,венырезатьне было б причины.Подражатели обрадовались:бис!Над собоючуть не взводрасправу учинил.Почему жеувеличиватьчисло самоубийств?Лучшеувеличьизготовление чернил!Навсегдатеперьязыкв зубах затворится.Тяжелои неуместноразводить мистерии.У народа,у языкотворца,умерзвонкийзабулдыга подмастерье.И несутстихов заупокойный лом,с прошлыхс похоронне переделавши почти.В холмтупые рифмызагонять колом —разве такпоетанадо бы почтить?Вами памятник еще не слит, —где он,бронзы звонили гранита грань? —а к решеткам памятиужепонанеслипосвященийи воспоминаний дрянь.Ваше имяв платочки рассоплено,ваше словослюнявит Собинови выводитпод березкой дохлой —«Ни слова,о дру-уг мой,ни вздо-о-о-о-ха».Эх,поговорить бы иначес этим самымс Леонидом Лоэнгринычем!Встать бы здесьгремящим скандалистом:– Не позволюмямлить стихи мять! —Оглушить быихтрехпалым свистомв бабушкуи в бога душу мать!Чтобы разнесласьбездарнейшая погань,раздуваятемьпиджачных парусов,чтобыврассыпнуюразбежался Коган,встреченныхувечапиками усов.Дряньпока чтомало поредела.Дела много —только поспевать.Надожизньсначала переделать,переделав —можно воспевать.Это время —трудновато для пера,но скажите,вы,калеки и калекши,где,когда,какой великий выбиралпуть,чтобы протоптаннейи легше?Слово —полководецчеловечьей силы.Марш!Чтоб времясзадиядрами рвалось.К старым днямчтоб ветромотносилотолькопутаницу волос.Для веселияпланета нашамало оборудована.Надовырватьрадостьу грядущих дней.В этой жизнипомеретьне трудно.Сделать жизньзначительно трудней.

МАРКСИЗМ – ОРУЖИЕ, ОГНЕСТРЕЛЬНЫЙ МЕТОД. ПРИМЕНЯЙ УМЕЮЧИ МЕТОД ЭТОТ!

Штыкамидвух столетий стыкзакрепляетрабочая рать.А некоторыеупотребляют штык,чтоб имв зубах ковырять.Все хорошо:поэт поет,критикзанимается критикой.У стихотворца —корытце свое,у критика —свое корытико.Но естьне имеющие ничего,окромякрасивого почерка.А лезутв книгу,хваляи громяиз пушкикритического очерка.А чтобимелосьнаучное лицоу этоговздора злопыханного —всегдана столепокрытый пыльцойнеразрезанный томПлеханова.Зазубрит фразу(ишь, ребятье!)и ходит за ней,как за няней.Бытье —а у этого – еда и питьеопределяет сознание.Перелистываяавторовна букву «эл»,фамилиюЛермонтовавстретя,критик выясняет,что он елна первоеи что – на третье.– Шампанское пил?Выпивал, допустим.Налет буржуазный густ.А еголюбовьк маринованной капустедоказываетпомещичий вкус.В Лермонтове, например,чтоб далеко не идти,смыслане больше,чем огурцов в акации.Целыехорынебесных светил,и ни словаоб электрификации.Но,очищая ядроот фразерских корок,бобы —от шелухи лиризма,признаю,что Лермонтовблизок и дорогкак первыйобличитель либерализма.Массам ясно,как ни хитри,что, милюковски юля,светилау Лермонтоваходят без ветрил,а некоторые —и без руля.Но так лиразрабатыватьважнейшую из тем?Индивидуализмом пичкать?Демоны в ад,а духи —в эдем?А где, я вас спрашиваю, смычка?Довольноэтихбожественных легенд!Любою строчкой вырваннойЛермонтовдоказывает,что он —интеллигент,к тому жедеклассированный!То ли делонаш Степа– забыл,к сожалению,фамилию и отчество, —у негов стихахКоминтерна топот…Вот это —настоящее творчество!Степа —кирпичкакого-то здания,не емуразговаривать вкось и вкривь.Степатворит,не затемняя сознания,без волокиты аллитераций и рифм.У Степынезнаниеточек и запятыхзаменяетинстинктивныймассовый разум,потому чтобатрачка —мамаша их,а папаша —рабочий и крестьянин сразу. —В результатевещьясней помидораобволакиваетсятуманом сизым,и этигорынехитрого вздоранекоторыеназывают марксизмом.Не говорят– о веревкев журнале повешенного,не изменитьшаблона прилежного.Лежнев зарадуется —«он про Вешнева».Вешнев– «он про Лежнева».

ЧЕТЫРЕХЭТАЖНАЯ ХАЛТУРА

В центре мирастоит Гиз —оправдывает штаты служебный раж.Чтоб книгународзубами грыз,наворачиваетсямиллионный тираж.Лицотысячеглазого трестаблеститэлектричеством ровным.Вшиваютв МарксаАверченковы листы,выписывают гонорары Цицеронам.Готово.А завупрется назавтрав заглавие,как в забор дышлом.Воединосброшировано12 авторов!– Как же это, родимые, вышло??—Темьподваловтиражом беля,залегает знание —и лишьбегаетпо книжным штабелямжирная провинциалка —мышь.А читателисидятв своей уездной яме,иностранным упиваются,мозги щадя.В Африкивослед за Бенуямиулетаютна своих жилплощадях.Званье– «пролетарские» —нося как эполеты,без ошибокс Пушкинасписав про весны,выступаютпролетарские поэты,развернуврулоны строф поверстных.Чем вы – пролетарий,уважаемый поэт?Выс богемой слились9 лет назад.Ну, скажите,уважаемый пролет,—вы давнодинамувидели в глаза?– Извинитенас,сермяжных,за стишонок неудачненький.Не хотитепод гармошку поплясать ли?—Это,в лапти нарядившись,выступают дачникипод заглавием– крестьянские писатели.О, сколько нуди такой городимо,от котороймухи падают замертво!Чего только стоитодин Радимовс греко-рязанским своим гекзаметром!Разлунившилысины лачки,убежденновзявширучку в ручки,бороденоктеребя пучки,честнопишут про Октябрьпопутчики.Раньшемаленьким казался и Лесков —рядышком с Толстымпочти не виден.Ну, скажите мне,в какой же телескопв те неделибыл бы виден Лидин?! – На Русиодно веселье —пити…—А к питьюподай краюхуи кусочек сыру.И орут писателидо хрипотыо быте,увлекаясьбытомгосиздатовских кассиров.Варят чепухупод клубытрубочного дыма —всякую ухусожретчитатель-Фока.А неписанная жизньпроходитмимоулицею фыркающих окон.А вокругскачут критикив мыле и пене:– Здорово пишут писатели, братцы!– Гений-Казин,Санников-гений…Все замечательно!Рады стараться!—С молоткалитература пущена.Где вы,сеятели правдыили звезд сиятели?Лишь в четыре этажа халтурщина:Гиза,критика,читакии писателя.Нынчесталазелень веток в редкость,голлитературы ствол.Чтобы статьпоэту крепкой веткой —выкрепите мастерство!

РАЗГОВОР С ФИНИНСПЕКТОРОМ О ПОЭЗИИ

Гражданин фининспектор!Простите за беспокойство.Спасибо…не тревожьтесь…я постою…У меня к вамделоделикатного свойства:о местепоэтав рабочем строю.В рядуимеющихлабазы и угодьяи я обложени должен караться.Вы требуетес меняпятьсот в полугодиеи двадцать пятьза неподачу деклараций.Труд мойлюбомутрудуродствен.Взгляните —сколько я потерял,какиеиздержкив моем производствеи сколько тратитсяна материал.Вам,конечно, известноявление «рифмы».Скажем,строчкаокончилась словом«отца»,и тогдачерез строчку,слога повторив, мыставимкакое-нибудь:ламцадрица-ца.Говоря по-вашему,рифма —вексель.Учесть через строчку!—вот распоряжение.И ищешьмелочишку суффиксов и флексийв пустующей кассесклоненийи спряжений.Начнешь этословов строчку всовывать,а оно не лезет —нажал и сломал.Гражданин фининспектор,честное слово,поэтув копеечку влетают слова.Говоря по-нашему,рифма —бочка.Бочка с динамитом.Строчка —фитиль.Строка додымит,взрывается строчка,—и городна воздухстрофой летит.Где найдешь,на какой тариф,рифмы,чтоб враз убивали, нацелясь?Может,пятокнебывалых рифмтолько и осталсячто в Венецуэле.И тянетменяв холода и в зной.Бросаюсь,опутан в авансы и в займы я.Гражданин,учтите билет проездной!– Поэзия– вся!—езда в незнаемое.Поэзия —та же добыча радия.В грамм добыча,в год труды.Изводишьединого слова радитысячи тоннсловесной руды.Но какиспепеляющеслов этих жжениерядомс тлениемслова-сырца.Эти словаприводят в движениетысячи летмиллионов сердца.Конечно,различны поэтов сорта.У скольких поэтовлегкость руки!Тянет,как фокусник,строчку изо ртаи у себяи у других.Что говоритьо лирических кастратах?!Строчкучужуювставит – и рад.Этообычноеворовство и растратасреди охвативших страну растрат.Этисегоднястихи и оды,в аплодисментахревомые ревмя,войдутв историюкак накладные расходына сделанноенами —двумя или тремя.Пуд,как говорится,соли столовойсъешьи сотней папирос клуби,чтобыдобытьдрагоценное словоиз артезианскихлюдских глубин.И сразуниженалога рост.Скиньтес обложеньянуля колесо!Рубль девяностосотня папирос,рубль шестьдесятстоловая соль.В вашей анкетевопросов масса:– Были выезды?Или выездов нет?—А что,если ядесяток пегасовзагналза последние15 лет?!У вас —в мое положение войдите —про слуги имуществос этого угла.А что,если янарода водительи одновременно —народный слуга?Классгласитиз слова из нашего,а мы,пролетарии,двигатели пера.Машинудушис годами изнашиваешь.Говорят:– в архив,исписался,пора!—Все меньше любится,все меньше дерзается,и лоб мойвремяс разбега крушит.Приходитстрашнейшая из амортизаций —амортизациясердца и души.И когдаэто солнцеразжиревшим боровомвзойдетнад грядущимбез нищих и калек,—я ужесгнию,умерший под забором,рядомс десяткоммоих коллег.Подведитемойпосмертный баланс!Я утверждаюи – знаю – не налгу:на фонесегодняшнихдельцов и пролазя буду– один!—в непролазном долгу.Долг наш —реветьмедногорлой сиренойв тумане мещанья,у бурь в кипеньи.Поэтвсегдадолжник вселенной,платящийна горепроцентыи пени.Я в долгуперед Бродвейской лампионией,перед вами,багдадские небеса,перед Красной Армией,перед вишнями Японии —перед всем,про чтоне успел написать.А зачемвообщеэта шапка Сене?Чтобы – целься рифмойи ритмом ярись?Слово поэта —ваше воскресение,ваше бессмертие,гражданин канцелярист.Через столетьяв бумажной рамевозьми строкуи время верни!И встанетдень этотс фининспекторами,с блеском чудеси с вонью чернил.Сегодняшних дней убежденный житель,выправьтев энкапеэсна бессмертье билети, высчитавдействие стихов,разложитезаработок мойна триста лет!Но сила поэтане только в этом,что, васвспоминая,в грядущем икнут.Нет!И сегоднярифма поэта —ласка,и лозунг,и штык,и кнут.Гражданин фининспектор,я выплачу пять,все нулиу цифры скрестя!Я по правутребую пядьв рядубеднейшихрабочих и крестьян.А есливам кажется,что всего делов —это пользоватьсячужими словесами,то вот вам,товарищи,мое стило,и можетеписатьсами!

ПЕРЕДОВАЯ ПЕРЕДОВОГО

Довольносоннойрасслабленной праздности,Довольнокозыряньяв тысячи рук!Республика искусствав смертельной опасности;В опасности краска,слово,звук.Громызажатыу слова в кулаке,А словозоветсятолько с темЧто б кланялосьсобытьюслово – лакейЧто б слово плелосьу статей в хвосте.Брось дрожатьза шкуры скряжьи!Вперед забегайте,не боясь суда!Зовите рукойс грядущих кряжей:– Пролетарийсюда! —Полезлиодиночкииз миллионной давки:– Такого, мол,другогоне увидишь в жисть! —Каждыйрадподставить бородавкиПод увековечливуюахровскую кисть.Вновьсвоя рубахаближе к телу?А в нашей работето и ново —Что в громадекласс которую сделалНе важносделанноеПетровым и Ивановым.Разнообразныдуши наши:Для боя громдля кровати —шопот.А у насдля любви и для боя —марши.Извольтепод маршк любимой шлепать!Почемутеперьпро чужое поемИзъясняемсяариямиАльфреда и Травиаты?И любвипридумаемслово своеИз сердца сделанное,а не из ваты.В годы голодастужи злюкиРазвефилармонии играли окрест?Нетсвоибаррикадные звукиНашелгудковмедногорлый оркестр.Старьюреволюциейпоставлена точка.Живите под охраноймузейных оград.Но мыне предадимкустарям-одиночкамНи лозунг,ни сирену,ни кино-аппарат.Нашав коммунуне иссякнет вераВо имя коммуныжмись и мнись!Каждоесегодняшнее деломеряйКак шагв электрическийв машинный коммунизм.Довольно домашнейкустарной праздности!Довольноизделий ловких рук!Федерация искусствв смертельной опасностиВ опасности словокраскаи звук.