Дверь. На двери —«Нельзя без доклада»Под Марксом,в кресло вкресленный,с высоким окладом,высок и гладок,сидитоблеченный ответственный.На немконтрабандный подарок – жилет,в кармане —ручка на страже,в другомуголочком торчит билетс длиннющимподчищенным стажем.Весь день —сплошная работа уму.На лбу —непролазная дума:комуемуустроить куму,кому приспособить кума?Он всюдупристроилмелкую сошку,вездеу негопо лазутчику.Он знает,кому подставить ножкуи гдеиметь заручку.Каждый на месте:невеста —в тресте,кум —в Гум,брат —в наркомат.Все шире периферия родных,ив ведомостичках узкихне вместишьвсех сортов наградных —спецставки,тантьемы,нагрузки!Он специалист,но особого рода:онв словемистику стер.Он понял буквально«братство народов».как счастье братьев,тетьи сестер.Он думает:как сократить ему штаты?У Кэтне глаза, а угли…А может быть,местооставить для Наты?У Наты формы округлей.А тамв приемной —сдержанный гул,и воздух от дыма спирается.Ответственный жмет плечьми:– Не могу!Нормально…Дела разбираются!Зайдите ещечерез день-другой… —Но дней не дождаться жданных.Напраснопросительсогнулся дугой.– Нельзя…Не имеется данных! —Пока поймет!Обшаркав паркет,порывшись в своих чемоданах,просителькладет на суконце пакетс листаминовейших данных.Простился.Ладонью пакет заслоня– взрумянились щеки – пончики, —со сладострастием,пальцы слюня,мерзавецсчитает червончики.А
давшийпо учрежденью орет,от правильной гневности красен:– Подать резолюцию! —И в разворот– во весь! —на бумаге:«Согласен»!Ответственныймчитв какой-то подъезд.Машину оставилпо праву.Ответственныйужин с любовницей естответственныйхлещет «Абрау».Любовницу щиплет,весел и хитр.– Вот этоподарочки Сонечке:Вот это, Сонечка,вам на духи.Вот этовам на кальсончики… —Такомув краже рабочих тыщдля ширмы октябрьское зарево.Он к нам пришел,чтоб советскую нищьна кабаки разбазаривать.Ябеломуруку, пожалуй, дам,пожму, не побрезгав ею.Я лишь усмехнусь:– А здорово вамнашинамылили шею! —Укравшему хлебне потребуешь кар.Возможнопростить и убийце.Быть может, больной,сумасшедший угарв душеу негоклубится.Но еслискравшийэтот вот рубльладоньюладонь мою тронет,я, руку помыв,кирпичом ототрупоганую кожу с ладони.Мы белымедва обломали рога;хромаетпока чтоодна нога, —для нас,полусытых и латочных,страшнейи гажелюбого врагавзяточник.Железный лозунгпартией дан.Он намнедешево дался!Долой присосавшихсяк нашимрядами тех,кто к грошамприсосался!Нам строиться надов гигантский рост,но этиобсели кассы.Каленым железомвыжжет наростпартияи рабочие массы.
В ПОВЕСТКУ ДНЯ
Ставка на вас,комсомольцы-товарищи, —на вас,грядущее творящих!Петьзаставьтебыт тарабарящий!Расчистьтеквартирный ящик!За десять лет —устанешь бороться, —расшатаны– многие! —тряской.Заплылотинойбыта болотце,покрылосьбудничной ряской.Мы так жесердца наширевностью жжем —и суд нашпо-старому скорый:мычастонаганоми финским ножомрешаем —любовные споры.Нет, взвидя,что естьлюбовная ржа,что каши вдвоемне сваришь, —ты зубы стисньи, руку пожав,скажи:– Прощевай, товарищ! —У сколькихмечта:«Квартирку б внаем!Свои сундукида клети!И угол мойи хозяйство мое —и мойна стенепортретик».Не наше счастье —счастье вдвоем!С классомспаяйся четко!Коммуна:все, что мое, —твое,кроме —зубных щеток.И мыпо-прежнему,если радостно,по-прежнему,если горе нам —мытопим горе в сорокаградуснойи празднуемрадостьтрехгорным.Питьена песни б выменять нам.Такуюсделай, хоть тресни!Чтоб пенистей пива,чтоб крепче винахватализа душупесни.Гуляя,работая,к любимой льня, —думай о коммуне,быть или не быть ей?!В порядокэтогомайского дняпоставьтевопрос о быте.
ПРОТЕКЦИЯ
Обывателиада в 3-х частях
1
Обыватель Михин —друг дворничихин.Дворник Службинс Фелицией в дружбе.У тети Фелициилицо в милиции.Квартхоз милицииФедор Овечкоимеетв советенужного человечка.Чин лицане упомнишь никак:главшвейцарили помистопника.А этому чинудомами знакомамамашамашинистки секретаря райкома.У дочки еебольшущие связи:друг во ВЦИКе(шофер в автобазе!),а Петров, говорят,развозит мужчину,о которомвсе говорят шепоточком, —маленького роста,огромного чина.Словом —он…Не решаюсь…Точка.
2
Тихий Михинпойдет к дворничихе.«Прошу покорненько,попросите дворника».Дворник стукнетсяк тетке заступнице.Тетка Фелицияшушукнет в милиции.Квартхоз Овечкозамолвит словечко.А главшвейцар —Да Винчи с лица,весь в бороде,как картина в раме, —прямопойдетк машинисткиной маме.Просьбудочьпредает огласке:глазки да ласки,ласки да глазки…Кого не ловили на такую аферу?Куда ж удержаться простаку-шоферу!Петров подождет,покамест,как солнце,персонье лицо расперсонится:– Простите, товарищ,извинений тысячка…И просити молит, ласковей лани.И чин снисходит:– Вот вам записочка. —А в записке —исполнение всех желаний.
3
А попробуй —полазийбез родственных связей!Покроют дворникисловом черненьким.Обложит белолицаятетя Фелиция.Подвернется нога,перервутся нервыу взвидевших нагани усы милиционеровы.В швейцарской судачат:– И не лезь к советувсе на даче,никого нету. —И мама самаи дитя-машинистка,невинность блюдя,не допустят близко.А разных главныхнеуловимошоферывозят и возят мимо.Не ухватишь —скользкие, —не люди, а налимы.«Без доклада воспрещается».Куда ни глянь,«И пойдут они, солнцем палимы,И застонут»…Дело дрянь!Кто бы ни былисему виновниками– сошка маленькаяили крупный кит, —разорвемсплетенную чиновникамипаутину кумовства,протекций,волокит.
ЛЮБОВЬ
Миропятьцветами оброс,у миравесенний вид.И вновьвстаетнерешенный вопрос —о женщинахи о любви.Мы любим парад,нарядную песню.Говорим красиво,выходя на митинг.Но частопод этим,покрытый плесенью,старенький-старенький бытик.Поет на собранье:«Вперед, товарищи…»А дома,забыв об арии сольной,орет на жену,что щи не в навареи чтоогурцыплоховато просолены.Живет с другой —киоск в ширину,бельем —шантанная дива.Но тонким чулкомпопрекает жену:– Компрометируешьпред коллективом. —То лезут к любой,была бы с ногами.Пять бабпеременитв течение суток.У нас, мол,свобода,а не моногамия.Долой мещанствои предрассудок!С цветка на цветокмолодым стрекозломпорхает,летаети мечется.Одно емув мирекажется злом —этоалиментщица.Он рад умереть,экономя треть,три годасудиться рад:и я, мол, не я,и она не моя,и я вообщекастрат.А любят,так будьмонашенкой верной —тиранитревностьювсякий пустяки меритлюбовьна калибр револьверный,невернойв затылокпулю пустя.Четвертый —герой десятка сражений,а так,что любо-дорого,бежитв перепугеот туфли жениной,простой туфли Мосторга.А другойстрелу любвииначе метит,путает– ребенок этакий —уловленьелюбимойв романические сетис повышеньемподчиненной по тарифнойсетке…По женской линиитоже вам не райские скинии.Простенького паренькаподцепилабарынька.Он работать,а еене удержать никак —бегает за клешемкаждого бульварника.Что ж,сидии в плачеНилом нилься.Ишь! —Жених!– Для кого ж я, милые, женился?Для себя —или для них? —У родителейи дети этакого сорта:– Что родители?И мыне хуже, мол! —Занимаютсялюбовью в виде спорта,не успеввписаться в комсомол.И дальше,к деревне,быт без движеньица —живут, как и раньше,из года в год.Вот так жезамуж выходяти женятся,как покупаютрабочий скот.Если будетдлиться такза годом годик,то,скажу вам прямо,не сумеетразобратьи брачный кодекс,где отец и дочь,который сын и мама.Я не за семью.В огнеи в дыме синемвыгории этого старья кусок,где шипелиматери-гусынии детейстерег– отец-гусак!Нет.Но мы живем коммунойплотно,в общежитияхгрязнеет кожа тел.Надоголосподымать за чистоплотностьотношений нашихи любовных дел.Не отвиливай —мол, я не венчан.Насне поп скрепляет тарабарящий.Надообвязатьи жизнь мужчин и женщинсловом,нас объединяющим:«Товарищи».
ПОСЛАНИЕ ПРОЛЕТАРСКИМ ПОЭТАМ
Товарищи,позвольтебез позы,без маски —как старший товарищ,неглупый и чуткий,поразговариваю с вами,товарищ Безыменский,товарищ Светлов,товарищ Уткин.Мы спорим,аж глотки просят лужения,мызадыхаемсяот эстрадных побед,а у меня к вам, товарищи,деловое предложение:давайтеустроимвеселый обед!Расстелим внизукомплименты ковровые,если зуб на кого —отпилим зуб;розданныеЛуначарскимвенки лавровые —сложимв общийтоварищеский суп.Решим,что всепо-своему правы.Каждый поетпо своемуголоску!Разрежемобщую курицу славыи каждомувыдадимпо равному куску.Бросимдруг другушпильки подсовывать,разведемизысканныйсловесный ажур.А когда мнетоварищипредоставят слово —я это слово возьмуи скажу:– Я кажусь вамакадемикомс большим задом,один, мол, яжрецпоэзий непролазных.А мнев действительностиединственное надо —чтоб больше поэтовхорошихи разных.Многиепользуютсянапостовской тряскою,с темчтоб себяобозвать получше.– Мы, мол, единственные,мы пролетарские… —А я, по-вашему, что —валютчик?Я по существумастеровой, братцы,не люблю яэтойфилософии нудовой.Засучу рукавчики:работать?драться?Сделай одолжение,а ну, давай!Естьперед намиогромная работа —каждому человекунужное стихачество.Давайте работатьдо седьмого потанад поднятием количества,над улучшением качества,Я меряюпо коммунестихов сорта,в коммунудушапотому влюблена,что коммуна,по-моему,огромная высота,что коммуна,по-моему,глубочайшая глубина.А в поэзиинетни друзей,ни родных,по протекциине свяжешьрифм лычки.Оставимраспределениеорденов и наградных,бросим, товарищи,наклеивать ярлычки.Не хочупохвастатьмыслью новенькой,но по-моему —утверждаю без авторской спеси —коммуна —это место,где исчезнут чиновникии где будетмногостихов и песен.Стоитизумитьсярифмочек парой нам —мыпочитаем поэтика гением.Одногоназываюткрасным Байроном,другого —самым красным Гейнем.Одного боюсь —за вас и сам, —чтоб не обмелелинаши души,чтоб мыне возвелив коммунистический санплоскость раешникови ерунду частушек.Мы духом одно,понимаете сами:по линии сердцанет раздела.Есливы не за нас,а мыне с вами,то черта льнамостается делать?А если яваскогда-нибудь кроюи на васзамахиваетсяперо-рука,то я, как говорится,добыл это кровью,я больше вашегорифмы строгал.Товарищи,бросимзамашки торгашьи– моя, мол, поэзия —мой лабаз! —все, что я сделал,все это ваше —рифмы,темы,дикция,бас!Что может бытькапризней славыи пепельней?В гроб, что ли,брать,когда умру?Наплевать мне, товарищи,в высшей степенина деньги,на славуи на прочую муру!Чем намделитьпоэтическую власть,сгрудимнежность слови слова-бичи,и давайтебез завистейи без фамилийкластьв коммунову стройкуслова-кирпичи.Давайте,товарищи,шагать в ногу.Нам не надобрюзжащеголысого парика!А ругаться захочется —врагов многопо другую сторонукрасных баррикад.
ФАБРИКА БЮРОКРАТОВ
Его прислалидля проведенья режима.Средних способностей.Средних лет.В мыслях – планы.В сердце – решимость.В кармане – перои партбилет.Ходит,распоряжается энергичным жестом.Видно —занимается новая эра!Сам совался в каждое место,всех переглядел —от зава до курьера.Внимательныйк самым мельчайшим крохам,вздуваетсердечный пыл…Но бьютсяслова,как об стену горохом,об —канцелярские лбы.А что канцелярии?Внимает, мошенница!Горитехоть солнца ярче, —онауложитвесь пыл в отношеньица,в анкеткуи в циркулярчик.Бумажкувстречатьс отвращением нужно.А лишьувлечешься ею, —то через деньголова заталмуженав бумажную ахинею.Перепишут всеи, канителью исходящей нитясь,на докладыс папками идут:– Подпишитесь тут!Да тут вот подмахнитесь!..И вот тут, пожалуйста!..И тут!..И тут!.. —Пылв чернила уплылбез следа.Предв бумагувсосался, как клещ…Среда —этопаршивая вещь!!Глядел,лицомбелее мела,сквозь канцелярский мрак.Катился пот,перо скрипело,рука свеласьи вновь корпела, —но без концагромадой белойрослагора бумаг.Что угодноподписью подляпает,и не разберясь:куда,зачем,кого?Собственнуютетушкуназначит римской папою.Сам себеподпишетсмертный приговор.Совестипартийнойслабенькие пискизаглушаетс днямиисходящий груз.Раскусил чиновникпафос переписки,облизнулся,въелсяи – вошел во вкус.Где решимость?планы?и молодчество?Собирает канцелярию,загривок мыля ей.– Разузнатьнемедляимя – отчество!Кактакомупосылать конвертс одной фамилией??! —И опятьнесетсямелким лайцем:– Это так-то службу мы несем?!Написали просто«прилагается»и забыли написать«при сем»! —В течение днястрану наводняпотопомненужной бумажности,в машинуживотуложит —и вотна дачустремится в важности.Пользы от него,что молока от черта,что от пшенной каши —золотой руды.Лишь растутподваламиотчеты,возносячернильные пуды.Рой чиновниковс недели на деньаннулируетоктябрьский гром и лом,и у многихдажепроступают сзадипуговицыдофевральскиес орлом.Поэтвсегдаи добр и галантен,делиться выводом рад.Во-первых:из каждогопри известном талантеможет получитьсябюрократ.Вывод второй(из фельетонной водицывытекал не рази не сто):коммунист не птица,и незачем обзаводитьсяемубумажным хвостом.Третий:поднять бы его за загривокот бумажек,разостланных низом,чтоб бумажки,подписанныепрямо и криво,не заслонялиемукоммунизм.
ТОВАРИЩУ НЕТТЕ, ПАРОХОДУ И ЧЕЛОВЕКУ
Я недаром вздрогнул.Не загробный вздор.В порт,горящий,как расплавленное лето,разворачивалсяи входилтоварищ «ТеодорНетте».Это – он.Я узнаю его.В блюдечках – очках спасательных кругов.– Здравствуй, Нетте!Как я рад, что ты живойдымной жизнью труб,канатови крюков.Подойди сюда!Тебе не мелко?От Батума,чай, котлами покипел…Помнишь, Нетте, —в бытность человекомты пивал чаисо мною в дипкупе?Медлил ты.Захрапывали сони.Глазкосяв печати сургуча,напролетболтал о Ромке Якобсонеи смешно потел,стихи уча.Засыпал к утру.Курокаж палец свел…Суньтеся —кому охота!Думал ли,что через год всеговстречусь яс тобою —с пароходом.За кормой лунища.Ну и здорово!Залегла,просторы надвое порвав.Будто навекза собойиз битвы коридоровойтянешь след героя,светел и кровав.В коммунизм из книжкиверят средне.«Мало ли,что можнов книжке намолоть!»А такое —оживит внезапно «бредни»и покажеткоммунизмаестество и плоть.Мы живем,зажатыежелезной клятвой.За нее —на крест,и пулею чешите:это —чтобы в миребез России,без Латвии,жить единымчеловечьим общежитьем.В наших жилах —кровь, а не водица.Мы идемсквозь револьверный лай,чтобы,умирая,воплотитьсяв пароходы,в строчкии в другие долгие дела.Мне бы жить и жить,сквозь годы мчась.Но в конце хочу —других желаний нету —встретить я хочумой смертный частак,как встретил смертьтоварищ Нетте.
УЖАСАЮЩАЯ ФАМИЛЬЯРНОСТЬ
Куда бытыни направил разбег,и как ни ерзай,и где ногой ни ступи, —есть Марксов проспект,и улица Розы,и Луначарского —переулок или тупик.Где я?В Ялте или в Туле?Я в Москвеили в Казани?Разберешься?– Черта в стуле!Не езда, а – наказанье.Каждый дюймбытия земногопрофамилиени разыменован.В головеот иментакая каша!Как общий котел пехотного полка.Даже пса дворняжкувместо«Полкаша»зовут:«Собака имени Полкан».«Крем Коллонтай.Молодит и холит».«Гребенки Мейерхольд».«Мочалаа-ля Качалов».«Гигиенические подтяжкиимени Семашки».После этогогуди во все моторы,наизобретай идей мешок,все равно —про Мейерхольда будут спрашивать:– «Который?Это тот, который гребешок?»Я к великимне суюсь в почетнейшие лики.Я солдатв шеренге миллиардной.Но и явзываю к вамот всех великих:– Милые,не обращайтесь с ними фамильярно!